На грани выживания

Стоун Кайла

— Майло!

Нет ответа.

Она сделала несколько неуверенных шагов, затем повернулась по кругу, сканируя здания, деревья, бесплодное поле вдали.

Здание выставочного центра стояло последним в ряду, вдоль западного периметра ярмарочной площади. Бетонная дорожка огибала здания. За несколькими разбросанными хозяйственными постройками, за линией забора скрывался густой лес.

Как они так быстро исчезли?

За забором, среди деревьев что-то шевелилось.

Квинн прищурилась, прикрывая глаза одной рукой, а другой доставая «Беретту».

Она сунула бабушкин список в карман и достала пистолет.

Хотя полиция и другие добровольцы патрулировали ярмарочную площадь, это не означало, что здесь безопасно. Последние три месяца послужили ей хорошим уроком.

Держа «Берретту» в обеих руках, не опуская пальца на курок, она двинулась к деревьям. Квинн не хотела в панике выстрелить и попасть в Майло или Призрака.

Три вонючих, переполненных пристройки стояли в двадцати ярдах перед ней. За ними справа двадцатифутовая секция ограждения из сетки расплющена огромным срубленным деревом гикори.

Перепрыгнув через бревно и перебравшись через забор, она вошла в лес. Глубокие тени окутали ее, температура упала на несколько градусов.

Шаги громко раздавались во внезапно наступившей тишине. Ни одна птица не щебетала с голых ветвей над ее головой. Ни белки, ни бурундуки не рыскали по кучам мертвых листьев и не шныряли по талым сугробам.

По мере того как Квинн удалялась от ярмарки и углублялась в лес, привычные звуки присутствия людей исчезали.

Еще одно движение между деревьями, глубоко в тени. Темное и скрытное. Низко к земле и быстро. Какое-то животное.

Собака, отметил ее мозг.

Эта мысль не успокоила растущую тревогу Квинн.

Слева от нее метнулась тень. Справа треснула ветка. Она оборачивалась на каждый звук, адреналин зашкаливал, ладони стали влажными.

По позвоночнику пробежал холодок. Не похоже на Призрака. Это точно не Призрак.

В лесу полно собак. Не дружелюбные, а голодные, отчаянные, полудикие. Ее сердцебиение участилось.

У нее возникло четкое ощущение, что на нее охотятся.

Во время долгой жестокой зимы большинство домашних животных умерло от голода, прежде чем причинить вред своим хозяевам. Она видела это сотни раз в заброшенных домах, которые обшаривала, — собаки оставались верны своим любимым хозяевам, даже когда те исхудали до кожи и костей, даже когда погибли.

Некоторые счастливчики могли охотиться сами, как Призрак, или имели хозяев, которые их обеспечивали, как бабушка и ее кошачий зверинец.

Небольшой процент вырвался из-за забора или цепи и одичал, собравшись в дикие стаи, которые бродили по окраинам города, разоряя мусорные свалки, врываясь в загоны и похищая цыплят. Некоторые из них нападали на людей и кусали их.

На прошлой неделе стая в Стивенсвилле пыталась утащить малыша, который забрел слишком далеко от родителей.

Голод ожесточил их, они перестали быть домашними животными. Отчаянно нуждаясь в пище и не способные охотиться на мелкую дичь, бродячие собаки становились смелее и агрессивнее с каждой неделей.

Квинн жалела

собак, но понимала, что не стоит их недооценивать. Инстинкт кричал ей, что нужно вернуться в безопасное место на ярмарке.

Но если собаки охотились на нее, то они охотились и на Майло.

Она не могла уйти, пока его не отыщет.

— Майло! — снова позвала она, привлекая к себе внимание, но отчаянно пытаясь его обнаружить. — Где ты?

Тишина не поможет. Собаки чувствовали ее запах. Они знали, где она.

Коричневые стволы и безлистные ветви сливались с влажной, грязной землей. Цвета размывались, и трудно выделить фигуры, скрывающиеся в подлеске.

Порывы ветра проносились среди деревьев, тени колебались, ветви скреблись друг о друга. Одна тень двигалась в отличие от остальных — низко и неуклюже.

Оглянувшись, Квинн увидела пестрый мех и взмах коричневого хвоста, пробирающегося между двумя кленами.

Рычание привлекло ее внимание. Впереди и справа, дальше в лес. Она поворачивалась навстречу каждой новой угрозе, пистолет наготове, руки дрожат.

За первым рычанием последовало другое. Затем еще одно.

Шквал лая потряс воздух. Затем крик. Майло.

Квинн сорвалась на бег.

Глава 25

Ханна

День восемьдесят девятый

— Как насчет обмена? — спросила Ханна.

Доминик Вест скрестила свои мощные руки на груди и посмотрела на Ханну.

— Ты не выглядишь крепкой. Большинство не могут справиться с качеством нашего самогона. Я имею в виду, он крепостью почти 85 градусов, практически жидкий огонь.

Ханна добродушно пожала плечами.

— Это не для меня.

— О? — Доминик усмехнулась, подняла банку с жидкостью и сделала большой глоток. Она вздохнула от удовольствия и вытерла рот тыльной стороной ладони. — Теперь точно волосы на груди вырастут. Сколько ты хочешь? Я продаю по пять патронов за банку, или восемь патронов за две банки. 304, 22, или 9 миллиметров.

— Я рассчитывала на большее.

Доминик приподняла проколотую бровь.

— Для всего нашего города.

Доминик присвистнула.

— Я заинтригована. Расскажи подробнее.

Доминик была привлекательной латиноамериканкой лет двадцати пяти. Татуировки украшали ее мускулистые руки. Черные волосы коротко острижены, а сама она щеголяла в забрызганном краской комбинезоне, военных ботинках и черных кожаных мотоциклетных перчатках.

С момента крушения она занималась успешным самогонным бизнесом. Однако Ханну интересовала не только выпивка.

Ханна объяснила нужды города, Доминик кивала, поджав губы, между густыми черными бровями залегла складка.

— Это решаемо. Моя установка может производить этанол до 85 градусов. Мне придется увеличить производство, взять помощника или двух. Или пятерых. Но все выполнимо. Проблема в том, что для тех объемов, о которых ты говоришь, мне нужно больше кормовой кукурузы, больше сахара…