Мышьяк к чаю
Шрифт:
– А не можешь ты еще раз поговорить с дядей Феликсом? – спросила я. – Вдруг он… сможет помочь?
– Нет, если он продолжит вести себя так же, как ведет сейчас, – ответила Дейзи. – Не знаю, какая муха его укусила. Он обычно всегда слушает меня, в отличие от прочих взрослых… но не в этот раз.
Я ощутила прилив острого любопытства по поводу дяди Феликса.
– Мы должны наблюдать за мистером Кёртисом на этих выходных, – продолжила Дейзи. – Это может оказаться ерундой, как и сказал дядя Феликс, но если он ошибается… Тогда я бы не хотела открыть правду слишком поздно. Мистер Кёртис ничего не сумеет натворить, если мы будем присматривать
– Да, – ответила я. – Скажем Китти и Бини?
– Нет! – воскликнула Дейзи. – Они все испортят. Только детективное агентство.
– Только детективное агентство, – повторила я, внутри пылая от радости.
«Готовит ли мистер Кёртис что-то?» – думала я, входя в столовую.
Уверенности у меня не было, но мы с Дейзи вновь от лица детективного агентства взялись за совершенно секретное дело, и мы скоро все выясним.
На обеденном столе тоже стоял канделябр, белели рубашки на груди мужчин, и виднелись горы еды на серебряных блюдах. Чапман обслуживал нас, его руки в коричневых пятнах слегка подрагивали, так что картофель и овощи у меня на тарелке оказались залиты соусом.
Я не обратила на это внимания, хотя леди Гастингс издала раздраженное восклицание, когда несколько капель попали на ее любимое платье ярко-зеленого цвета.
Дядя Феликс был очень весел, то и дело разыгрывал вызывавшие громогласный смех шутки над Берти и Стивеном. Стивен поначалу так нервничал, что едва мог держать вилку, но понемногу расслабился, выпрямил спину и даже начал улыбаться сам.
Я как раз с одобрением наблюдала за ним, когда дядя Феликс неожиданно глянул в мою сторону; его глаза синие и острые, точно такие же, как у Дейзи, когда она пристально рассматривает кого-то. Я покраснела и уставилась вниз, на салфетку, закрывавшую колени, а когда осмелилась поднять взгляд, он уже смотрел на Дейзи, словно никогда и не обращал на меня внимания.
Дейзи сохраняла лицо строгим и чопорным, пока леди Гастингс не повернулась в сторону мистера Кёртиса. Тут уж она не удержалась и скорчила рожицу дяде Феликсу, и я решила, что они вполне стоят друг друга – один ничуть не менее скрытный, чем другой.
Тетушка Саскья вела себя совершенно иначе.
Она ерзала в кресле, ее шарфы парили в воздухе, когда она заглатывала вино фужерами… и роняла серебряные ложечки и солонки в украшенный бусинами ридикюль, когда думала, что никто не заметит. Я никогда не видела человека, занимавшегося воровством столь откровенно, и раздумывала, не нужно ли сказать что-то по этому поводу.
Затем я обнаружила, что лорд Гастингс смотрит на тетушку Саскью и вздыхает, и решила, что он все знает, но что семья есть семья и всякие мелочи в счет не идут…
Но само собой, пристальнее всего я наблюдала за мистером Кёртисом.
Нетрудно было заметить, какие странные вещи он говорит. Мистер Кёртис не переставая болтал о Фоллингфорде, точнее о вещах, в нем находящихся, но то, что он изрекал, вовсе не соответствовало тому, что услышала Дейзи.
– Та ваза на втором этаже – подделка, – заявил он лорду Гастингсу. – Маргарет сказала мне, что вы считали ее относящейся к династии Мин, но я уверяю вас, это не так. Дешевая копия. И мебель… в каком она ужасном состоянии! Вы о ней совсем не заботитесь. Она требует ухода… хотя, конечно, никогда уже не будет такой, как ранее. Ужасно, воистину ужасно.
– И я предполагаю, вы имеете в виду себя, когда говорите об «уходе»? – поинтересовался лорд Гастингс, изо
– Я нечто вроде эксперта по антиквариату, – сказал мистер Кёртис. – Если вам интересно, тогда, возможно…
– Я не желаю об этом слышать, – отрезал лорд Гастингс. – Это фамильные вещи. Поэтому они навсегда останутся в семье.
Он положил ладони на стол, и я видела, что если бы все зависело только от него, то разговор оказался бы завершен. Но леди Гастингс уставилась на мистера Кёртиса, и я увидела, как ее губы сказали «позже».
Она все еще хочет продать ему кое-что – сообразила я, но что, если он говорит неправду по поводу того, сколько что стоит? Дейзи услышала, как он сказал «Мин», а теперь он утверждает, что ваза вовсе не династии Мин. Не лжет ли он? Почти наверняка!
Я глянула на Дейзи и увидела, что морщинка на переносице появилась снова. Неужели этот человек в самом деле явился сюда, чтобы обмануть лорда и леди Гастингс?
Но кое-кто еще внимательно наблюдал за мистером Кёртисом.
Я заметила, что мисс Алстон снова и снова посматривает в его сторону, и пусть лицо гувернантки оставалось равнодушным, словно происходящее ее не особенно интересовало, но взгляды ее были слишком частыми и пристальными, чтобы мотивировать их случайностью или праздным любопытством.
Интересно, почему она так себя ведет?
А мистер Кёртис все так же разглагольствовал о предметах, обнаруженных им в Фоллингфорде, и не переставал уничижительно отзываться об их истинной стоимости. Даже украшения леди Гастингс оказались вышедшими из моды безделушками, за которые не выручить и нескольких фунтов.
И все это заставило меня ощутить себя очень некомфортно, ведь одна из наиболее важных вещей, которой я научилась здесь, в Англии, – чем больше у тебя денег, тем меньше ты о них упоминаешь, так что богатство становится забавным секретом, о котором все знают, хоть ты и пытаешься похоронить его под пылью и выцветшей одеждой.
Даже мой отец, который без ума от всего английского, находит это странным.
Но мистер Кёртис выглядел так, словно вообще не имел об этом представления.
– Новая стоила бы по меньшей мере пятьдесят гиней! – заявил он с триумфом в голосе. – У меня есть подобная в моем доме. Но, к сожалению, в этом состоянии… возможно, только четыре или пять фунтов.
Берти состроил гримасу в сторону Дейзи, ну а Стивен выглядел просто ошарашенным.
И я полностью его понимала.
– Но, конечно, – не унимался мистер Кёртис, – это все еще прекрасный старый дом. Самое главное его украшение – великолепная хозяйка. Лорд Гастингс, ваша жена – настоящее сокровище, и ради ее лица могут отправиться в путь тысячи кораблей, – его зубы сверкнули в очередной злобной ухмылке, обращенной в сторону лорда Гастингса.
– А, да, – сказал дядя Феликс, пока лорд Гастингс неуютно ерзал в кресле, стискивая нож и вилку. – Я помню ту историю, которую вы упомянули. Жаль, что не до конца. Забавно, правда?
Он глянул на мистера Кёртиса очень холодно через свой монокль, и на мгновение мистер Кёртис слегка увял. Но затем он расправил плечи, самодовольная улыбка вернулась на место, и он начал говорить снова.
И тут я заметила, что он вытащил карманные часы, вещицу из литого золота, украшенную изящными листочками: мистер Кёртис катал их беззаботно между пальцами, не переставая изрекать слова, а мы все таращились на них, и сидевший рядом со мной Стивен бормотал что-то еле различимое.