На грани безумия
Шрифт:
— Мое сердце разрывается от злодеяния, которое произошло вчера вечером, — продолжала Розамонд. — Разбито совершенно. Сорок семь жизней. Восемнадцать из них — дети. Восемнадцать! Они ходили с нами в школу, делали покупки. Они были нашими коллегами и друзьями. Это бессовестно. Мы должны сделать все, что в наших силах — все! — чтобы это не повторилось.
Слезы блестели в уголках ее покрасневших глаз.
— Никто из нас не ожидал этого. Никто не был готов. Электричество отключилось, и мы думали, что все будет продолжаться, как прежде. Но мы ошибались. Мы не можем делать те же вещи, что и раньше, потому
— Я не знаю, сколько времени потребуется для восстановления электричества. Шесть месяцев. Может быть, шесть лет. Если мы хотим выжить до этого времени, мы должны измениться. Мы должны адаптироваться. Иначе выживут те, кто готов действовать более жестоко и свирепо, чем мы. И я не допущу этого. Я не позволю этому случиться в Фолл-Крик.
Розамонд вздохнула, как бы успокаиваясь, и обвела взглядом комнату.
— Учитывая все вышесказанное, я взяла на себя смелость пригласить сюда Маттиаса Саттера, чтобы поговорить с вами. Он согласился собрать пятьдесят три человека под своим командованием, чтобы вместе с полицейским управлением Фолл-Крика завтра на рассвете устроить облаву на лагерь Картеров. Они помогут нам привлечь Рэя Шульца и братьев Картер к ответственности. Ибо мы требуем правосудия. И мы не успокоимся, пока не добьемся его.
Комната наполнилась тихим, напряженным ропотом. Горе, тревога и страх отражались на всех лицах. И гнев. Все испытывали одновременно ужас и возмущение.
Несколько членов совета открыто плакали. Шеф Бриггс выглядел мрачным и потрясенным. Лицо Аннет осунулось и побледнело. Даже Дэррил Виггинс сгорбился на своем месте, его волосы растрепались, лицо было небритым и выглядело подавленным.
Каждый знал погибших. Трагедия затронула абсолютно всех.
Сосед Майка Дункана. Невестка Хосе Рейносо. Полдюжины учащихся и бывших учеников Аннет Кинг. Два сотрудника Дэйва Фарриса.
Настроение членов совета изменилось с момента их последней встречи всего несколько дней назад. Ощущение безопасности только что вырвали у них из-под ног.
Понятие о безопасности исчезло в момент удара ЭМИ, но люди наконец-то начали понимать, насколько радикально все изменилось.
— Мы здесь не для того, чтобы захватывать власть. — Голос Саттера прозвучал тихо, но властно. В его голосе чувствовалась сила, естественная уверенность. — Мы здесь не для того, чтобы занимать чьи-то места. Мы хотим помочь. И да, я не буду лгать. Теплый дом с электричеством и горячим душем — огромный соблазн. Мы тоже кое-что от этого получаем. Но это не помешает нам работать вместе в партнерских отношениях.
— Мы готовы и хотим поставить свои жизни на кон, чтобы защитить прекрасных жителей Фолл-Крик. С завтрашнего дня мы будем устанавливать и охранять блокпосты на въезде в город и выезде из него. До сих пор вам везло, поскольку вы маленький городок и находитесь в стороне от шоссе. Мы сделаем этот город безопасным. Начиная с мести кучке убийц.
Аннет Кинг кивнула в усталом согласии.
— Мы должны быть в безопасности.
— Мы не можем допустить, чтобы что-то подобное произошло снова, — поддержал Дэйв Фаррис.
— Розамонд была права все это время, — мрачно заметил Виггинс. — Нам следовало проголосовать за нее в прошлый раз, и нам, черт возьми, лучше сделать
Ноа поднялся на ноги.
— Я согласен.
Все затихли. Все смотрели на него, внимательно слушая. Все знали, что он был на месте бойни в церкви Кроссвей. Все знали, что Майло Шеридан стал одним из немногих выживших.
— Суперинтендант совершенно права. Мир меняется на глазах, и мы должны быть готовы меняться вместе с ним. Мы не только пытаемся выжить в условиях стихии, обеспечить пищу и кров для наших близких, но и сталкиваемся с такими угрозами, с которыми никогда не сталкивались.
— Я думаю, мы все согласимся, что это выдалась самая длинная неделя в нашей жизни. В магазинах опасно мало продуктов. Кладовые пусты. Люди начнут голодать. Они увидят, что их дети голодают, и что они будут делать? Мы должны быть уверены, что сможем защитить себя от этой опасности.
Он вздохнул, подумал о Майло.
— Что касается меня, я готов сделать все для своего сына. Все, что угодно. Думаю, мы все сделаем то же самое. Если это означает приветствовать бригаду добровольного ополчения в качестве поддержки местных правоохранительных органов, то это то, что я готов сделать.
Маттиас Саттер склонил подбородок в знак признательности Ноа.
— Спасибо, офицер Шеридан, — проговорила Розамонд. — Он сказал все, что я хотела сказать вам, и даже лучше.
— Мы делаем то, что должны делать, — властно заявил Виггинс. — Чего бы это ни стоило.
— Мы должны защитить город, — хрипло произнесла Аннет.
— Я думаю, мы готовы к голосованию. — Розамонд сцепила руки на животе. — Что скажите?
Через несколько секунд голосование завершилось. Быстрое поднятие рук показало, что большинство выступает за вступление ополчения.
Только шеф Бриггс держал руки на коленях, выражение его лица оставалось напряженным.
— Итак, значит, «за». — В ее голосе не слышалось ни следа победы или волнения — только обычный спокойный, размеренный тон. — Спасибо всем. И спасибо тебе, Маттиас.
Ноа подавил собственное беспокойство. Ополченцы обеспечат безопасность Фолл-Крика. Они будут оберегать Майло.
В конце концов, разве не это имело значение?
— Завтра все это закончится, — сказала Розамонд. — Мы будем оплакивать наших мертвых, но мы будем в безопасности. Мы сможем укладывать наших детей спать с уверенностью, что утром они проснутся целые, невредимые и под защитой. Перед нами стоит трудная задача, но люди Фолл-Крика из крепкого теста. Мы выживем. И мы восстановимся. Мы справимся с этим!
— Вот, вот, — подхватил Виггинс.
Остальные кивнули.
Розамонд прочистила горло и оглядела совет. Она подождала, пока все взгляды не устремились на нее. Пока не стало так тихо, что казалось, можно услышать, как упадет булавка.
— Вы для меня семья. Каждый из вас. Надеюсь, вы это знаете. — Она улыбнулась своей теплой, материнской улыбкой, в ее глазах все еще блестели слезы. — У нас в «Винтер Хейвене» тридцать пустующих домов. Мы не можем позволить такому ценному ресурсу пропасть. И для каждого из вас — лидеров этого сообщества, находящихся здесь, в этой комнате — эти дома выделяем для вас и ваших семей. За все, чем вы жертвовали и будете жертвовать, чтобы сохранить этот город безопасным и единым, вы заслуживаете этого.