Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом
Шрифт:
Стрейт и ее коллеги зафиксировали реакции слухового ствола мозга у пианистов и не пианистов (все были взрослыми музыкантами высокой квалификации) при прослушивании трех различных музыкальных звуков: 200 миллисекунд фортепиано, фагота и тубы. Реакция мозга пианистов на звук фортепиано была ближе к характеристикам этой звуковой волны, чем реакции других музыкантов. По существу, мозг пианистов производил более верное мозговое «эхо» их «родного» инструмента. Авторы говорят об этом эффекте как о получении более точного «мгновенного нейронного снимка» звуков фортепиано у пианистов.
Все экспериментальные данные наводят на мысль, что мозг производит «тонкую настройку» своей слуховой системы, давая музыканту естественное преимущество при звуках его инструмента или голоса. Скорее всего, это происходит в результате стимуляции нисходящих и восходящих проводящих путей в головном мозге, когда музыкант вслушивается в извлекаемые им самим звуки, чтобы совершенствоваться и достигать максимальных результатов при исполнении.
По всем параметрам
Наблюдаемое у музыкантов улучшение слуховых навыков может происходить в очень узких областях, но видны и общие результаты. Один из них – обработка высоты речи. Патрик Вонг изучил реакции на тоны мандаринского диалекта китайского языка у музыкантов и немузыкантов {146} . Он обнаружил улучшенное отслеживание высоты в реакциях мозга у музыкантов, не знавших китайского, хотя они слушали тоны языка, а не музыки. Возможно, это частично объясняет, почему музыкантам лучше удается научиться говорить на чужом языке {147} .
146
Wong, P.C.M., et al. (2007), ‘Musical Experience Shapes Human Brainstem Encoding of Linguistic Pitch Patterns’, Nature Neuroscience, 10 (4), 420–422.
147
Slevc, L.R., and Miyake, A. (2006), ‘Individual differences in second language proficiency: Does musical ability matter?’, Psychological Science, 17 (8), 675–681.
Мы уже видели, что у детей, занимающихся музыкой, улучшается восприятие речи на родном языке. Эта связь остается сильной и у взрослых; более того, объем музыкальной практики предсказывает степень улучшения способности слышать в шуме {148} . У музыкантов-взрослых также проявляются более точно настроенные подкорковые реакции мозга и улучшенная способность различения похожих слогов речи (например, «ба» и «да») {149} . Так что если на шумной вечеринке вам нужно следить за беседой, призовите на помощь музыканта – на случай, если какие-то слова не разберете.
148
Parbery-Clark, A., Strait, D.L., and Kraus, N. (2011), ‘Context-dependent encoding in the auditory brainstem subserves enhanced speech-in-noise perception in musicians’, Neuropsychologia, 49 (12), 3338–3345.
149
Parbery-Clark, A., Tierney, A., Strait, D.L., and Kraus, N. (2012), ‘Musicians have fine-tuned neural distinction of speech syllables’, Neuroscience, 219, 111–119.
Наконец, судя по всему, эти различия в ранних реакциях мозга взрослых музыкантов на речевые звуки могут оказаться полезными в пожилом возрасте, когда способность отслеживать быстро меняющуюся речь часто ухудшается естественным образом. Есть данные, что у пожилых людей (средний возраст – 65 лет), которые в раннем возрасте не очень долго (от четырех до 14 лет) учились музыке, но не играли в течение десятилетий, реакции нервной системы на звуки речи все равно были быстрее, чем у людей с похожими характеристиками, мало занимавшихся музыкой или не занимавшихся вообще {150} . Возможно, «настройки», появляющиеся в мозгу при раннем обучении музыке, сохраняются всю жизнь.
150
White-Schwoch, T., et al. (2013), ‘Older adults benefit from music training early in life: biological evidence for long-term training-driven plasticity’, Journal of Neuroscience, 33 (45), 17667–17674.
Двигательная реакция
Еще один интересный эффект, наблюдаемый у взрослых музыкантов, – то, что я на своих занятиях называю «призраки в мозгу». Когда музыканты слышат произведение, которое умеют играть или петь, в их мозгу проявляются модели двигательной активации – как если бы они действительно играли или пели. Даже когда музыканты лежат в аппарате для исследований не шелохнувшись, в их мозгу появляется «призрак» исполнения музыки {151} .
151
Haueisen, J., and Kn"osche, T.R. (2001), ‘Involuntary Motor Activation in Pianists Evoked by Music Perception’, Journal of Cognitive Neuroscience, 13 (6), 786–792.
Музыканты признают существование «эффекта призрака», часто сообщая, что музыкальные звуки у них автоматически соединяются с соответствующими двигательными действиями. В связи с этим эффектом я услышала один интересный пример: певцам часто советуют не слушать музыкальные записи непосредственно перед выступлением. Даже если они не будут подпевать вслух, есть опасения, что они могут перенапрячь голос, так как в мозгу автоматически задействуется система создания «призраков движения». Реально ли это на самом деле – неизвестно, но профессиональные музыканты признают силу системы «музыкальных призраков» мозга.
Память и зрение
В психических способностях некоторых музыкантов проявляются преимущества, не имеющие явной основы в мозгу или по крайней мере такой основы, которую мы могли бы свести к одной области или реакции. Скорее всего, они объясняются совместным воздействием многих областей, о которых мы говорили; или, возможно, их вызывают процессы, ход которых в мозгу нелегко «увидеть», например более эффективное использование познавательных стратегий.
Основная интересующая нас здесь психическая способность, которая к тому же вызывает у меня особый интерес, – память. У музыкантов, в отличие от таксистов, не наблюдается заметного увеличения основной области мозга, отвечающей за память, – гиппокампа. Несмотря на это, вряд ли стоит сомневаться, что память музыкантов лучше в ряде областей {152} . Безусловно, музыкант лучше выполнит тест на музыкальную память, так как у него больше стратегий для запоминания звуков: он может мысленно представлять ноты или сформировать двигательное воспоминание об исполнении этих нот. А как обстоят дела с выполнением других типов повседневных заданий для памяти?
152
Jakobson, L.S., Lewycky, S.T., Kilgour, A.R., and Stoesz, B.M. (2008), ‘Memory for verbal and visual material in highly trained musicians’, Music Perception, 26 (1), 41–55. Ho, Y., Cheung, M., and Chan, A.S. (2003), ‘Music Training Improves Verbal but Not Visual Memory: Cross-Sectional and Longitudinal Explorations in Children’, Neuropsychology, 17 (3), 439–450. Franklin, M.S., et al. (2008), ‘The effects of musical training on verbal memory’, Psychology of Music, 36 (3), 353–365.
Одно из первых масштабных исследований с рядом тестов на память в разных областях (музыкальная, вербальная, зрительная) провели две мои студентки, Стефания Пилери и Кристина Ди Бернардо. Группы музыкантов и немузыкантов с аналогичными характеристиками выполнили восемь различных тестов на память. Исследователи выяснили, что у музыкантов лучше вербальная рабочая память, когда нужно держать в уме больше одной вещи одновременно. Не было обнаружено улучшения краткосрочной речевой памяти (когда, например, пытаются несколько секунд удержать в памяти телефонный номер), а также зрительной и пространственной.
Это исследование четко показывает, что музыканты не демонстрируют общего улучшения памяти благодаря обучению, по аналогии с увеличением мышцы в результате нагрузок в спортзале. Могу предположить, что вместо простого наращивания объема памяти музыканты учатся лучше ее использовать, и это особенно заметно, когда нужно вспоминать звуки (музыкальные или другие) и манипулировать ими.
Обычно мы не видим результатов воздействия музыкального мастерства на запоминание зрительных образов (кроме светомузыки), но у музыкантов наблюдаются некоторые отличия зрительно-моторных навыков (которые нужны для координации зрительной и двигательной систем, чтобы выполнить действие). Вероятно, причина в том, что профессионалы, умеющие читать музыку, тратят массу времени, учась ассоциировать зрительный символ (ноты) с двигательной реакцией (игра или пение). Этот процесс, видимо, улучшает работу систем, позволяющих нам связывать зрительные и двигательные представления {153} . Интересно было бы разобраться, насколько объемно это улучшение и может ли оно пойти на пользу другим, бытовым умениям, которые требуют зрительно-моторных навыков, например вождение машины или спорт.
153
Watanabe, D., Savion-Lemieux, T., and Penhune, V.B. (2007), ‘The effect of early musical training on adult motor performance: evidence for a sensitive period in motor learning’, Experimental Brain Research, 176 (2), 332–340. Meister et al. (2005), ‘Effects of long-term practice and task complexity in musicians and nonmusicians performing simple and complex motor tasks: Implications for cortical motor organization’, Human Brain Mapping, 25 (3), 345–352.