На берегах озера Эль-явр
Шрифт:
– Проглоти меня стопудовый осьминог, Йотта! А я тебя люблю уже черт знает сколько жизней. И ты знаешь об этом.
Йотта не удивилась, только посмотрела на него с интересом…
А потом рассмеялась и вспомнила губернатора Исландии, который приезжал к ней за прорицанием своей судьбы и подарил бочонок вулканического пепла для ее снадобий. А до него был предводитель флотилии викингов Бесстрашный Гримур. Он пришел к ней за предсказанием перед походом в страну куршей. И оба они хотели взять ее в жены и увезти с собой. Но Йотта была глуха и недосягаема для простых мужчин –
Ураган давно умер, восточный ветер уполз за горы Йотунхейма, и влажные тучи пролили теплый дождь. Природа пришла в равновесие.
Наконец они встали рядом на крыльце, и Йотта обняла Оле, прижавшись к нему на секунду. Она была благодарна ему за верность, искренность и понимание. Искра пробежала. А значит, есть надежда, что костер разгорится.
Наверное, так и случилось спустя какое-то время, неважное для нашего рассказа. Бывает ведь и так, что творец сценария вдруг меняет его, а для человека его будущее – всегда тайна.
Так и Йотта, которая знала о «прошлом, настоящем и будущем девяти Миров», читала судьбу простых людей по их ладоням, выражению глаз и складкам губ, ничего не знала о своем собственном грядущем. Она только видела путь, который ей назначили Высшие. Но иногда она делала незаметный шаг в сторону и уходила по ничтожной тропе. А потом долго блуждала по горькому лесу. Это слабость сильных и древних душ, они живут на границе своих сил. Вмещенные жизни и познанные миры рождают в них усталость. Они сами порой нуждаются в помощи.
И тогда приходит шкипер Оле Мортенлин, седой крепкий моряк с синими глазами и горячими руками. Он сядет рядом, вытащит свой Могакан Гор-цик и вырежет для вас дощечку с орнаментом из виноградин и стрелолиста.
И если вы услышите от него крепкие морские словечки, просто улыбнитесь. Он не знает будущего, и ему неведом ваш путь, но он надежен на любой тропе, как скала над Санхеттен-фьордом. И мудр, как десять тысяч гигантских осьминогов.
Глава 19
А потом наступил солнечный день
А потом наступил солнечный день, когда Йотта проснулась утром счастливой и сильной. Она искупалась в озере, полила уцелевшие после урагана мальвы и вымела весь дом метлой из веток березы.
Потом открыла старый сундук, вытащила Книги предсказаний и свои записи, которые вела на протяжении тысяч лет, и разложила их на солнце. Чтобы засияли чернила.
Осенняя жизнь леса уже ликовала желтой и оранжевой листвой. Клюква на болоте за Звенящим ручьем давно созрела, и теперь только ленивая Силджун не собирала ее. Остальные деревенские жители не знали усталости, и в лесу стало многолюдно.
Это не нравилось Берсерку, барсук Гревлинг забился в новую нору, а тролль Трумп редко выходил из своего дома на Проклятом болоте. Вернее, редко выезжал. Потому что всё вышло так, как и предсказала Йотта. Трумп вполне оправился после падения со скалы, но ходить пока не мог из-за сломанных ног.
Он попросил Оле Мортенлина сколотить для него тележку и заплатил за работу золотым рогатым шлемом. Украл из пещеры с золотом викингов, когда в последний раз была его смена.
Оле Мортенлин отвез шлем в Национальный исторический музей в Осло, а тролля Трумпа привлекли к уголовной ответственности за кражу национального достояния. Правда, в Уголовном Законе Норвегии не нашлось статьи для наказания троллей. Законы ведь написаны для людей. И его просто прилюдно высекли на главной площади деревни Тиммерхавн ивовыми прутьями. Целую неделю он не мог даже сидеть.
Сердобольная фру Андерсен носила ему сырники и сметану, чтобы не помер с голоду.
Но Берсерк следил за ней и нахально сжирал половину, стоило старушке отдалиться от дома тролля на пару шагов.
В конце концов родственники Трумпа пригнали к нему никчемного внучатого племянника сводной сестры тридцатой жены его двоюродного дяди со стороны второго мужа племянницы его приемной матери. У троллей родство в почете. И этот недомерок, чье имя даже произнести невозможно, позор всего тролльего рода, вывозил Трумпа на прогулку.
– Здрасьте, уважаемая госпожа Йотта! – льстивый грубый голос из кучи черной свалявшейся шерсти в тележке, которую рывками толкала другая кучка, поменьше. И четыре выпуклых черных глаза враждебно и подозрительно глянули на Йотту. Она равнодушно посмотрела на них и прошла мимо, едва кивнув головой. Она разыскивала Мика Толстозадого, чтобы тот помог ей в генеральной уборке. Надо было разломать несколько старых вещей.
Когда Мик Толстозадый с воодушевлением и шумом сокрушил старый трухлявый сундук, а потом посудный шкаф, он разгорячился и спросил Йотту, не хочет ли она сменить стены и крышу. К зимовке он подкопил немало сил, так что с радостью сломает еще чтонибудь.
Мик стоял перед ней на задних лапах и смотрел сверху вниз добродушно и просительно. Заплаты на его шкуре заросли новой шерстью, длинной и блестящей.
Йотта рассмеялась и попросила разбросать щепки по лесу, пусть гниют и удобряют землю. Вручила Мику бочонок меда, который ее пчелы всё лето собирали с сон-травы, и распрощалась с ним.
Глядя, как медведь бежит к лесу на трех лапах, смешно вскидывая свой обширный зад, она мысленно приказала Берсерку не отвлекаться от тренировки своих котят и не мешать Мику благополучно пройти по его территории. Уловила гневный протест лохматого диссидента – а как же иначе, – повторила приказ и послала вдогонку Мику рукотворную руну Удачи.
Не нужно большого зеркала в доме, когда в нем играет радость. Йотта выбрала для сегодняшнего дня длинную юбку из летящего зеленого шелка и белую блузку с расшитыми рукавами и воротом. В узоре зеленые мелкие листья березы были причудливо перевиты оранжевыми рунами Радости и Уверенности.
Волосы она вымыла водой из озера Эль-явр с настойкой из сосновой коры, и они мерцали цветом молочного шоколада. Она заплела две толстые косы и уложила их на затылке, скрепив листьями стрелолиста.
Пока Йотта занималась прической, колокольчики на ее браслетах вызвонили новую мелодию, и стая молодых зябликов расселась на перилах крыльца.