На дорогах войны
Шрифт:
Несколько месяцев проходили специальную подготовку. Обучал старый чекист, полковник Иовлев.
Однажды глубокой ночью полторы сотни человек, как призраки, перешли линию фронта и растворились в подмосковных лесах. Это был отряд особого назначения, сформированный по указанию Комитета Обороны для выполнения важных заданий. Повел отряд капитан Жабо, высокий русоголовый латыш, человек, не знающий страха.
…Чернильно-черное небо освещалось багровыми вспышками. Ноябрьский ветер качал обледенелые верхушки берез. Вот уже несколько часов отряд Жабо пробирался по намеченному маршруту. Двигались небольшими
— Не устал, земляк? — дружески обнял Бородулин Султанова.
Султанов повернул голову, улыбнулся. У него радостно на душе. Недавно он получил весточку из дома. Все его четыре карапуза живы-здоровы. Бородулин радовался за него.
— Как ты думаешь, осилим немцев? — спрашивал Султанов, пристально глядя на друга.
— Выдюжим, брат. Жабо знает, что делает.
Подошли к небольшой речушке. Ледок на ней колыхался, будто речонка вздыхала. В одном месте вода выбивалась наружу и, замерзая, рисовала на льду затейливые рисунки.
Первым к реке спустился высокий крепыш Николай Козлов. Ломая руками лед, двинулся к тому берегу. За ним пошли и остальные. Через несколько минут весь отряд переправился через реку. И снова начались подмосковные леса. На развилке дороги их ожидала большая группа людей, партизаны Угодско-Заводского района, которых возглавлял секретарь райкома партии Карасев. Теперь в отряде уже триста человек. А накануне разведка донесла, что в Угодском Заводе численность немецкого гарнизона более четырех тысяч.
Под ногами хрустел снег. К часу ночи добрались до опушки леса. Жабо собрал всех командиров групп. Снова кратко повторил задачу: приказано разгромить штаб 12-го армейского корпуса «СС», где разработан план наступления немцев на Москву по Варшавскому шоссе. Сверили часы.
— Ну, пора! — тихо проговорил Жабо.
Он подошел к Бородулину.
— Тебе начинать, Алексей… Желаю успеха.
Отдельно была выделена группа подрывников, которую возглавил Бородулин. Бесшумно двинулись бойцы, прижимаясь к земле, подползли к объектам. Сраженные один за другим, падали немецкие часовые. В два часа ночи резко ударила длинная пулеметная очередь. Сигнал к атаке! И пошло! Взрывы, треск очередей.
…Бородулин залег недалеко от крахмального завода, где расположилось большое число фашистов. Заранее двухэтажное здание с четырех сторон обложили взрывчаткой. Алексей поджег шнур. Через минуту резкий звук потряс морозный воздух. Взорвали мост, затем на дороги, ведущие в Угодский Завод, стали валить деревья. По шоссе с окрестных деревень подходили броневики и танки. Плотным огнем встречали их подрывники, залегшие на обочинах. Бой разгорался. Полыхал весь Угодский Завод. Восемь боевых групп вели жестокий бой. Фонтаны огней полоскали небо — это горели склады с горючим. Стало светло, как днем. Ствол автомата жег Алексею руку. Взмокла спина. Он подползал то к одному, то к другому бойцу, подбадривал: «Держись, хлопцы, одолеем».
Неожиданно в село вкатились четыре танка и броневик.
— Разрешите, я отвлеку их, — подбежал к командиру
Раздумывать было некогда. Бородулин с болью посмотрел на товарища, обнял его за плечи.
— Действуй, друг!
Вскоре в стороне завязалась перестрелка.
Гитлеровцы подтянули крупные силы. Несколько часов длилась эта беспримерная схватка. В небо взметнулись две красных ракеты. Пора уходить. Все группы стали стягиваться к сборному пункту. На опушке леса сделали перекличку. Не досчитались многих.
Отряд особого назначения блестяще выполнил приказ. Штаб армейского корпуса «СС» был полностью разгромлен, захвачены важные документы. В районе Угодско-Заводского района гитлеровцы потеряли убитыми сотни солдат и офицеров. Вскоре советские войска перешли в контрнаступление.
— Тревога! — в тихой палатке это слово прозвучало, как выстрел. Через несколько минут бойцы выстроились на лесной поляне. Было раннее утро. Солнце еще не взошло, лучи его только коснулись верхушек деревьев, окрасив их в бронзовый цвет.
Жабо молча несколько раз прошелся перед строем.
— Не время отдыхать, товарищи, — резко заговорил он. Под Москвой идут бои. Немцы подтянули большие силы. Слушайте боевой приказ…
После разгрома штаба 12-го армейского корпуса отряд Жабо перебросили в район станции Износки под Москвой, где немцы высадили крупный десант. Это были отборные головорезы, полк «СС» под названием «Мертвая голова». Отряд Жабо получил приказ — разгромить десант.
В ночь на 26 февраля 1942 года отряд особого назначения приступил к осуществлению операции, которая вошла славной страницей в историю Великой Отечественной войны.
…Зеленая ракета расколола надвое темное февральское небо. Со всех сторон заговорили пушки, пулеметы. В небе тяжело ревели вражеские самолеты, со свистом проносились наши истребители. Со стоном падали вековые деревья, вывороченные взрывами бомб. Бородулин и бойцы окопались близ станции, заняв круговую оборону. Неожиданно яркие вспышки ракет осветили большую группу солдат. «Может, пришла подмога?» — подумал Бородулин.
— Братцы, наши! — обрадованно воскликнул молодой боец Григорий Пегасов. — Надо их предупредить, а то фашисты скоро подойдут.
Получив разрешение, он опрометью бросился навстречу бойцам. Прошло несколько минут, вдруг послышался крик Пегасова и длинная автоматная очередь.
— Фашисты… — понеслось по цепи.
Да, это были переодетые в советскую форму гитлеровцы.
Бородулин приказал открыть огонь. «Та-та-та», — затрещали автоматные очереди. Немцы шли цепью. Откатывались назад и шли снова. Атакам, казалось, не будет конца. Через несколько часов боя кончились патроны. Начали отбиваться гранатами. Немцы шли во весь рост, с автоматами наперевес. Когда до окопов осталось несколько метров, бойцы, как один, кинулись вперед. Гитлеровцы не успели даже открыть огонь. Завязался рукопашный бой, который не прекращался почти сутки. К исходу дня «Мертвая голова», действительно, оказалась мертвой. Командование Западного фронта тепло поздравило жабовцев с большой победой. Многие бойцы, в том числе Алексей Бородулин, были награждены орденами боевого Красного Знамени.