Мы вернемся домой
Шрифт:
Здания «города» между тем начали оплывать и втягиваться в землю, энергетическая активность в них прекратилась сразу же после сообщения туманного шара. Буквально через пять минут уже ничего не напоминало о том, что здесь было что-то созданное руками разумных существ.
– Всем срочное возвращение на челноки! – распорядился Илья Борисович, испытывая смутную досаду.
– И что, мы так и не узнаем, что это было и кто его создал? – с горечью спросил Герман.
– Может, когда-нибудь и узнаем, – вздохнул археолог.
– Неужели им было трудно объяснить?! – возмущенно выдохнул физик.
– А ты бы стал что-либо объяснять наглым муравьям, залезшим, куда их не просили? – с улыбкой спросил Илья Борисович. – Скажи спасибо, что нас тапком не приголубили. Помимо того, следует поблагодарить этих неизвестных за то, что пожалели и предупредили о предстоящем закрытии порталов. Пойми, мы – всего лишь не слишком развитая цивилизация среднего уровня. Нам еще идти и идти, прежде чем достигнем Перехода. Причем некоторые ученые предполагают, что Переход – далеко не один. Что окончательной границы нет. Нет предела развитию, парень, попросту нет.
– То есть им столь же неинтересно говорить с нами, как нам с муравьями?.. – осунулся Герман, от обиды у него задрожали губы.
– Очень может быть, – с отеческой улыбкой посмотрел на молодого человека пожилой археолог. – Понимаю, вам трудно смириться с тем, что мы – не венец творения. Очень, кстати, полезный урок. Гордыню умеряет. Подумайте на досуге, сами все поймете. А теперь нам пора.
Немногие находившиеся на поверхности Лейты первой реальности люди поспешили покинуть планету, поскольку изучать на ней было больше нечего. Прошло еще полчаса, и вереница челноков втянулась в открытую грузовую аппарель «Снегиря». Затем археологи и физики занялись своими делами – следовало передать результаты исследования «города» в инфохранилище главного искина. Возможно, после их тщательного изучения удастся хоть что-то понять. Если честно, многих имперцев уязвило безразличное поведение чужаков. Умом они понимали, что иначе и быть не могло, однако сердца бунтовали. Случившееся будут обсуждать многие годы, немало новых философских концепций вырастет из него. Но это произойдет значительно позже, когда новая империя будет создана и достаточно окрепнет, чтобы заниматься вещами не первой важности. Сейчас же было не до досужего умствования, предстояло сначала навести должный порядок на планете Земля. А это не такая-то простая задача.
– И что ты думаешь по поводу всего этого?.. – спросил Соломон Игоревич.
– А что тут думать? – скривился Николай Александрович. – Нас взяли за шкирку, как слепых кутят, встряхнули и выставили прочь.
– Правильно, между прочим, сделали, – хмыкнул инженер, почесав нос. – Могли бы просто закрыть порталы, и кранты нам всем пришли бы.
– Может, и правильно, – не стал спорить капитан. – Ладно, пес с ними, в конце концов, – он повернулся к связисту. – Джоныч, ты предупредил всех во второй реальности, что крейсер перейдет туда в течение получаса? Все челноки к Лейте отправил? Пространство возле выхода из портала свободно? Не хотелось бы налететь на какого-нибудь нерасторопного растяпу.
– Обижаешь, командир, – прогудел тот. – Все уже на орбите. Кстати, археологи сообщили, что «город» на их Лейте тоже исчез, только без каких-либо спецэффектов. Словно растворился. Никто не успел ничего понять.
– Следовало ожидать, – недовольно дернул щекой Николай Александрович. – Двигательный отсек!
– Слушаем, товарищ капитан! – отозвались оттуда.
– Держать наготове гипер-двигатели и гамма-генераторы! Начинаем переход!
Массивная туша «Снегиря» медленно двинулась к сдвоенному порталу. Тот был настолько огромен, что через него могло пройти десять таких кораблей разом. А то и больше. Поэтому крейсер легко миновал границу между реальностями. Вот только едва он успел это сделать, как началось настоящее светопредставление. Провал портала пошел световыми волнами, его пронзили световые сполохи, затем белые и алые спирали, после чего он начал быстро уменьшаться, съеживаться, словно усыхая на глазах. Во все стороны прянули гравитационные волны, и «Снегирь» начало швырять со стороны в сторону так, словно кто-то всемогущий схватил и начал яростно трясти его. Благо подозревавший что-то в таком духе капитан распорядился перед стартом всем занять противоперегрузочные ложементы, поэтому никто не пострадал, разве что двое не пристегнувшихся молодых ученых, которым не терпелось вернуться к работе, получили легкие ушибы, а затем и взыскание от начальства. За безалаберность.
– Н-н-у-у н-н-и-и х-р-рен-н-а-а с-с-е-б-е… – с трудом выдавил Иван Петрович Булыгин, старпом.
Однако вскоре все успокоилось, и тряска прекратилась. Николай Александрович приказал просканировать систему, а получив результаты, кивнул своим мыслям. Все верно, расчеты ученых подтвердились – проход «Снегиря» через портал спровоцировал его схлопывание, и это невзирая на то, что чужаки что-то говорили о шести часах. Значит, они тоже способны ошибаться. А раз так, то вполне возможно, что со временем удастся понять, кто они были и чего хотели. Впрочем, сейчас не до них, слишком много дел неподъемной гирей висит над головой.
«Снегирь» быстро разогнался и двинулся к Лейте. Через два часа он вышел на стационарную высокую орбиту. Еще через несколько часов инженеры вывели в пространство бесчисленных дроидов и начали монтировать в километре от корабля большие пространственные врата, а челноки потоком полетели вниз, в основном везя элементы наземных врат. Связать «Снегирь» с поверхностью требовалось как можно быстрее, без этого быстрое освоение планеты невозможно.
Начался вывод основной массы колонистов из стазиса. Людей пробуждали, быстро вводили в курс дела и, невзирая на их вытаращенные от изумления глаза, отправляли заниматься делом. Вскоре по всему кораблю начались совещания сотен профессиональных советов – в империи давно не было профильных министерств, всем управляли при помощи искинов профессиональные советы, собирающиеся по мере надобности из наиболее пригодных для того или иного дела специалистов.
– Николай Александрович! – отвлек капитана от размышлений голос Сергея Кима.
– Что? – спросил он.
– Острая нехватка трансуранидов, – ответил завхоз, на самом деле его должность называлась длинно и заковыристо, поэтому все предпочитали называть корейца просто завхозом, на что он давно махнул рукой. – На столь быструю колонизацию никто не рассчитывал, да и в системе, куда мы должны были прибыть, трансуранидов на внешних планетах в достатке. Так что придется срочно отправлять транспорты в систему Коперника, создавать там шахтерскую колонию. Я уже распорядился, но для выделения части основных ресурсов требуется твое разрешение.
– Понял, – кивнул Николай Александрович и тут же передал Михалычу требуемое разрешение, распорядившись без промедления начать подготовку шести транспортников к старту. – Что с шахтерами?
– В восемьсот семьдесят третьей секции дрыхнут, я распорядился начать будить. У них, между прочим, Иван Логвинович Шоренко главным.
Капитан удовлетворенно наклонил голову. Упомянутый человек был из стариков, полностью прошедших Великую войну. Донецкий шахтер, отступавший вместе с ополчением и русской армией до Урала, а потом воевавший, не жалея себя, все тридцать два страшных года, сто раз раненый и чудом оставшийся после этого в живых. А когда война закончилась, и старик прошел преобразование, снова став молодым, он вернулся к прежней профессии. Где Иван Логвинович только ни строил рудники и ни отлаживал их работу! В любых точках Земли, включая Антарктиду, на астероидах и спутниках газовых гигантов, а потом и в других звездных системах. Воспитал тысячи учеников. Защитил десяток научных степеней. Потом некоторое время отдыхал, но долго оставаться без дела не смог, и уже через два года подал заявку на очередной колонизационный конкурс. Николай Александрович считал своей редкой удачей, что ему удалось добиться назначения этого редкого специалиста именно на «Снегирь».
– Что это вы тут меня за глаза обсуждаете? – раздался от входа в рубку скрипучий голос старого шахтера, сейчас, правда, выглядящего крепким сорокалетним мужичком.
– Здравствуй, Ваня! – улыбнулся ему Николай Александрович. – Давно не виделись.
– Давно? – вскинул лохматые брови Иван Логвинович. – Стоп, вспомнил! Наступление под Ебургом в двадцать третьем году, ты меня раненого до санитаров тогда дотащил. Коля, да?
– Он самый, – с улыбкой подтвердил капитан.
– Рад, рад! – потряс ему руку шахтер, тоже широко улыбаясь. – Значит, главным тут у нас? Ну как система? Нормальная?