Мысли и размышления
Шрифт:
Бабушка же сядет где-нибудь в тихом уголочке, разложит на тряпочке хлеб, луковичку, помидорку. Откусывает она слегка, пережевывает степенно. В синих глазах ее — светлая радость. Потом она, милая, утрет рот кончиком ситцевого платочка и пойдет свои дела делати.
Коммерсант жирным карасем выныривает из своего «Мерседеса». Тащится по улице вперевалочку. Дорогие его башмаки шаркают по мостовой. Своим оплывшим плечом он расталкивает прохожих. Сплевывает мимо урны. Двери он обычно открывает по-бычьи, ударом головы, в помещении шапки песцовой не снимает.
Бабушка ходит по улице споро, легонькой походочкой. Чистые складочки ее лица приветствуют прохожих. Усмотрит она бродячую, смердящую собачонку, ан для нее у бабушки презентик заготовлен,
Коммерсант обычно ловит рыбу сачком или на блесну. Он дрожит от нетерпения. А вытащит рыбку, долго бьет ее головушкой о землю, ненавистно зубами скрежещет. Потом весь улов складывает в специальную сумку, непроницаемую для взглядов. По улице несет эту сумку со страхом и подозрением.
Бабушка же удит рыбку на донку или мормышку. На бережку она сидит мирно, не выказывая нетерпения. А как поймает рыбку, долго смотрит на нее с любовным укором, мол, что ж ты так доверяешься, дурашка. Но бабушка не хочет смерти животинки, она наливает в баночку водицы, опускает туда рыбку и несет ее домой. Ребятишки улыбаются бабушке вслед, коты мурлыкают. Все любят бабушку. Дома старушка выплескивает рыбку в ванну, к прежде пойманным, и ждет приплода.
Портрет начальника
Итак, вот он: рыжий, с бельмом на правом глазу, в клетчатом пиджаке и с широкими, как хоккейные ворота, плечами. Не верите? Утверждаете, что таких не бывает? Ну что ж, с этим и я полностью согласен: таких не бывает. Зато бывают другие. Эти, в основном, самые модные, самые наглые и продвинутые. Среди них есть и рыжие, и брюнеты, и лысые, и шатены, и в париках, и в кепках, и в куртках, и в пиджаках. Одни из них осенью кашляют, а другие чихают. Некоторые курят, а все остальные поют, когда у них хорошее настроение. Есть руководители с широкими, а также узкими плечами; есть и грустные, и веселые, а еще остроумные и даже такие, которые не только остроумные, а еще и любвеобильные, как это положено им по должности. Поэтому им в самом начале рабочего дня какую-нибудь подчиненную подавай, а можно и в самом конце. И упаси вас Бог никого не подать такому начальнику: вмиг обидится, а то и премии лишит. За неподачу в указанный срок. Портрет такого шефа не выносят по общенародным праздникам на запруженную народом улицу. Зато к ветровому стеклу автомобиля присобачить могут.
Как же ведет себя нормальный среднестатистический руководитель по отношению к тем, кем он по долгу службы призван руководить?
Поведение его может быть разным, а порой и вовсе непредсказуемым. Например, никто из подчиненных никогда не угадает, в каком конце коридора начальник организует себе свой индивидуальный туалет. Вверенные ему для постоянного руководства люди обязательно допустят грубейшую ошибку, если решат, что туалет он для себя организует в самом дальнем от его благоустроенного кабинета конце коридора. Есть и умные подчиненные. Вот они-то сразу догадаются, что отхожее место для личного пользования будет организовано в ближнем к его кабинету конце. Ключ от двери будет только у него. Ни у кого из подчиненных ключа не будет. Зато на двери сортира появится надпись приблизительно следующего содержания: «Господа! Справляйте свои естественные нужды в дальнем конце коридора!».
И тут я догадался, что этот случай не слишком часто встречается в современной демократической обстановке. Он все-таки в чем-то вымышлен и восходит к слишком далеким от сегодняшних дней временам. Именно к тем, когда по многолюдным праздникам выносили портреты высших начальников на запруженные народом улицы, и шел народ с этими портретами в руках в сторону самого светлого и ближайшего будущего.
Сейчас все конкретней. В сторону будущего народ идти давно уже закончил и всей толпой бросился в сторону настоящего. Приблизительно за год хотел достигнуть, но отчего-то не достиг. Образовался некоторого рода затор. Он продолжается лет пятнадцать-восемнадцать и когда рассосется — неизвестно. В то же время мало кто из начальства расстался с прежними методами руководства. Громко наорать на подчиненного не представляется чем-то зазорным. Можно и тихо обозвать его идиотом, а также сказать: «Пока еще я тут начальник, а не Пушкин!» Сохранились и такие выражения, как: «Вас вызывают на ковер», «Их нет никого, они все у руководства» и «Самое главное, чтобы начальник ничего не заметил». При этом в местах скопления самого высокого начальства можно обнаружить еще большее скопление подчиненных, каждый из которых на его уровне также является начальником над кем-то еще.
Темные машины с огнями, отчаянно завывая, с включенными проблесковыми маячками проносятся по улицам городов с еще более страшным воем, чем раньше. Не представляет труда ограничить движение прочего транспорта с целью проезда машины с начальником внутри. Намного выросла числом и охрана. Мужчин с крепкими бритыми лицами, охраняющих вверенное им для этого руководство, стало так много, что можно подумать, что у нас теперь не страна начальников, а страна охранников.
Но было бы несправедливо отмечать лишь отрицательные стороны системы тотального руководства всеми и вся. Есть и положительные моменты. К ним можно отнести то обстоятельство, что теперь руководителем может быть каждый, кто страстно этого захочет. Достаточно что-нибудь организовать, где-нибудь зарегистрироваться либо войти в состав чего-нибудь, как тут же можно прибить на дверь железную табличку с выгравированной на ней личной фамилией. Еще проще получить табличку на дверь в результате жестокой предвыборной схватки, а также с помощью собранного друг на друга компромата. И чем больше представителей народа куда-то баллотируется, тем больше потом дверей, начальников, табличек и компромата.
Но и случай с табличкой и даже с дверью — не предел. По той причине, что никаких пределов в области руководства у нас не существует. Даже избранный почти всем народом депутат становится зачастую начальником, и происходит в стенах палат парламента тяжелая, мрачная, изнурительная борьба за кабинеты и привилегии.
Сколько же стоит тот или иной начальник? Какую цену все мы платим за его подпись под документом, позволяющим жить одним и запрещающим это же делать другим? Все мы платим за это непомерно высокую цену. И чем дальше, тем сумма больше. Таков негласный закон «страны начальников». Эта страна, по мнению ее высшего руководства, одна из самых больших и демократичных в мире. Не для нас с вами, а для х… с ними.
Некоторые признаки настоящего «Боржоми»
«Боржоми» нынче в дефиците. Тем не менее в магазине неподалеку от моего подъезда продали мне пару бутылок славной кавказской воды. Я из одной бутылки сразу отпил и по вкусу напитка определил, что и в наше «модное время» надпись на этикетке служит лишь указанием, а не главным признаком того, что в купленной бутылке известная минеральная вода. С еще большей уверенностью можно сказать, что в этой бутылке не обязательно вообще вода. Хотя бы даже и такая, о которой, выпив ее, сразу хочется закричать: