На границе тучи ходят хмуро...
Шрифт:
– Тоже верно.
Спустя пять минут последняя часть четырехкомпонентной посылки лишилась крышки, а унтер в очередной раз лишился речи: на пол посыпались разнообразные ножи с чудной неровно-волнистой заточкой, ложки и вилки с вытравленными на них узорами, непонятные латунные коробочки, еще более непонятный инструмент. И самое интересное – складные перочинные ножи в брезентовых чехольчиках. Однолезвийные и ножи-бабочки были осмотрены и одобрены Григорием и денщиком с редким единодушием, после чего пришел черед десятка ножей со странно толстыми рукоятками.
– Ого! Глядь, Савватей, это ж сколько
Александр в это время любовался первым серийным «рокотом». То есть не первым, конечно, первые пронумерованные сто штук каждой из трех моделей осели на складах до его особого распоряжения. Все равно – одним из первых! Особенно нравилось выбитое на ствольной коробке клеймо, бывшее в девичестве знаком радиационной опасности. Было радостно и немного грустно.
«Я все-таки это сделал».
– Командир?!
– А? Да, я слушаю?
– А это что за штука такая?
– Это инструмент слесарный такой, вон там покрути. Видишь, размер меняется? Заменяет с десяток гаечных ключей.
– А это?
– Бритва. Безопасная. Надо же, и лезвие есть?
Почитав вложенную в коробочку-футляр записку от Греве, Александр разочарованно поморщился: проблему промышленной заточки лезвий так и не решили. А это маленький сувенир от Валентина Ивановича своему шефу, так сказать, ручная работа.
– А это?
– Я же тебе рассказывал. «Бенза» – то есть бензиновая зажигалка. Вон и жестянки с заправкой для нее. Ты сбоку на крышечку надави.
– Тугая какая!
– Хм?
Из дюжины зажигалок удачливому унтеру попалась одна-единственная с маленьким брачком – плохой подгонкой корпуса и крышки. Подумав, Григорий довольно улыбнулся и начал обстоятельно проверять ножи-мультитулы, взмахом руки мобилизовав себе на помощь Савву.
«Вот! В открытую просить не хочет, а бракованные вроде как и не жалко будет. И ведь знает же, что не откажу в любом случае, а все равно! Жук».
– Да не мучайся ты. Выберите себе по зажигалке и ножу-складничку, и всего делов. Савва, возьми еще на пробу вилок-ложек для Марыси. А ты, Гриша, захвати одну зажигалку для фельдфебеля – он у нас известный любитель махрой подымить.
В тот же день первый ящик – с пистолетами, второй – с патронами и третий – с кобурами и запасными магазинами попали в нетерпеливо-загребущие (в полном соответствии с занимаемой должностью) руки господина заведующего оружием Ченстоховской бригады ротмистра Николаева.
Через два дня приключилось редкое событие: офицерская касса взаимопомощи заметно оскудела. Вначале разобрали (вернее сказать – расхватали) «рокоты». Тяжелый и мощный пистолет просто завораживал своей соразмерностью, хищной красотой и необычностью вида: рублено-четкие формы ствольной коробки резко переходили в плавно изогнутую эргономичную рукоять с выступами. Тот, кто брал его в руки, как правило, уже не мог отказаться от покупки. «Орел» тоже пошел на ура, как меньший брат «рокота» – более «зализанный» и полегче. Правда, и рукоять была немного похуже. А из-за последней «плетки» даже немного поссорились: пока один офицер бегал и одалживался по друзьям-товарищам, второй сразу пришел со всей суммой, вот только уйти
Когда незадолго до новогоднего бала Александра вызвали в штаб бригады, он было решил, что его опять попросят ускорить прибытие второй партии пистолетов – по мере того как господа офицеры «распробовали» новое оружие (разумеется, не забыв, словно невзначай, похвалиться перед сослуживцами и просто знакомыми), список заявок стал вдвое толще и демонстрировал устойчивую тенденцию к дальнейшему росту.
– Господин полковник, по вашему приказанию прибыл!
– Прошу, присаживайтесь, поручик. Мы с вами люди военные, потому перейдем сразу к делу. Александр Яковлевич, из Таможенного департамента поступил запрос касательно вашей персоны. И я просто обязан… э…
– Господин полковник, осмелюсь уточнить – запрос по поводу источника средств на открытие моего завода?
Толкушкин молча кивнул. Было видно, как его тяготит, и сильно, подобный разговор. Подозревать такого блестящего офицера, своего… ему было попросту стыдно.
– Ну что же. Надеюсь, господ таможенников удовлетворят нотариально заверенные копии кредитных договоров и прочих бумаг?
– Несомненно!
Олег Дмитриевич прямо на глазах оживал и возвращал себе хорошее настроение. Через полчаса его настроение улучшилось опять – до самого что ни на есть верхнего предела: поручик Агренев посетил расположенное невдалеке отделение Русско-Азиатского банка (вернее, свою ячейку в нем) и вернулся в штаб с тоненькой картонной укладкой на веревочных завязках.
– Прошу.
Не открывая, старший офицер небрежно отодвинул ее в сторону и немного удивленно осведомился:
– Александр Яковлевич, как же вы так быстро управились? Или вы готовились заранее?
– Ну что вы, конечно же нет! Просто месяца два тому, как потребовались копии для моего стряпчего, так я на всякий случай оформил все с некоторым запасом. Позвольте полюбопытствовать, Олег Дмитриевич, ежели это только возможно, за чьей подписью поступил запрос?
– За… один момент, где же… а, вот – господин коллежский советник Вятов, Филипп Арнольдович. Вы желаете требовать удовлетворения от этого господина?
«Что за слова такие! Так и вижу, как прихожу в кабинет этого Вятова и требую меня удовлетворить… разными способами. Пошляк вы, Олег Дмитриевич, ой пошляк. Правда, сами о том и не догадываетесь!»
– Собственно я предупреждал этих господ, но раз они не вняли…
Отпустив подчиненного, правда, не сразу, а немного побеседовав с ним на оружейную тему (вернее, о том, ну когда же будет долгожданная поставка пистолетов и патронов, да побольше, побольше!), полковник вздохнул и принялся знакомиться с содержимым невзрачной папки. И чем дальше он читал, тем больше улыбался. Уже выходя из своего кабинета, начальник штаба коротко сказал, как плюнул: