На берегу Севана (др. изд.)
Шрифт:
— Значит, надо найти или сделать веревочную лестницу такой длины и по ней спуститься сверху… Тебе, Камо, надо поехать в Ереван — ты тамошний, и тебе будет легче найти что нужно.
Арам Михайлович задумчиво потер лоб.
— Впрочем, о главном-то я и не подумал, — сказал он, остановившись перед Камо. — Ведь мы не имеем права древности трогать — значит, нам нельзя и в пещеры Чанчакара входить.
Однако, взглянув на ребят, учитель понял, что огорчил их.
— Мы идем за пчелами, какое нам дело до древностей! —
— Ну да, только за медом! — оживился Грикор.
— Ладно, — улыбнулся учитель, — назовем наш поход «предварительной разведкой», а археологов пригласим после.
На другой день Камо выехал в Ереван.
Страна меняет облик
По этой дороге Камо не проезжал со времени войны. Многое переменилось здесь за эти годы.
От берегов озера Севан до самого Еревана шоссе шло параллельно реке Зангу, то подходя к ней, то извиваясь вдоль подножий гор, спускающихся к реке.
В ущельях раздавался скрежет машин, грохот взрываемых скал. Склон горы, по которому проходило шоссе, вздрагивал от подземных колебаний: пробивали тоннели для Зангу.
Автомобиль, в котором ехал Камо, остановился: проходил поезд. По специально построенной ветке он подвозил в ущелье Зангу экскаваторы и разные машины для строящихся станций.
Поезд прошел. Когда автомобиль выехал на гребень последнего склона, перед Камо во всей своей красоте открылась Араратская долина. С одной стороны вдоль этой долины, зеленой и плодородной, тянулись отроги Малого Кавказского хребта, с другой — параллельно им — обнимал ее хоровод армянских гор.
Далеко-далеко, в глубине горных хребтов, сверкнула зигзагообразная серебряная ленточка: это была река Араке, отделяющая Союз Советских Социалистических Республик от Ирана и Турции.
Покрытая, словно белой чалмой, облаками, далеко в небо уходила вершина Большого Арарата — высочайшей из гор Малой Азии. На ее верхних склонах серебром отливали снежные поля. Рядом с ней, похожий на сахарную голову, возвышался Малый Арарат.
— Подождите немного! — попросил Камо у шофера. — Давайте еще поглядим, что делается здесь.
Он перевел взгляд с горных вершин на Араратскую долину.
Окутанные прозрачной фиолетовой дымкой, лежали здесь, в зелени полей и садов, селения. Вперемежку с тополями, такие же стройные, протянулись к небу трубы новых завадовгигангов.
— Как жарко сейчас в Араратской долине! — сказал один из спутников Камо.
— Жарко, — подтвердил его товарищ. — Но потому-то нигде фрукты так не ароматны и не сладки, как в Араратской долине.
В это время внимание Камо привлекла новая, незнакомая ему картина.
Сбоку от шоссе из-за скалистых склонов гор вырывалась и мчалась по своему новому цементному ложу большая бурная река. Играя и пенясь, она несла свои воды Араратской
— Что это за река? — с удивлением спросил Камо. — Реки здесь не было…
— Это Зангу. Ее привели сюда по тоннелям, — ответил шофер с такой гордостью, точно и сам он был причастен к строительству этих тоннелей.
Машина спускалась в долину. Еревана еще не было видно, но.уже ощущалось его дыхание.
На вершине одного из холмов, вблизи от Канакера, черные машины выбрасывали воду, которая в белой кружевной пене падала вниз.
— И этого раньше не было, — сказал Камо.
— Это водонасосная станция, — ответил ему спутник. — Электронасосы поднимают сюда воду из ущелья Зангу, а затем направляют ее по каналам на орошение новых виноградников.
«Ведь здесь совсем недавно была пустыня!…» — думал Камо.
Но он еще более был поражен, когда увидел город. На ранее безводных, каменистых, полных змей и скорпионов холмах, окружающих Ереван, теперь возвышались новые громадные постройки — заводы, фабрики. Влево от них раскинулись беленькие поселки. В молодых садах, окружающих домики, весело журчали животворные воды Зангу…
Еще один поворот — и перед путниками возник Ереван, расположенный в одном из уголков Араратской долины, с трех сторон окруженный холмами, утопающий в зелени садов.
Сердце Камо затрепетало от восторга. В Ереване он родился.
Машина остановилась. Легко спрыгнув, Камо пошел по дороге, пролегающей среди садов. С обеих сторон из-за оград с деревьев свешивались словно солнцем насыщенные абрикосы.
— Откуда ты, сыночек, из каких мест? — ласково спросила у Камо пожилая женщина, стоявшая у забора одного из садов.
— Я живу на берегу Севана.
— Севана?… Ну, погоди, коли так, поешь абрикосов — у вас их нет. — И женщина, не обращая внимания на смущение Камо, насыпала ему полную шапку абрикосов.
Да, у них, в безлесном краю, нет ни садов, ни фруктов. Камо даже видел их редко.,
Абрикосы были сочные, душистые. Недаром их считают армянским плодом, а родиной их — Араратскую долину. Ни по вкусу, ни по аромату, ни по красоте с ереванскими не срав-,, нятся никакие абрикосы в мире…
С сердцем, полным радости, вошел Камо в Ереван.
Как быстро вырос и похорошел его родной город!
Вот на месте старой улочки в квартале глинобитных домов проходит теперь красивый проспект. По обеим его сторонам стоят большие, роскошные дома из черного, красного, розового и кремового туфа.
Город построен на пластах вулканического пепла, когдато, тысячелетия назад, покрывшего эту местность и слежавшегося цветными слоями — драгоценными туфами. Вот почему для постройки новых зданий ереванцам не нужно привозить камень издалека.
В детстве Камо часто останавливался и подолгу смотрел на работу каменотесов.