Мы, аристократы - 1
Шрифт:
Малфой одобрительно усмехнулся.
– Знаете, мистер Поттер, меня очень обнадёживает, что у Дамблдора появился такой противник. А как вы относитесь к Министерству?
– Слышал краем уха, что оно существует. Лорд Малфой, у меня было слишком мало времени, чтобы разобраться во всем. В том числе и в органах магического управления.
– Я могу рассказать, что вам необходимо о них знать. Министерство Магии - это главный исполнительный орган магической Великобритании. Состоит из восьми разделов, в том числе прессы, международных связей и обеспечения правопорядка.
– А главный законодательный орган у нас какой?
– Визенгамот - верховный судебный и законодательный орган магической Великобритании. В отличие от Министерства, это выборный орган, кое-кто из министров состоит в нём, но не обязательно. Председателем Визенгамота сейчас является Альбус Дамблдор.
– Теневой император всея Великобритании...
– задумчиво добавил я.
– Этот сумеет распорядиться и Мальчиком-Который-Выжил, и всем, что к нему прилагается.
– А вы хотите обломать его, мистер Поттер...
– Не то чтобы хотел, но придётся.
– Если я правильно понял из писем Драко, вокруг вас уже началась какая-то возня?
– Да, но пока ничего определённого. Присматриваюсь и выжидаю.
– Прямо сейчас вам от меня что-нибудь требуется? Говорите, мистер Поттер, не стесняйтесь.
– Ничего не требуется, благодарю вас, сэр.
– Если вам что-то понадобится, присылайте письмо прямо мне или через Драко.
– Я учту это, сэр.
– Присмотреть за моим сыном, полагаю, сейчас вас не стоит просить?
– Я сам сейчас в трудном положении, но если от меня что-то будет зависеть, я это сделаю.
– Я надеюсь на вас, мистер Поттер. Полагаю, мы с вами всё обговорили?
– Да, сэр.
– Тогда на этом и закончим. Удачи вам, мистер Поттер.
– Благодарю вас, сэр.
Малфой поднялся с дивана и пошёл в гостиную. За ним вышел и я. Когда мы оказались в гостиной, к нам устремился Драко.
– Отец! Скажи им!
– потребовал он.
– Я уже сказал им, но ещё и ты скажи!
– Что именно, Драко?
– Что Малфои возвышают до своего уровня любое место, где они находятся! И поэтому Хогвартс - не школа для грязнокровок, а место, где учатся Малфои!
– Разумеется, Драко, так всё и есть.
– Малфой бросил на меня беглый взгляд - я стоял невозмутимо, в подобающей аристократу позе.
– А теперь, сын, проводи меня.
Он удостоил присутствующих в гостиной слизеринцев лёгким прощальным поклоном и ушёл вместе с сыном. Нотт издали сделал мне движение глазами на дверь нашей спальни и первым направился туда. Чуть помешкав, я пошёл вслед за ним.
– Пока вас с лордом Малфоем не было, Драко распинался на всю гостиную, что его отец там делает тебе выволочку, - сказал Нотт, когда я вопросительно посмотрел на него.
– Молодой еще...
– я пожал плечами.
– Тебе больше нечего сказать?
– Всё не так плохо, как говорит Драко, если ты об этом. Мы с Малфоем-старшим договаривались, это был приватный разговор. Если ты беспокоишься, не нажил ли я себе врага в лице лорда Малфоя, то нет,
Нотт облегчённо улыбнулся.
– Да, я беспокоился. Лишние тайны мне не нужны, твоего слова мне достаточно. Может, до ужина пройдёмся в библиотеку, зельеварение поучим - а?
– А пошли!
9.
История с моими разъяснениями про цель постройки Хогвартса вызвала и кое-какие неожиданные для меня последствия. Слизеринцы перестали задирать Гермиону, а наши девчонки стали звать меня по имени. К моим занятиям с Миллисент стала присоединяться и Дафна, хотя она была смышлёной девчонкой и легко могла сама разобраться во всём. Селена Келли, единственная девчонка среди второкурсников, стала обращаться ко мне по всяким мелочам. Даже Панси Паркинсон, наш Малфой в юбке, стервочка еще та, взяла обыкновение снисходить до разговоров со мной. Как сказала мне Гермиона, все эти девчонки смотрели на неё, как... как змеи.
В середине ноября Слизерин проиграл Гриффиндору матч по квиддичу. Драко Малфой негодовал так, словно это лично он проиграл лично каждому ученику со всех остальных факультетов. Крэбб и Гойл терпеливо сносили вопли мальчишки, у меня получилось успокоить его, только сказав, что на будущий год он станет ловцом и всем покажет.
Нотт сдружился с Гермионой. Он был начитанным парнем и, в отличие от меня, не был молчуном, поэтому ему легко удавалось заинтересовать её разговором. Когда мы втроём садились заниматься в библиотеке, болтали обычно они, а я спокойно занимался своими делами, лишь изредка откликаясь на их попытки вовлечь меня в беседу. Гермиона продолжала наблюдать у себя на факультете, но там ничего важного не происходило. Правда, однажды она с удивлением рассказала мне, что Рон извинился перед ней при всех и заявил, что она умная девчонка и столько всего знает, а он до сих пор этого не ценил. И добавила под конец: "Неужели и я теперь стою новую метлу?"
Я по-прежнему регулярно навещал Филча. Не отказался бы и ингредиенты готовить, потому что соскучился по настоящей работе зельевара, но декан не назначал мне отработок, а специально нарываться я не хотел.
Однажды после нашего традиционного чаепития Филч сказал мне, что ему на хранение дали редкий артефакт, и предложил посмотреть на него. Это оказалось большое напольное зеркало, отражавшее человека во весь рост. По верхнему краю зеркала шла непонятная надпись, выгравированная знакомыми английскими буквами.
– Это зеркало Еиналеж, мистер Поттер, - пояснил мне завхоз.
– А эта надпись - о том, как им пользоваться.
– Он махнул рукой с вытянутым пальцем вдоль надписи справа налево.
Я заглянул в зеркало, ожидая увидеть себя. Но оттуда на меня глянул совершенно другой человек - высокий, худощавый, темноглазый, с удлинённым лицом и заметной сединой в чёрных неухоженных волосах до плеч. Пожилым он не был, но ранняя седина старила его. Если бы не странное выражение его чуть закинутого кверху лица и особенно глаз, его можно было бы назвать красивым.