Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада
Шрифт:
Что касается убийства израильских спортсменов, то это сочтено досадным эпизодом и описано по-тевтонски неуклюже:
«После ужасных событий 5 сентября 1972 года вновь вернулась атмосфера Олимпийской деревни, которая помогала спортсменам расслабиться и прекрасно себя чувствовать».
Мюнхенцы, пожалуй, больше обижались на евреев, чем на палестинцев. Это израильтяне навлекли неприятности на их замечательный город. Из-за них здесь разразилась настоящая война и мюнхенцы должны были рисковать жизнью…
Только в начале 2001 года Германия наконец согласилась
Но семьи убитых в еще большей степени ждут извинений и объяснений. Они уверены, что некоторые документы до сих пор от них утаиваются немецкими властями.
Вдова Шпицера Анки сказала журналистам:
— Если бы они хоть раз сказали: «Знаете, мы старались, у нас не получилось, но мы не хотели, чтобы так все закончилось, вы нас извините»… Но они этого так и не сказали.
Три месяца Анки не могла получить из Германии личные вещи мужа, дорогие ей как память. Кончилось тем, что она ворвалась в кабинет посла Федеративной Республики в Израиле и пригрозила обо всем рассказать журналистам. Она получила вещи убитого мужа на следующий день…
После мюнхенской трагедии в ФРГ был выпущен официальный доклад о том, что произошло. Этот объемистый документ — шестьдесят три страницы — решительно не устроил семьи погибших. В этом документе почему-то отсутствовали результаты патологоанатомических исследований, трассологических и баллистических экспертиз. Это казалось странным применительно к немцам с их старательностью и скрупулезностью.
Родные убитых считали, что есть другие, более откровенные документы, рисующие полную картину того, как принимались решения в Бонне и Мюнхене и как действовали баварские полицейские. И двадцать лет спустя такие документы вдруг появились! В них немецкие власти предстали в самом неприглядном виде. Стало ясно, почему они хотели все это скрыть. Они понимали, что родственники убитых заложников подадут на них в суд, и ждали, пока истечет срок давности…
Главный организатор Олимпийских игр в Мюнхене Вилли Дауме в том же 1972 году был избран вице-президентом МОК.
Обер-бургомистр Мюнхена Ганс-Йохен Фогель незадолго до Олимпиады оставил свой пост, потому что ожидал перевода в Бонн. На досрочных выборах в ноябре 1972 года он был избран депутатом бундестага от социал-демократической партии. Канцлер Вилли Брандт пригласил его занять в федеральном правительстве кресло министра градостроительства и архитектуры. Затем он стал министром юстиции. В этой роли он был противником любых уступок террористам.
Сам Вилли Брандт недолго оставался главой правительства.
Утром 24 апреля 1974 года был арестован один из его референтов Гюнтер Гийом, который признал, что он на самом деле является гражданином ГДР и служит в звании капитана в Министерстве госбезопасности. Причем западногерманские контрразведчики, которые давно следили за Гийомом, не сочли нужным заранее информировать канцлера.
7 мая 1974 года Брандт по собственной воле оставил пост канцлера. Разоблачение Гийома стало фактически концом политической карьеры Брандта. Ему даже приходила в голову мысль о самоубийстве.
Самый знаменитый агент разведки ГДР Гюнтер Гийом был сыном старого врача, который когда-то, в нацистские времена, лечил будущего канцлера ФРГ социал-демократа Вилли Брандта и даже спасал его от гестапо.
После войны Гийом-старший жил в Восточной Германии, и на него обратили внимание сотрудники главного разведуправления Министерства госбезопасности. Они попросили его в 1955 году написать Вилли Брандту, уже ставшему в Западной Германии заметным политиком, и вежливо напомнить о себе.
Доброжелательный Вилли Брандт действительно не забыл о докторе и охотно согласился позаботиться о сыне человека, который для него столько сделал.
Гийом-младший вместе с женой перебрались с Востока на Запад и получили в 1956 году статус политических беженцев. Выполняя свое обещание, Вилли Брандт взял Гийома-младшего на работу и привечал молодого сотрудника за то, что он был очень старателен и все время проводил на службе.
Начальник разведки ГДР генерал Маркус Вольф, посмеиваясь, говорил, что поначалу — в отличие от Вилли Брандта — не особенно высоко ценил своего агента Гюнтера Гийома. Переправляя эту супружескую пару в ФРГ, Вольф возлагал надежды в основном на жену Гийома — Кристель, казавшуюся ему ис-ключително серьезной и целеустремленной.
Вольф не ошибся: Кристель была прилежной секретаршей и чуть было не попала в аппарат министра обороны ФРГ, но тут Гюнтер неожиданно стал делать карьеру, и в итоге его назначили одним из референтов канцлера.
Западногерманские газеты писали, что ГДР сама себе навредила — в ее интересах было бы сдувать пылинки с Вилли Брандта, сторонника улучшения отношений с Советским Союзом, ГДР и другими социалистическими странами, а не подставлять его таким образом.
Советские руководители — неофициально, разумеется, — выразили экс-канплеру соболезнования: они уверяли, что никогда не стали бы подставлять под него агента, но, к сожалению, восточных немцев остановить невозможно.
Восточные немцы поспешили также выразить Брандту сожаление: они давно хотели вернуть Гийома домой, но русские настаивали на том, чтобы он продолжал работать…
Мюнхенская трагедия изменила Олимпийские игры. На зимних Играх в Лейк-Плейсиде забота о безопасности превратила Олимпийскую деревню в тюрьму. Летом 1980 года в Москве просвечивали весь багаж, город был наводнен милицией.
В 1997 году в Международном олимпийском комитете создали банк данных, который передается из одной олимпийской столицы в другую. Помочь Афинам приготовиться к Олимпиаде 2004 года приехали специалисты по безопасности из многих стран.