Мышеловка для Шоколадницы
Шрифт:
– Более чем, Гонза казался милейшим созданием, преданным Катарине, но несколько дней назад Кати стала странно себя вести. Нет, нет, ничего сверхнеобычного, но я заметила. Даже ее походка изменилась, а из спальни пропала клетка с фамильяром… И Гонза говорит, что не вылезет из Катарины, пока они вместe не покинут академии, а это, согласитесь, подлое насилие над личностью.
– Минуточку, я запутался, – Арман тряхнул головой. – Вы держали фамильяра в клетке?
– Ну а где еще? Он притворялся обычным питомцем.
–
Мадемуазель Бордело взглянула на циферблат дамских часиков, закрепленных у пояса, сдвинула бровки:
– Время не ждет, ужин почти закончился, мне нужно немедленно переговорить с Купидоном и организовать спасение Катарины.
– Мы благодарны вам за информацию, мадемуазель, - сказал Арман, – но, боюсь, дальше дело будет касаться только белого корпуса.
Натали отмахнулась:
– Кати – наша подруга и спасать ее будем именно мы, ее друзья-оваты. Вас же, маркиз, я прошу о магической страховке, на случай, если Гонза…
– В чем состоит план по спасению?
– перебил девушку Лузиньяк.
Та пожала плечами:
– Все просто, клетку с крысой мы отыщем,то есть Купидончик, то есть, простите, виконт де Шанвер, откроет ее, мы с близняшками, это ещё две наших подруги Марит и Маргот Фабинет, отведем Кати в условленное место,там она прикоснется к телу Гонзы и прервет слияние. Вас, господа, я попрошу наблюдать, чтоб демон не попытался немедленно вернуться в Катарину.
– План хорош, - одобрил Арман.
– Мадемуазель Бордело уверена, что мой брат отыщет тело крысы?
– Уверена, Эмери будет искать не крысу, а клетку, которую сам же и изготовил. Ваше сиятельство, наверное, не помнит оватских магических премудростей, но каждый предмет,исполненный руками мастера, несет в себе частичку создателя. А ваш, маркиз, брат – самый исключительный мастер, которому только приходилось учиться в Заотаре. О, Эмери найдет клетку.
Глаза хорошенькой Бордело пылали воодушевлением, Шанвер ощутил нечто вроде отеческой гордости от успехов Пузатика.
– Великолепно, мадемуазель, – Арман посмотрел на Диониса. – Место должно быть защищенным и уединенным, никто, кроме нас с безупречным Лузиньяком крысы касаться не должен.
Дионис кивнул, но спросил с сомнением:
– А если демон использует магию? Да и как мы заставим его отвести Кати в нужное место?
– Нам придется ее туда забросить, – Арман обернулся к Урсуле. – Портал? Предположим, прямо из нашей гостинoй?
Генета взмахнула хвостом:
– Заодно попроси нашу помощницу, чтоб твой, малыш, братец, изготовил ?ам портальную оправу со свойством магических пут.
– Оправу?
– Обруч такого размеpа, чтоб сквозь него могло переместиться тело некрупного человека, - хвост описал полукруг.
– Ты передавай мадемуазель, не
Шанвер перевел, Натали задумчиво прикусила губу:
– Может, венок? Ну, знаете, такими сейчас декорирует стены хозяйственная служба академии. Как быстро?
Арман не ответил, его нoздри трепетали, он почуял присутствие ещё одного человека, Урсула тоже это ощутила, взвилась в воздух, огромными прыжками устремилась к выходу из коридора. Натали испуганно обернулась, ахнула, когда в проеме появился растрепанный и невероятно злoй Эмери де Шанвер, конвоируемый огромной генетой.
– Его сиятельство изволит травить меня своими зверушками? – спросил Купидон, подойдя поближе.
Бордело ухватила его за плечо:
– Ах, оставь хоть сейчас свои… Погоди, неужели ты за мной следил? Нет, не отвечай, нет времени. Быстро. За сколько ты сможешь изготовить венок из хвойных веток со свойствами магических пут? Теперь отвечай.
Шанвер невольно поежился от такого дамского напора, оба Шанвера, да и Лузиньяк, кажется, почувствовал себя не в своей тарелке.
Эмери посопел, свел над переносицей брови:
– А ветки у меня уже есть?
– Предположим, вот, - Натали повела подбородком в сторону напольной вазы, установленной в коридорном алькове между колонн, в вазе торчал пучок еловых ветвей.
– Размер?
– Чтоб плечи пролезли.
– Твои или, например, моего безупречного брата?
Генета расхохоталась:
– Твоя будущая родственница мне уже нравится, малыш, экая командирша.
Арман пoсмотрел на брошь Сент-Эмуров, приколотую к вороту зеленого платья мадемуазель Бордело. Пузатик вырос и ухаживает за девушками.
– Плечи Гаррель! – мадемуазель Бордело топнула ножкой.
– Все? Больше уточнений не будет? За сколько справишься?
Эмери не ответил, подошел к вазе, вытащил из нее растрепанный пучок, подбросил его к потолку и молниеносно сплел мудру. На пол упал уже а?куратный хвойный венок. Виконт де Шанвер шагнул к нему, тут ?рман заметил, что братец отчего-то прихрамывает, но эта мысль немедленно исчезла, потому что Эмери стал плести кружева. Они не походили на сорбирские или филидские, но были точно та? же, если не более, сложны. Это было непривычно, их здесь, в Заотаре,такой магии не учили, но мальчик уверенно и изящно вплетал мудру за мудрой, шепча под нос:
– Веточки, иголочки, милые, зелененькие, как мой оватский мундир, ну же, как оват овату, сдер?ите, придержите? Да? Ну вот и хорошо. Предположим, крибле-крабле, с нисходящей интонацией? Не то? А вам же без разницы, вы же и без фаблера все прекрасно понимаете, дружочки.
Арману пришлось напрягать слух, чтоб расслышать это детское бормотание, он улыбнулся. Какая разница, что за магия используется, главное, чтоб она работала. Лузиньяк таращился на Эмери, открыв рот, мадемуазель Бордело наблюдала волшебство с дoвольной улыбкoй.