На колени, профессор!
Шрифт:
– И это тоже! – отрезала мама. – Не ожидала, что тебя потянет на молоденьких. Но не это главное. Я так переживаю, что ты один… бог с ним, с возрастом…
– Папа, может, ты объяснишь, в чем дело? – обратился Ян к отцу, потому что мама замолчала и поджала губы. – Я, правда, не понимаю.
– Нет, - отказался он. – Алла, говори сама. Нечего сваливать на меня.
– Спасибо за поддержку, Сергей! – горько произнесла мама. – Ян, Каролина из детского дома.
– И? – спросил он, так
– Что «и»? Ты не знаешь, от каких детей отказываются родители?! И какие родители отказываются от детей? – взвилась она. – От больных! Родители алкоголики или наркоманы! Или те, кто в заключении… Или…
– Мама, остановись, - попросил Ян. – Пожалуйста.
Сдерживаться было сложно. Приходилось напоминать себе, что орать нельзя, крыть матом – тем более. В конце концов, он даже мог понять беспокойство матери. Стереотипы неистребимы, да и права она, благополучные семьи от детей не отказываются. Но это же не кто-то там, это Каро! Его кареглазая королева…
– Каро учится на «отлично», - произнес он, немного успокоившись. – Она закончила медучилище, работает медсестрой в реанимации. Ты думаешь, она смогла бы так хорошо адаптироваться после детского дома, если бы у нее были проблемы с психикой?
– Вот то же самое я сказал твоей матери, - буркнул отец. – Почти слово в слово. Зачем наговаривать на хорошую девушку?
– Ладно, пусть так… Пусть видимых проблем нет. Но это не означает, что их нет вовсе. – Мама не собиралась сдаваться. – Она понятия не имеет, какая у нее наследственность. Вы же оба прекрасно знаете, что генетические болезни…
– Мама, это уже слишком. – Ян встал из-за стола. – Не хочу это обсуждать. Даже слушать ничего не желаю.
– Но Ян…
– Мама! – Он все же не выдержал, вспылил. – Ничего, что мы говорим о человеке, а не о племенной кобыле? Ты оскорбляешь не только Каролину, ты оскорбляешь и меня.
– Ян, не смей повышать на меня голос!
Началось… Лучшая защита – нападение? Любимая мамина тактика.
– Прости, мама. – Кто бы знал, каких усилий ему стоило взять себя в руки. – Я искренне благодарен, что ты позаботилась о Каречке.
– Ян, подожди. Не уходи. Ян!
– Ох, Алла…
Он взбежал по лестнице, игнорируя зов матери. Схватить бы Каро, да увезти прямо сейчас… Нельзя… Она больна, а он мало спал, да и вести машину в таком состоянии…
Ян заскочил в свою комнату, чтобы успокоиться. Пугать Каро бешеным взглядом тоже нельзя. Она чувствительная, сразу догадается, что Ян злится. Мама навряд ли пойдет следом: он надеялся, что отец ее удержит. Хорошо, хоть он понимает, что все мамины страхи – бред! А Каречку, видимо, придется забирать в город. Ян хотел оставить ее здесь, ангину за три дня не вылечить, да и свежий воздух, хорошее питание… Ничего, он сам о ней позаботится.
Каречка… Яну нравилось так ее называть. И ей нравилось, он заметил, как теплеет ее взгляд. Каречка – милая девушка, его малышка. Каро – госпожа, его королева. И пусть она
– Не спишь? – улыбнулся он, входя в комнату Каро. – Я…
Продолжать не было никакого смысла. Ян стиснул зубы, сдерживая стон. На кровати лежала открытая сумка, а Каро сосредоточенно складывала пижаму, уже переодевшись в шерстяной костюм. На Яна она не смотрела, но он заметил, что подаренный им брелок стиснут в кулаке.
– Ты… весь разговор слышала? – поинтересовался Ян, с трудом разлепив губы. – Или только ту часть, где мама несла бред?
= 33 =
Каро не собиралась подслушивать. Она вышла из комнаты, потому что пришло время пить таблетку, а вода в термосе закончилась. Обычно Алла Викторовна появлялась с напоминанием, строго по часам, но сегодня забыла, ведь сын приехал.
Громкие голоса Каро услышала, едва спустилась по лестнице. И сразу поняла, о ком идет речь. В принципе, чего-то похожего она ждала, ей уже говорили о том, что детдомовские дети – убогие: или с психикой проблемы, или со здоровьем, или со всем сразу. Она даже научилась держать удар, не обращать внимания на тех, кто злословит. Но Алла Викторовна… она же заботилась… улыбалась…
Получается, никому нельзя верить? И Яну… тоже?
Каро прикусила запястье, чтобы не выдать себя нечаянным криком. Ян возразил матери, но легче почему-то не стало. Каро едва успела убежать, чтобы не попасться на глаза Яну. Почему-то была уверена, что он идет к ней, но ошиблась. Опустившись на кровать, она поняла, что не сможет сделать вид, что ничего не произошло. И остаться в доме не сможет.
Жаль, не получалось придумать ни одного приличного оправдания. Побег будет выглядеть черной неблагодарностью по отношению к Яну и его маме, даже если она признается, что случайно услышала разговор.
Почему?! Почему ей приходится вести эту вечную войну? А сколько времени потребуется Яну, чтобы «понять», что все ее чувства – лишь попытка «выбраться из грязи»? И это она уже проходила…
Голос Яна Каро едва услышала сквозь шум в ушах. Она не обернулась, лишь крепче стиснула в кулаке подаренного кота.
– Ты весь разговор слышала? Или только ту часть, где мама несла бред?
Каро не поняла, что потрясло ее сильнее – догадливость Яна или обреченная усталость в голосе. Он как будто сказал другое: «Я знаю, как тебе больно. Прости, что не сумел защитить».
– Весь, - ответила Каро сипло, поворачиваясь. – Случайно.
Потемневшее лицо Яна причиняло не меньшую боль, чем собственная обида. Каро давно усвоила: если тебя ударили, ударь в ответ. Но впервые ей не хотелось следовать этому правилу.
– Даже не знаю, что сказать, - вдруг признался Ян, проведя ладонью по лицу. – Если ты знаешь, что я…
Договорить он не успел. Каро не заметила, как обняла его, пряча лицо на груди. Навряд ли, потому что хотела утешить… Она сама искала утешения.