На берегах Дуная
Шрифт:
Полное, розовощекое лицо Фролова стало почти бурым, на лоб спадала прядь поседевших волос, глаза сурово смотрели то на карту обстановки, то на командующего, то куда-то в раскрытое окно.
Малоподвижный, внешне нерасторопный и рассеянный, полковник Фролов почти двадцать лет прослужил в армии. Он командовал взводом, ротой, батальоном. И массивные очки в роговой оправе, и одутловатое лицо с ярким румянцем, и особенно походка — неторопливая, вразвалку — делали его похожим не на кадрового военного, а на научного работника, всю жизнь просидевшего в тиши кабинетов.
Однако это впечатление было ошибочным. За неторопливостью
— Самой главной и серьезной особенностью обстановки, — заканчивал Фролов, — является то, что противник сосредоточивает в районе Будапешта крупную группировку пехотных и танковых дивизий. Эта группировка имеет задачу нанести удар вдоль Дуная на юг, отрезать и разгромить наши войска в районе озер Балатон и Веленце. Наступление намечено на двадцать первое декабря…
Взгляд командующего потянулся по карте к Будапешту. Большой город, разбросанный по правому и левому берегам Дуная, был в сорока километрах северо-восточнее гвардейской армии. Вся западная часть города, пригороды и леса вокруг него сплошь синели кружками и овалами районов сосредоточения немецко-фашистских дивизий и полков. На мгновение Алтаеву показалось, что эта лавина двинулась на юг, все сметая на своем пути. Она катилась вдоль Дуная, отрезая гвардейскую армию и ее соседей от тыловых баз снабжения и окружая на равнинах между Будапештом, югославско-венгерской границей и озером Балатон.
— Но какую же цель преследует командование противника, подготавливая удар из района Будапешта? — тихо спросил член Военного совета и подошел к Фролову.
— Разгромить наши войска на дунайском плацдарме и таким образом устранить угрозу Будапешту с юга и с запада, — не задумываясь, ответил Фролов.
— Это непосредственная задача, а какова оперативно-стратегическая цель удара? — спросил Алтаев.
— Удержать в своих руках Венгрию как последнего союзника и как важную базу стратегического сырья, — ответил Фролов.
— Мне кажется, — заговорил Дубравенко, — что цели этого наступления значительно шире. Удержать Венгрию — это лишь частная задача. Едва ли Гитлер для этого стал бы отвлекать крупные силы с других направлений. Венгерская нефть и бокситы его сейчас не спасут. Поздно! Чтобы добыть и переработать сырье, нужно время. А времени у него нет. Главную цель Гитлер, вероятно, видит в том, чтобы измотать и обескровить наши войска на южном фланге, заставить их отказаться от дальнейшего наступления, а затем свои главные силы перебросить против наших центральных фронтов, которые сейчас приостановили наступление.
Военный совет выслушал выступления командующего артиллерией, армейского инженера, начальника политотдела. Все предлагали одно: в целях срыва контрудара противника из района Будапешта главными силами гвардейской армии перейти в наступление и прорвать вражескую оборону. Однако при подсчете реальных возможностей оказалось, что наличных сил гвардейской армии для решения этой задачи явно недостаточно. Не хватало главным образом артиллерии и танков.
Для всех было ясно, что наносить удар вполсилы нельзя, если уж бить, то бить превосходящими силами, а по количеству войск гвардейская армия и стоявший перед ней противник были почти
Все соглашались, что наиболее выгодно нанести главный удар на город Секешфехервар, взять его и тем самым создать угрозу коммуникациям противника под Будапештом. Но когда Воронков, а затем Дубравенко предложили две трети армии сосредоточить перед городом и этими силами нанести удар, Шелестов невольно заволновался. Армия занимает широкий фронт. Обороны, по существу, еще нет. Войска едва успели окопаться. А противник имеет крупные резервы и опирается на подготовленную систему инженерных сооружений. Если сгруппировать главные силы на узком участке, то придется оголить весь остальной фронт армии. И стоит только противнику нанести упреждающий удар даже ограниченными силами, как сама группировка, подготовленная для удара на Секешфехервар, окажется под угрозой окружения. Оправдывает ли поставленная цель такой риск?
— А если противник нанесет встречный удар по нашему ослабленному фронту? — спросил Алтаев, так же как и Шелестов, думавший о большом риске оголения фронта.
— Конечно, противник может нанести удар, если мы подготовку наступления затянем на длительный срок, — не задумываясь, ответил Дубравенко. — А если мы подготовим все за один-два дня, то он ничего не успеет сделать.
— А где гарантия? — спросил Шелестов.
— Гарантия — психология противника. Это не сорок первый год. Мы наступаем, а немцы отступают. К тому же надо учесть, что гитлеровцы уже готовят удар, только не против нашей армии, а против нашего правого соседа, из Будапешта, по берегу Дуная. И в этот удар они вложат все силы.
— Тогда почему же они перед нашей армией держат такие крупные резервы?
— Потому, что боятся нашего прорыва. Наш удар для них смертельная опасность.
— А как думают артиллерист и танкист? — спросил Алтаев.
Командующий артиллерией — дочерна смуглый генерал-лейтенант Цыбенко с острыми, насмешливыми глазами и хитрой улыбкой — насупил брови и, скупо выдавливая слова, ответил:
— Артиллерии у нас маловато. — Он посидел несколько секунд, напряженно склонив большелобую голову и упершись кулаками в стол. — Но и с тем, что есть, можно разгромить противника, город взять можно. Главное — нанести мощный первоначальный удар и пробить дорогу пехоте и танкам. А для этого сосредоточить всю артиллерию и минометы перед городом — сосредоточить и обрушиться всей мощью.
Командующий бронетанковыми и механизированными войсками генерал-майор Тяжев с нетерпением ожидал, когда закончит докладывать Цыбенко, и, как только командующий артиллерией сел, сразу же заговорил:
— Нужно овладеть городом, обязательно овладеть. Пусть это связано с риском, но зато какие могут быть результаты! Противник в основном рассчитывает на удар своих танковых дивизий. Танкам нужны дороги для маневра и тысячи тонн горючего. А горючее нужно подвезти. Значит, опять нужны дороги. Все основные дороги сходятся в районе Секешфехервара. Конечно, у нас танков сейчас немного. Хорошо бы иметь побольше, пустить их в прорыв, в тылы противника, но, как говорят, по одежке протягивай ножки. А танковой одежки хватит, чтоб овладеть городом.