Мы не пара
Шрифт:
— Да, — подтвердила она, пытаясь копировать небрежный тон Стивена. — Я здесь ненадолго.
— Вот как? — снова пробормотал Губерт, беря ее руку и легко касаясь губами кончиков пальцев. — Меня зовут Губерт. И я очарован.
Трудно не поддаться обаянию столь милых старомодных манер. Бросив взгляд на нахохлившегося Стивена, Оливия позволила себе улыбнуться Губерту.
— Я заказала столик в ресторане. Надеюсь, что не ошиблась в своем выборе.
Уголки губ Губерта поползли вверх в улыбке.
— Хлеба и воды вполне может оказаться достаточно
Стивен отвернулся к окну. Он неоднократно наблюдал, как Губерт обольщает женщину, знал, что осечки ни разу не было, но сегодня счел флирт друга возмутительным.
Оливия назвала адрес ресторана еще тогда, когда заказывала машину, и теперь автомобиль остановился у симпатичного расцвеченного огнями кафе, душа у нее ушла в пятки.
Увидев вывеску над фронтоном: «Войди с радостью, выйди с восторгом», Стивен недобро прищурился и строго спросил:
— И что это такое, Оливия?
— Об этом кафе очень хорошо пишут в газетах, — оправдываясь, сказала она, ёжась под его полным ярости взглядом. — И я подумала, что здесь... все по-другому.
— Здесь действительно многое по-другому, — с ноткой любопытства заметил Губерт. — Что ж, пойдемте посмотрим, какие удовольствия нам предлагают.
Это было одно из многих в Америке заведений, где официантками работали оказавшиеся не у дел актрисы, так что, по крайней мере, в отношении внешнего лоска все было в порядке. Но Губерта, похоже, вовсе не интересовали статные красотки, которые вели их к столику. Все его внимание было отдано Оливии.
И, усаживаясь на мягкий стул, она призналась себе, что это ее беспокоит.
Меню было написано мелом на огромной доске наподобие школьной.
— Удивительно, как они не догадались посыпать пол опилками, — съязвил Стивен.
Губерт, однако, его не поддержал. Он осматривался с видом человека, попавшего в другой мир.
— Очаровательно, — пробормотал он. — Совершенно очаровательно... А запахи с кухни просто восхитительны.
Очень мило, с досадой подумал Стивен и холодно посмотрел на сидевшую напротив Оливию.
— Губерт вегетарианец со стажем. — Он многозначительно указал глазами на основное блюдо дня — мясо на вертеле по-деревенски. — Какие предложения, Оливия?
Она подумала, что никогда еще не видела его таким раздраженным. Ну и пусть бы занимался заказом столика сам! Или поручил бы верной секретарше. Ведь должна же быть у него секретарша?!
— Как насчет рыбы? — бодро спросила она.
— Рыба! — воскликнул Губерт с таким энтузиазмом, словно ему предложили сказочное кушанье. — Знаете, я не ел рыбу лет сто. Помнишь, Стивен, на втором курсе я подавился костью? — Он грустно улыбнулся, и его суровое лицо на мгновение смягчилось.
Как у нее это получается? — растерянно подумал Стивен. Как удалось ей безошибочно выбрать именно то, что вызвало ностальгию у человека, попробовавшего, наверное, самые изысканные яства мира?
— Три рыбных филе, — сказал он подошедшей официантке.
Оливия, собиравшаяся заказать себе мясо на
За обедом она в основном молчала, Стивен, казалось, не обращал на нее внимания и рассказывал Губерту о своих приключениях на аукционе в Лондоне. Губерт, слушая друга, неторопливо, с явным удовольствием поглощал рыбное филе. Когда поток красноречия Стивена иссяк, Губерт повернулся к Оливии и, пронзая ее взглядом бархатных глаз, принялся расспрашивать о работе с такой дотошностью, словно она не книгами торговала, а летала в космос.
Удовлетворив свое любопытство, Губерт наклонился к Оливии и, нежно прикоснувшись кончиками пальцев к браслету, украшавшему ее запястье, негромко спросил:
— Кто купил вам эти бриллианты, Оливия?
Она улыбнулась.
— О, они не настоящие!
— Правда? — Губерт задумчиво погладил камни. — Тогда, должно быть, это ваша кожа придает им такой блеск, потому что выглядят они совершенно бесценными.
То, чего Губерт не знал о бриллиантах, вполне могло уместиться на обратной стороне почтовой марки, и Стивен со все возрастающей яростью следил за тем, как изящные пальцы друга скользят в опасной близи от нежной кожи Оливии.
— Десерт пропускаем? — резко спросил он.
Они заказали кофе, и Стивен уже расплачивался по счету, когда Губерт положил руку на запястье Оливии.
— Может быть, вы согласитесь как-нибудь пообедать со мной?
Оливия замялась, не зная, как сказать Губерту, что очень благодарна ему за приглашение, но любит другого человека.
Любит? Щеки ее вспыхнули, сердце заколотилось как сумасшедшее. О чем она думает?! Она не может его любить! Не может. Ведь после смерти Джонни прошло так мало времени!
Оливия посмотрела на Стивена, который в этот момент болтал с официанткой и улыбался той так, как ни разу не улыбнулся ей, Оливии, за целый вечер.
— Ну так как, Оливия? — мягко напомнил о себе Губерт.
— Это было бы чудесно, — с чарующей улыбкой заверила она.
12
По пути домой Стивен хмурился и молчал. Это продолжалось и после того, как они высадили Губерта у отеля, и после того, как машина остановилась у дома.
Лишь когда за ними захлопнулась дверь, Стивен дал волю чувствам.
— Ты сошла с ума?! Ты весь вечер кокетничала с Губертом!
— Только потому, что ты за весь день не удосужился сказать мне ни одного доброго слова. И, кроме того, я не кокетничала!
Стивен несколько раз глубоко вздохнул. Спокойнее, сказал он себе, спокойнее. Такое поведение совершенно не характерно для меня.
— Ты хоть представляешь, какая у него репутация в отношении женщин? Он настоящий плейбой!
— Мне он показался джентльменом, — с достоинством возразила Оливия. — Кроме того, я думала, что вы друзья. — В ее голосе прозвучала укоризна.