Мы все умрём. Но это не точно

Aris me

Внезапно Малфой резко развернулся и направил палочку в её сторону:

— Фините инкантатем! — её дезиллюминационные чары слетели. — Подсматриваешь Грейнджер? Не знал, что ты ко всему ещё и вуайеристка.

По щекам предательски растёкся румянец, но отпираться, когда поймали с поличным, казалось глупым. Она гордо вскинула подбородок, но ответ так и не родился, комком застряв где-то в горле. Гермиона тяжело сглотнула и невольно задержала взгляд на его теле. Честно говоря, это было даже несправедливо. В конце концов, у каждого человека должен иметься хоть один изъян: какой-нибудь

жирок на животе, рыхлость, как у дрожжевого теста, отсутствие носа или змеиная чешуя. Но нет — мышцы Малфоя были словно высечены из дерева.

— Ты слишком долго не выходил, — наконец произнесла она, и Драко удивлённо приподнял брови. Змеёныш прекрасно владел своей мимикой, когда хотел.

— Переживаешь за меня, Грейнджер? — он сделал плавный шаг в её сторону.

— Спрячь палочку, Малфой, — напряжённо проговорила она, нащупав в кобуре древко своей.

Шаг.

— Боишься моего Люмоса? — ещё шаг.

То, как он медленно и неуклонно приближался, здорово нервировало. Но ещё больше ей не нравилось то, как он на неё смотрел. Зло. С серой, пыльной ненавистью, словно открыл для себя ящик со старыми, затаёнными обидами, и теперь собирался отомстить ей за всё. Её интуиция истерично заорала «Опасность!» и Гермиона отреагировала хорошо отточенным рефлексом.

— Экспеллиармус! Акцио! — она поймала в левую руку тёмное, резное древко его волшебной палочки.

— Верни! — Малфой одним махом преодолел расстояние между ними и прижал её запястья к стене.

Он держал крепко, до боли прижимая к холодному бетону и как бы она не дёргалась, вырваться не получалось. Гермиону затопила волна гнева, злости и одновременного ощущения собственной беспомощности. Малфоя хотелось пнуть посильнее, но Хорёк предугадал её действия и прижал ноги бедром. Он находился слишком близко! Гермиона чувствовала тепло его тела и лёгкий цитрусовый аромат парфюма. Так должно было бы пахнуть лето, солнце и радость, но никак не агрессивный, злобный придурок, стоящий в дюйме от неё и сжимающий её руки.

— Отпусти! — Гермиона тяжело и часто дышала, безрезультатно пытаясь освободиться.

Ситуация складывалась хуже некуда — попасться за подглядыванием, потерять контроль над ситуацией и почти саморучно передать Пожирателю оружие. Ей вспомнилось недовольное лицо Грюма. В воображении он ворочался в могиле и укоризненно сверлил затылок искусственным глазом. К счастью, попыток обезоружить её Малфой пока не предпринимал, просто прижимал руки к стене, и, видимо, ждал, когда она угомонится.

— Что тебе известно про крестраж Лорда? — вкрадчиво спросил он, и

Гермиона замерла, переводя дыхание.

Она не доверяла Малфою ни на йоту и выкладывать всю информацию совершенно не собиралась, но разговор принимал интересное направление. Грейнджер высокомерно вскинула подбородок. По крайней мере, она надеялась, что это выглядит как гордый, исполненный собственного достоинства жест, а не как жалкая попытка по-собачьи заглянуть ему в глаза. Чёрт бы побрал Малфоя с этим его высоченным ростом!

— Крестраж — это предмет, в котором заключена часть души.

Что Гермиона знала про искусство вранья, так это то, что лучшая ложь та, которая плотно вплетена в правду.

Лихорадочно соображая над продолжением фразы, она аккуратно покрутила запястьями, надеясь резко выдернуть руки, но Драко лишь усилил хватку, больно впившись в неё жёсткими пальцами. Гермиона чувствовала, как яростно пульсирует по жилам кровь, как бешено, до острой мигрени, стучит пульс в висках, и как на лбу выступила испарина.

Малфой, в отличие от неё, казался абсолютно спокойным. Он просто стоял и буравил её прямым внимательным взглядом, отчего ей стало окончательно не по себе. Что она там планировала?

Не действовать напролом, а попробовать быть мягче и хитрее?

Ну да, конечно. Гермиона печально усмехнулась своей наивности и закусила щеку изнутри, раздумывая над своими следующими словами. Зато, видимо, тема крестража его всё-таки зацепила, а значит, Малфоя можно было попытаться замотивировать на поиск. Поэтому она глубоко вздохнула, набираясь терпения и продолжила:

— Если крестраж не найти в ближайшее время, то он разрушит себя, всё, что находится рядом с ним в радиусе на многие мили, а заодно и всех, на ком остались отметки от магии его хозяина, — оценив слишком уж невозмутимое выражение лица Драко, она решила добавить немного красок в образ: — Вас просто разорвёт, как переспелое яблоко от удара о землю. Как мёртвую тушу кита, выброшенную в жару на берег, — Гермиона выразительно округлила глаза. — Бах, и на кровавые ошмётки!

На секунду ей даже показалось, что ложь сработала. Выражение лица Драко вновь стало нечитаемым, и он слегка ослабил хватку. Это её немного успокоило.

Малфой задумчиво прикусил клыком краешек нижней губы, и Грейнджер невольно задержала на ней взгляд. Она мельком подумала, что рот у него наверняка жёсткий и холодный, как у змеи, и сам он весь насквозь ядовитый! Как только могло кому-нибудь нравиться его целовать? Наверняка все девушки бежали от него в слезах и страхе, стоило им до него дотронуться. Уголки рта Драко слегка дрогнули, будто бы ему внезапно захотелось улыбнуться. Он склонил лицо совсем близко к ней и, обдав шею горячим дыханием, прошептал:

— Ложь, — и вновь больно сжал запястья, словно наказывая за попытку соврать. Гермиона всхлипнула от боли и почувствовала, как по спине и рукам вверх-вниз поползли мурашки. Он был слишком близко, чтобы этого не заметить, и слишком Малфой, чтобы проигнорировать. — А я смотрю, ты любишь грубость, да, Грейнджер?

Змеёныш вновь наклонил голову и легонько подул на оголённый участок кожи у воротника, спровоцировав новый табун мурашек. Гермионе захотелось врасти в стену или исчезнуть.

Соберись, ты же с Гриффиндора.

Где твоё безумие и отвага?

Ничего лучше не придумав, она со всей силы наступила каблуком ботинка на босую ступню и оттолкнула его от себя. Малфой зашипел и отшатнулся. Этого вполне хватило для взмаха палочкой:

— Ступефай!

Его сбило с ног и магической волной унесло в стеллаж, стоящий на противоположной стороне комнаты. Жестяные баночки со звоном посыпались ему на голову, часть из них раскрылась и оттуда полетели бинтики, ватки и какой-то белый порошок.

Малфой хрипло рассмеялся: