Шрифт:
Пролог
Редкие, но резкие порывы ветра, налетающие словно злые разбойники с разных сторон, раскачивали низкорослые деревья. Искривленные мутацией, исковерканные гибельной экологией и радиацией, деревья сердито шумели колючей листвой, жалобно скрипели, пригибаясь, стонали под напором стихии, но не ломались. И вновь поднимались, распрямляя ветви, цеплялись корнями за камни, клочки земли, вгрызаясь в твердую, сухую почву, показывая свою живучесть, не желая сдаваться ветрам.
На когда-то уютную, но теперь заброшенную планету
Заглушая вой ветра, пронзительным победным криком огласил окрестности гурами – небольшой ночной хищник. Он поймал древесную крысу.
Ветер то ослабевал, то усиливал напор, прогибая небольшую, вполроста человека, пластиковую дверь в землянку. Снаружи было холодно, а в землянке тепло и уютно. Весело трещал огонь в маленькой печурке, на ней грелся закопченный чайник. Прямо на земляном полу, подстелив облезлые шкуры, сидели двое – старик и мальчик. Отблеск огня играл на изможденных лицах, придавая людям сходство со сказочными существами – вампирами из рассказов стариков и старух, которые сами запомнили их по рассказам своих дедов. Эти предания передавались из уст в уста, из поколения в поколение.
– Деда, – прервал молчание мальчик, – а откуда ты знаешь, что завтра прилетит транспорт?
Старик усмехнулся и посмотрел на мальчика.
– Это просто, Самсул. Надо отсчитывать двадцать камушков и приходить к космопорту. Если на вышке горит свет, значит, жди гостей. Я так всегда поступаю и редко когда ошибался. И ты учись, – назидательно пробубнил он.
Старик подкинул несколько веток в печь.
– Стар я стал, – поморщился он, потирая колени, – не ровен час, могу помереть. А ты должен выжить, Самсул. – Он погладил мальчика по грязной, нечесаной голове. – Обещай мне, что выживешь.
– Обещаю, деда.
Они снова замолчали. Но мальчик не мог долго сидеть спокойно.
– А зачем тебе камушки? – спросил он.
Опять раздался крик гурами. Старик разлил чай в кружки, добавил густой и сладкий вываренный сок, добытый из дерева войра. Кружку подал мальчику.
– Пей, Самсул, сегодня ночь будет короткая.
Мальчик осторожно взял горячую кружку и с хлюпаньем отпил.
– Камушки, спрашиваешь, зачем нужны? – переспросил старик. – Это чтобы отсчитывать дни, мой мальчик. Я из одного мешочка перекладываю камни в другой и так отмечаю дни. И ты так делай.
Мальчик кивнул, соглашаясь.
– Буду, деда. Жаль, что нет лепешек, – посмаковав напиток, вздохнул он.
– Ничего, – подбодрил мальчика старик. – Я думаю, когда на свалку вынесут корабельный мусор, мы будем первые. Наберем всякого-разного добра и обменяем на лепешки. Я специально вырыл эту землянку, чтобы быть поближе к космопорту.
– Деда, а почему мы так живем? Ну, я в том смысле, почему мы такие бедные? Разве нельзя сесть на транспорт и улететь на другие планеты?
– Нет, Самсул, нам нельзя. Все мы – потомки преступников, которых сослали на эту богами забытую планету. А когда-то она была колыбелью всего человечества.
– Да, деда, знаю. Материнская. Но какая же она материнская? Она страшная и опасная. Мы каждый день боремся за выживание… – Самсул замолчал и стал неторопливо, маленькими глоточками пить напиток. Поставив кружку между ног, он спросил: – А с чего все началось, деда?
– С чего все началось? – повторил за ним старик. – Разное говорят. Но я думаю, что мой дед был более прав, когда рассказывал мне историю нашей планеты. Была эта планета раньше пригодная для жизни. Пять материков и множество архипелагов. Это когда рядом в океане много островов…
– А что такое океан, деда?
– Океан? – Старик имел привычку переспрашивать. – Это когда много-много воды и за ее гладью не видно края земли.
– Это как наше озеро?
– Примерно. Только во много, много раз больше. Ты не перебивай. Так вот, значит. Населяли ее люди. На юге материков развивалось сельское хозяйство, на севере жители развивали ремесла. На островах архипелагов выращивали экзотические фрукты, специи, добывали драгоценные камни и занимались рыболовством. Процветала торговля.
Шло время, цивилизация развивалась, и люди множились. Процветали наука и техника, промышленность. Выросли города и поднялись до небес. Полезные ископаемые истощались. Люди научились обходиться синтетической пищей, она была на любой вкус и дешевле натуральной. На юге заглохло сельское хозяйство, на островах перестали ловить рыбу.
В конце концов произошло перенаселение, и люди разделились на тех, кто жил внизу, в трущобах, в смоге от фабрик и свалок, и на тех, кто мог себе позволить жить в роскоши наверху городов.
Чтобы снизить напряженность в обществе, стали строить большие корабли и отправлять переселенцев во вновь открытые миры. Сначала на космические станции. Потом на открытые планеты, на которых можно было жить. Вот так и осваивался космос. А здесь строили новые заводы, производили продукцию для колонистов и губили планету. Земля стала непригодной для жизни, вода в реках и озерах превратилась в яд.
Старик замолчал, вспоминая рассказы своего деда. А мальчик слушал эту историю, наверное, в сотый раз и замирал, представляя, как это – жить в стеклянных городах под небесами.
Стихия снаружи затихала. Ветер перестал давить на дверку. Старик налил себе кипятка и подбросил в печурку дрова.
– Не знаю когда, – продолжил он свой рассказ, – но города стали воевать друг с другом. Не хватало ресурсов, а людей было в избытке. Да… Даже не представляю, как они могли применить такое оружие, как термоядерные бомбы… Когда-то цветущая планета превратилась в могилу для миллиардов людей. Города были разрушены, связи между континентами перестали существовать, и люди, те, кто выжил, вернулись к первобытному строю. Шли годы, и однажды на планету прибыла экспедиция. Прибывшие построили космопорт, а саму планету превратили в тюрьму для ссыльных преступников. Там, в новых мирах, Самсул, людей не убивают за проступки, а ссылают сюда.