Мятежная красавица

Хайатт Бренда

* * *

Маркус недоуменно покачал головой, когда Куинн выиграла уже четвертую партию в вист. Либо его жена преуменьшила свой опыт игры, либо ей невероятно везло. Он даже пожалел, что ставки за столом были слишком низкими.

– Дорогая, ты все схватываешь на лету, – сказал он, поздравляя Куинн с очередным выигрышем. – Не хочешь попробовать силы за другим столом?

– Да, мне хотелось бы выучить новые модные игры, если ты не возражаешь, – послушно откликнулась она.

– Конечно, не возражаю, –

несколько рассеянно ответил Маркус, так как все его мысли крутились вокруг мистера Пакстона, который наверняка собирался расспрашивать о Люке. Маркус надеялся, что сумеет уберечь друга от опасности. – А во что ты хочешь сыграть? Может быть, в белот? Игре в пикет я смогу обучить тебя дома, там достаточно двух игроков.

– Белот вполне подойдет, – сказала Куинн, – но, признаюсь, я бы с большим удовольствием научилась играть в пикет.

Он посмотрел на супругу и заметил, что ее щеки покрылись ярким румянцем. Неужели она предлагает вернуться домой, чтобы остаться с ним наедине? Он всецело поддерживал это, так как был совершенно не способен сосредоточиться на картах.

– Я с удовольствием научу тебя, – сказал Маркус после секундного колебания. – Если не возражаешь, мы можем вернуться домой.

Она соблазнительно улыбнулась, и румянец на ее щеках стал еще ярче.

– Я не возражаю, милорд.

Маркус был рад такому повороту событий, потому что не хотел встречаться с Питером, а Куинн... О, в этот вечер она была невероятно красива в бледно-розовом платье и с рассыпавшимися по спине локонами.

Вдруг он понял, что начинает влюбляться в собственную жену. Что ж, это совсем неплохо!

– Нужно найти лорда и леди Тинсдейл и попрощаться с ними, – вслух сказал он.

– О, не извиняйтесь за столь ранний уход, – улыбнулась леди Тинсдейл, когда молодая пара подошла попрощаться. – Я рада, что вы вообще нашли время прийти к нам так скоро после свадьбы.

В глазах женщины читалось огромное желание расспросить о подробностях скоропалительной женитьбы, но она была слишком хорошо воспитана, чтобы задавать нетактичные вопросы.

– Благодарим вас за гостеприимство, миледи, – поклонился Маркус.

– О да, – вторила ему Куинн. – Будем с нетерпением ждать новой встречи.

После этого они сели в экипаж и поспешили на Гроувнер-стрит. Сидя рядом с Куинн, Маркус мог думать только о том, чтобы поскорее оказаться дома и заняться с женой любовью. Желание его было настолько сильным, что он не мог и не хотел разговаривать.

Когда спустя несколько минут он помогал супруге выйти из экипажа и она оперлась на его руку, незначительное прикосновение заставило его пережить бурю эмоций, которые он не испытывал со времен далекой юности.

– Ты собираешься начать учиться играть в пикет сегодня? – спросил он, когда они вошли в дом. – Или отложим это до завтра, а сейчас отправимся спать?

Ее взгляд был красноречивее любых слов.

– Да, я думаю, ты прав. Отложим карты до завтра.

– Я надеялся, что ты скажешь именно это.

Его тело уже слабо повиновалось ему, и он думал только о том, чтобы они с Куинн оказались в его комнате. Отдав плащ и шляпу дворецкому, Маркус взял жену под руку и повел наверх.

Дойдя до двери своей комнаты, она остановилась.

– Может быть...

– Я могу помочь тебе раздеться перед сном, если ты...

– Да, – ответила она на одном дыхании, – это было бы... очень мило с твоей стороны.

Он открыл дверь и жестом приказал горничной выйти. Та немедленно удалилась с понимающей улыбкой. Куинн наблюдала за происходящим в полнейшем смущении.

– Она француженка, – успокоил Маркус жену. – Уверен, она нас поймет, и не будет сплетничать.

Куинн заметно расслабилась.

– Я согласна с тобой. Но даже если она не сумеет держать язык за зубами, какая нам разница, ведь мы женаты.

Всего неделю назад эти слова вызвали бы у Маркуса раздражение, но теперь показались невероятно эротичными.

– Давай я раздену тебя, – сказал он.

Куинн молча взяла его за руки и притянула к себе. Маркус снял с нее накидку, обнажая восхитительные плечи.

– Тебе будет тепло и без этого.

– Да, – еле слышно отозвалась она. – Мне действительно тепло. Пожалуй, даже жарко.

– Это легко исправить.

Он повернул Куинн спиной к себе и принялся расстегивать на ее платье длинный ряд маленьких пуговиц. Не в силах удержаться, он припал губами к обнажившейся спине. Когда платье было снято, он аккуратно повесил его на спинку кровати и подмигнул жене:

– Не хочу вызвать неудовольствие твоей горничной, иначе она может не разрешить мне в дальнейшем выполнять ее обязанности.

Куинн удивленно посмотрела на мужа:

– В дальнейшем?

– Кто знает, – пожал плечами Маркус и начал развязывать ленты на корсете, наслаждаясь ароматом розы, исходившим от волос Куинн.

После этого он встал на колени и снял с нее туфли, а затем один за другим медленно стянул чулки. До этого у него не было возможности рассмотреть ее ноги, и теперь он невольно залюбовался их стройностью и красотой.

– Никогда не замечал, что у Энтони такой плохой вкус, – сказал Маркус, поднимаясь и оглядываясь по сторонам. – Может быть, пойдем в мою комнату?

Куинн согласно кивнула.

– Мне тоже больше нравится твоя комната, по крайней мере, пока я не переделала свою.

В полупрозрачной нижней рубашке и с распущенными волосами она казалась намного моложе своих двадцати лет, но Маркус знал, что это тело прячет в себе настоящую страстную женщину.

Они прошли в комнату Маркуса через гардеробную. Возле кровати стояли подсвечник с зажженными свечами и поднос с графином вина и стаканами.

– Я послужил тебе горничной. Почему бы тебе не заменить моего слугу? – с улыбкой предложил он.