«Мы одной крови». Десант из будущего
Шрифт:
Самолеты шли прямо на флотилию.
– Так это… – начала Шведова.
Женька тоже узнал силуэты двухмоторных «юнкерсов». В ту же секунду ударили зенитки кораблей. Но с бомбовозов уже капнули первые черные точки…
– Твою… где прикрытие-то? – орал Коваленко [86] .
Бомбы падали вдалеке, у группы крупных транспортов. Вздымались фонтаны воды, сквозь них яростно сверкали выстрелы корабельных зениток. Вспышка, облако дыма – прямое попадание. Женька ясно видел, как бомба угодила в такое знакомое низкое корыто БДБ. Бомбардировщики
86
Группа Ю-88 зашла с того же курса, что и наши бомбардировщики, выбрав момент, когда истребители прикрытия проводили пересменку.
– Вот все-таки прошляпили, – с досадой промычал старлей.
Попутный и командир тральщика смотрели в бинокли в сторону десантной баржи. Дыма над ней уже не было.
– Держится, – крикнул майор. – И ход есть [87] …
Через несколько минут появилась еще одна группа вражеских бомбардировщиков – на этот раз их встретили огнем еще на подходе. Финны все-таки отбомились, но пострадала лишь озерная рыба. Огонь по уже уходящим «юнкерсам» дал результат: один из самолетов задымил, вроде бы не сильно, потом клюнул носом и понесся вниз; что-то отвалилось, упало в волны… через мгновение бомбардировщик исчез за кромкой леса. Пыхнуло облако дыма…
87
На ДБ-51 было ранено семь человек. Баржа продолжила выполнение задачи.
– Отож! – грозно сказал Торчок. – Сразу бы так…
Берег заметно приблизился. Канонерки вновь слали снаряды куда-то за стену леса, лишь изредка разрывы поднимали столбы песка на берегу. И артиллерийская группа, и неуклюжие транспорты отстали. К берегу спешила катерная мелочь, прикрываемая лишь парой ведущих огонь по безответному берегу бронекатеров. Вот отстали и «речные танки»…
«085» шел почти правофланговым – еще правее несся к берегу скоростной ЗИС с десантниками. Делал оттуда какие-то знаки юный лейтенант…
– Обещали прикрыть, – сказал соизволивший снизойти на корму к личному составу Попутный. – Ну, мы и сами с усами. Задачу помним. Мандражируем в меру. Товарищ старший лейтенант, принимайте техническое руководство. Я в основном с водных велосипедов опыт высадки имею.
– Есть техническое руководство, – Коваленко с некоторой торжественностью одернул свой масккостюм и стал истинным морпехом. – Земляков, Торчок – помогаем Трофимову. Побережнее.
– Да я сам. Главное – рация, – сказал выглядывающий из люка радист.
– Так нам твоя аппаратура без тебя – только для мебели, – сурово напомнил старший лейтенант. – Товарищ майор идет сразу за группой радиста. Остальные с задачей знакомы.
«Остальные» не среагировали – Шведова смотрела исключительно на берег.
Женька уверился, что старшина новому начальнику Отдела «К» определенно нравится. В невоенном смысле. Оттого и спорит с ней Коваленко так уперто. Н-да, умом этого не понять – что атлет-морпех в ней нашел?. На первую супружницу
Додумать этот ужас рядовой Земляков не успел – берег приближался стремительными рывками. Левее катера уже замедляли ход – кто-то из бойцов прыгал с бортов…
В 5.55 началась высадка первого броска Тулоксинского десанта…
Командир «085» обернулся, закричал что-то. Стоял, уцепившись за пулемет, краснофлотец – «максим» тянулся рылом, готовым брызнуть огнем, к песчаной, взрытой бомбами и снарядами, прибрежной полосе, к лесу, темному, все еще немому…
– Товсь! – заорал Коваленко.
Группа протиснулась мимо рубки, мимо пулеметной турели.
– Давай, братва, прикроем, – крикнул пулеметчик.
Надвигался пляж, тральщик шел «самым малым», впереди были камни у кромки воды…
– Ну и пошли? – буднично спросил Попутный.
– Пошли, – согласился старлей.
Женька ухватился за низенький леер, перевалился…
Вода была, естественно, бодрящая. Брызнуло – рядом оказался Коваленко:
– Ну, Евгений, мог бы и не лезть поперек батьки…
– У меня традиция, – оправдался Женька.
До берега было шагов двадцать. Несли радиста – Леха что-то смущенно бормотал – Торчок, придерживающий рацию на Лехиной спине, пыхтел:
– Не трепыщи. Назад нас подсаживать будешь.
– Это уж непременно, – заверил старлей.
Поставили Леху на сухой песок – оказалось, первым из оперативной группы на вражеском берегу закрепился товарищ майор: лежал на песке с автоматом и свободной рукой пытался отжать штаны на своей командной корме.
Женька со старлеем уже хлюпали к катеру – Шведова с вещмешком с запасной батареей ждал, на носу. Засвистело в небе – поднялся фонтан разрыва. Финны открыли огонь [88] . К берегу все шли катера и неуклюжие корыта тендеров. С катеров у берега разгружали пулеметы и боеприпасы. По песчаному берегу бежали бойцы к лесу. Быстрее, – сейчас каждая секунда, каждый метр дорог. Опомнятся финны, нажмут, плацдарм метрами считать придется…
Уже стучал где-то на левом фланге пулемет…
88
В 6.00 две финские батареи от Тулоксы и Видлицы открыли беспорядочный огонь по месту высадки.
– Давай! – рявкнул Коваленко.
Шведова подала увесистый вещмешок, старлей сунул его Женьке.
– Сама давай!
– Да я…
– Выполнять!
Женька шел сзади и видел несчастное лицо Мариши – висела строгая старшина на плече морском-десантном, поднимала-берегла винтовку, а ее саму уверенно придерживали за бедра тренированной лапой.
– Ладно тебе, – утешил Женька, придерживая на голове вещмешок с батареей. – Это ж целесообразность.