Мы не мафия, мы хуже

Бабкин Борис Николаевич

Коротко вскрикнув, тот ткнулся лицом в строительный мусор.

– Что такое? – подскочил второй парень в черном. Лица обоих были закрыты шапочками-масками.

– Да вот, – первый несильно хлопнул концом дубинки лежащего, – симулянт, сознание потерял. – Парень с усмешкой снова ударил, на этот раз сильнее.

– Хорош тебе, – сказал второй. – Я вообще через сутки копыта отбросил бы. Пашут почти сутками, а жрут… – Не договорив, махнул рукой.

– Уж больно ты жалостлив, – хмыкнул первый. Под звон

ножных кандалов худой начал медленно подтягивать колени к животу.

– Очухался, – буркнул второй. – Вставай и иди паши. – Он ткнул худого между лопаток концом дубинки.

Хрипло застонав, тот начал медленно подниматься, цепляясь за деревянный столб. Мимо него, с трудом передвигая скованные кандалами ноги, изможденный человек катил тачку с гравием. Худой поднялся и обессиленно прислонился к столбу.

– Шагай, – снова взмахнул дубинкой первый. Но не ударил.

– Не могу больше. – Молодая женщина с бледным худым лицом, рухнув на деревянные, покрытые тонким матрацем нары, уткнулась лицом в подушку.

– Перестань, – недовольно проговорила лежавшая на таком же топчане женщина. – Сами виноваты. Зачем поехали с ними? – Порывисто вздохнув, она резко отвернулась.

– Кто знал?! – взвизгнула первая. – Как будто мы с тобой в первый раз за счет хахалей жили!

– Так – в первый, – всхлипнула вторая. – Интересно, сколько нас тут держать будут? – немного помолчав, спросила она.

– Ты помнишь, сколько времени мы здесь?

– Около месяца. А может, чуть больше. Мы же не думали… – Не договорив, она заплакала.

– Зачем мы сказали, кем работали?

– Заткнитесь вы, – отчаянно крикнула лежавшая у стены на сене седая женщина средних лет. – Я здесь уже шесть месяцев. А вы… – Она тряхнула головой. – Ведь мне завтра исполнится тридцать восемь лет.

– Не может быть! – изумилась сидевшая в углу пожилая женщина с худым морщинистым лицом. – Я думала…

– Вот за эти полгода, – седая, вздохнув, тихо звякнула цепью кандалов, – я такой стала.

– Чего разговорились? – В зарешеченное отверстие железной двери заглянула рыжеволосая крепкая женщина в маске. – Дрыхните.

– Боятся, – подождав, пока шаги охранницы удалились от двери, вздохнула первая. – Лица закрывают. Но я любую из них по голосу или даже по походке узнаю. Никогда не была хулиганкой. Бывало, по пьяному делу, конечно, с какой-нибудь бабой сцеплюсь. А сейчас сплю и вижу… – Ее глаза на измученном лице зло сверкнули. – С превеликим удовольствием в горло любой из них вцепилась бы.

– Думаешь, ты одна? – чуть слышно спросила седая. – Только с этим, – она дотронулась до кандалов, – не вцепишься.

Молодая женщина с набитой хозяйственной сумкой медленно вошла во двор.

Увидев стоявшую перед вторым подъездом иномарку, на мгновение остановилась. В ее больших голубых

глазах мелькнуло раздражение. Один из троих молодых людей, стоявших рядом с «мерседесом», поспешно шагнув вперед, открыл заднюю дверцу. Из машины неторопливо вышел крепкий молодой мужчина в темных очках. Сняв очки, сощелкнул с плеча замшевой куртки невидимую соринку.

– Помогите даме, – приказал он. Двое парней бросились вперед.

– Отстаньте! – не останавливаясь, сердито сказала женщина. Парни расступились и растерянно обернулись на мужчину. Он усмехнулся. Шагнув вперед, преградил женщине дорогу. Она остановилась и с явным облегчением поставила сумку.

– Зоя Андреевна, – с насмешливым участием заметил он, – зачем вы так делаете? Разве носить тяжести к лицу такой прекрасной женщине…

– По нынешним временам, – улыбнулась она, – чем тяжелее сумка, тем лучше. А русским бабам не привыкать носить тяжести.

– Зоя Андреевна, – вздохнул он, – вы могли бы жить…

– Послушайте, Григорий Яковлевич… – сердито перебила его Зоя.

– Все зависит только от вас. Вы могли бы купаться в золоте…

– Предпочитаю ванну с добавлением специальной соли, – засмеялась Зоя.

– Давайте не будем состязаться в остроумии, – недовольно проговорил он.

– Мне нужен ответ. Вы не передумали?

– Господи, – вздохнула Зоя. – Мы говорили об этом дважды. По-моему, в последний раз я все объяснила очень понятно. Если еще раз вы подойдете с подобным предложением, я буду вынуждена обратиться в компетентные органы. Прощайте. – Подняв сумку, она пошла дальше.

– Ну, сучка, – прошипел он, – придется говорить с тобой по-другому.

– Да, – недовольно проговорил невысокий лысый мужчина. – Конечно, все это очень хорошо, но… – Вздохнув, поморщился. – Какие-никакие, все же люди. А…

– Люди так жить просто не смогли бы, – насмешливо фыркнула стройная молодая женщина в спортивном костюме. – А эти… – Она пренебрежительно махнула рукой. – Не люди, а просто похожие на человека существа. Я вообще не понимаю, как можно…

– Алиса, – пыхнув трубкой, прервал ее полный невысокий мужчина, – Никита Афанасьевич в какой-то степени прав. Потому как, используя такие методы, мы теряем, я в этом уверен, в прибыли.

– Господи, – снова усмехнулась Алиса, – что за мужчины пошли. – Но это было сказано гораздо тише.

– Все это, – сказал Никита Афанасьевич, – нужно будет решить на расширенном совете директоров. Алиса рассмеялась.

– Не нахожу нечего смешного, – сухо заметил Никита Афанасьевич.

– Совет директоров… – окончательно развеселилась Алиса. – Как вспомню… Ха-ха-ха. – Она вытерла повлажневшие от смеха глаза.

– Прекрати, Рутина! – недовольно бросил вошедший в комнату рослый мужчина в черном костюме.