На краю тени
Шрифт:
Лили была далеко не красавицей, но сейчас вся сияла. Видно было, что она гордится собой — впервые на памяти Логана.
— Нет, Король, это я должница. Когда ты сюда пришел, я советовала тебе держаться чего-то хорошего, но только ты мне показал, как надо. Я не такая, и не важно, что натворила. Если умру сейчас, ну и пусть. Да, я испорчена, но ты — хороший, и я тебе помогаю. Это никому не отнять. Только обещай мне, Король, что, когда вернешь себе власть и зачастишь на балы-маскарады, будешь помнить: ты и наш король
— Я не забуду. — Логан шагнул на край Дыры. — Лили, как твое настоящее имя?
Лили заколебалась, словно почти его не помнила.
— Лилена. Лилена Розана, — стыдливо произнесла она.
Он выпрямил спину и заговорил:
— Властью, данной мне и королевской службе, да будет известно, что Лилене Розане даровано прощение за все преступления, совершенные ранее, вследствие чего все наказания смягчены. В наших глазах Лилена Розана невиновна. Да заберут ее грехи так далеко, как отстоит восток от запада. Да будет так записано, да будет так исполнено.
Нелепо, когда человек в лохмотьях обращается с такой речью к проститутке. Тем не менее Логан никогда не был так силен, как сейчас. Обитатели Дыры даже не хмыкнули.
Лили прослезилась.
— Ты даже не знаешь, что я сделала.
— Мне и не нужно.
— Я хочу все исправить. Больше не желаю быть такой, как…
— Тогда все в твоих руках. На сегодняшний день ты невиновна.
С этими словами Логан шагнул в Дыру.
50
Вышло так, что сестра Ариэль Вайант Са'фасти задержалась в Торрас-Бенде еще на несколько недель, и жители деревни хорошо ее запомнили. Хотя мало кто чувствовал себя уютно в присутствии сестры, она показалась им усердной, рассеянной и любезной. Такое описание безмерно обнадежило Элену. Значит, письмо не подложное.
Оставалось только выбрать, куда ехать. На север, за Ули в Часовню, или на запад, за Кайларом?
Элена решила, что должна отправиться за Ули. Сенария небезопасна. Да и какая из нее помощница? В Часовне спокойно, Инаконец-то можно будет убедиться, что Ули вне опасности — если не забирать ее домой.
Поэтому следующим утром Элена продолжила путь на север. Мало того что скромные сбережения почти растаяли, так еще и ночь в постели только напомнила обо всех болячках. Не до веселья. Она бы попала в Часовню быстрее, если бы подстегнула бредущую лошадь, но от одной только мысли о легком галопе Элена застонала. Кобыла прянула ушами, словно желая знать, о чем идет речь.
Затем Элена увидела всадника, в сорока шагах. Черные доспехи, правда, без шлема. Ни щита, ни меча. Он сгорбился в седле на маленькой длинношерстной лошади и рукой зажимал рану в боку. Бледное лицо покрыто пятнами крови.
Когда воин поднял глаза и увидел Элену, та резко остановила кобылу. Губы его шевельнулись, но слова застряли
— Прошу, помогите, — раздался хриплый шепот.
Она щелкнула поводьями и подъехала сбоку. Красивый юноша, несмотря на искаженное болью лицо. Едва ли старше ее самой.
— Воды, — попросил он.
Элена схватила мех с водой, затем помедлила. У юного воина на седле висел полный мех вина. И бледность на лице — не от потери крови. Это был халидорец.
Его глаза ликующе зажглись, и он схватил ближайшую уздечку. Кобыла Элены затанцевала по кругу; маленькая лошадь быстро последовала за ней. Элена попыталась выпрыгнуть из седла, однако нога застряла между лошадьми.
Затем мелькнул бронированный кулак. Удар пришелся над ухом, и Элена упала.
Они спускались в ад. Логану не хватало сил и на половину работы по спуску в одиночку, но Зубастик с довольным видом взял на себя почти все труды, держа его под мышкой. Логан только наблюдал.
Первые двадцать футов отвесно шло черное огнеупорное стекло, из которого сделали Дыру, совершенно ровную и гладкую. Затем колодец раскрылся в огромную камеру.
К дальним стенам прилипли зеленые водоросли, свет которых позволял смутно видеть во мраке. Логан словно погружался в иноземный мир. Здесь запах тухлых яиц был резче, и клубы густого дыма поднимались к ним, заслоняя вид тысяч неровных сталагмитов, выраставших со дна каверны. Плакальщики затихли, и он молился, чтобы их и не было слышно. Спустя месяцы Логан потерял уверенность, что этот вой — лишь ветер, пронизывающий скалы.
Зубастик тяжело дышал, но поддерживал прежний темп, рука об руку. Повсюду вокруг, кроме как прямо под Дырой, ледяными ножами блестели сталактиты. Мерный звук капающей с них воды перебивали резкие порывы ветра. Поднимаясь из глубин, ветер чуть постанывал.
Они спускались еще минуты две, прежде чем Логан увидел первый труп. От горячих сухих ветров труп высох, но наверняка это был обитатель Дыры, который упал, прыгнул или его столкнули десятилетия, а может, и столетия назад. Тело покоилось так долго, нанизанное на сталагмит, что стало обрастать скалой. Камень медленно готовил человеку гробницу.
Потом были и другие. Зубастику пришлось несколько раз замедлить спуск, чтобы оттолкнуться от сталагмитов, и каждый раз они видели сокамерников, которым судьба не дала веревку. Попадались даже древнее первого; их тела прорезали глубокие раны от ударов о сталагмиты. У других не хватало частей тел, срезанных скалой или отвалившихся с годами, однако гладкие и скользкие сталагмиты охраняли их от крыс, а суховей не давал гнить. Единственные неопознанные тела лежали рядом с более влажными местами у стены, приютившей водоросли. Они светились зеленым, будто призраки, которые стремились вырваться из камня.