На Краю
Шрифт:
— А это что? — в руках у парня очутился мой экран.
— А это дай сюда!
Иван схватил экран, бросил на землю и наступил ногой.
— Нет! — заорал я и рванулся к разбитому прибору. Экран был моим единственным шансом вернуться домой.
— Да! — передразнил меня Иван. — Очнулся, значит? Вставай давай!
И он снова пнул меня в бок.
Я медленно поднялся. Меня трясло.
— Дай сюда мешок! — приказал Иван своему младшему товарищу. Тот протянул ему рюкзак. Иван бросил туда «Кольт», защелкнул карабин
— А теперь пойдем, — велел Иван, показывая мне ружьем направление.
— Куда? — спросил я, не трогаясь с места.
— В Ключи, — охотно объяснил мужик, нисколько не удивляясь, что я говорю по-русски. Видимо, ему не первый раз попадались русскоязычные пришельцы.
— И зачем мне туда?
— Хочешь, чтобы мы здесь тебя пристрелили? — Иван поднял ружье.
— Нет. — Я невольно отступил с линии огня.
— Тогда иди вперед и не болтай!
Я послушно пошел, хотя не очень понимал, куда.
— И ты не зевай! — прикрикнул на младшего товарища Иван. — Глаз с него не спускай!
— Да куда он со связанными руками денется?
— Может, и никуда. Но все равно смотри, а не на Солнце всуе оглядывайся.
Парень закинул ружье за плечо и пристроился позади меня. Иван пошел впереди, выбирая путь в прогалинах между елками и придерживая ветки, чтобы они не летели мне в лицо. Я сначала удивился, а потом понял, что манера передвижения по лесу доведена у него до автоматизма, он просто не может иначе, неважно, идет позади товарищ или пленник со связанными руками.
Шли недолго. Поселок оказался куда ближе, чем я ожидал. Все-таки ориентирование по карте на пересеченной местности не было моей сильной стороной. В космическом пространстве я справлялся лучше, но там все было совсем иначе. Там я был будто улитка, упрятанная в крепкий панцирь «Птахи». Звездолет был моими глазами, ушами, ногами… Здесь же мне приходилось быть собой, и я чувствовал себя слабым и уязвимым. И не только чувствовал. К сожалению, я таким и был, особенно на фоне местных мужиков, крепких, здоровых и прекрасно подготовленных к суровой жизни.
В поселок мы вошли свободно, хоть и пришлось миновать что-то вроде заставы. Дорога была перегорожена деревянным шестом-шлагбаумом. Верховой мог бы его перепрыгнуть или спешиться и обойти препятствие по тропинке, как сделали мы, но для телеги это было непреодолимое препятствие. Я понятия не имел, с чем связаны подобные меры предосторожности. Было не похоже, чтобы деревни враждовали между собой. Но, возможно, я был не в курсе каких-то местных реалий.
У шлагбаума дежурил еще один мужик, такой же здоровый и крепкий, как Иван, но моложе, в кожаной куртке на меху и теплых сапогах.
— Кого это вы поймали? — радостно приветствовал он моих спутников.
— Сам не знаю, — сообщил Иван. — У него и спросим.
— Шпион, наверное, — предположил дежурный.
Мне
— Добрыня разберется, — буркнул Иван и прикрикнул на меня. — Чего лыбишься? На виселице смеяться будешь!
Я вздрогнул и перестал улыбаться. «А чего ты ожидал? — мелькнула мысль. — Говорили же тебе, как здесь с чужаками обходятся». Но падать на колени и умолять о пощаде я не спешил. Не Иван решает такие вопросы, это уж точно. Я постарался взять себя в руки и сначала дождаться разговора с кем-то, наделенным здесь властью казнить и миловать, а потом и пощады просить, если понадобится.
Мы дошли до площади и приблизились к дому с высоким частоколом. Иван заколотил в калитку.
— Ну что тебе? — недовольно откликнулись со двора.
— Открывай, Демьян. И воеводу зови. Чужака поймали. С неба.
Калитка отворилась, и мы вошли во двор, просторный и ухоженный. Вытоптанная площадка служила, должно быть, для приема посетителей. Здесь стояла тяжелая деревянная лавка. Иван подвел меня к ней и жестом велел сесть. Бежать отсюда было совершенно немыслимо, по двору туда-сюда сновали люди, в основном вооруженные мужчины, а частокол был высотой в мой рост, но Иван не рискнул оставить меня одного. Стоял и стерег до тех пор, пока его не сменил кто-то из здешних охранников. На некоторые время про меня, казалось, все забыли.
Я подергал веревки на руках, но узлы вязали со знанием дела — они не причиняли лишних мучений, но от попыток освободиться затягивались только сильнее. Я понял, что самостоятельно выбраться из пут не выйдет, и прекратил попытки, чтобы не делать себе хуже. О том, что будет дальше, я решил не думать. Что толку? Еще десять минут, ну, пусть пятнадцать, и все выяснится.
Стукнула дверь и с крыльца спустился высокий бородатый мужчина. Судя по тому, как все разом обернулись к нему, это и был местный воевода по имени Добрыня. Что это означало на практике, я не представлял. Он мог быть князем или всего лишь наемным работником у общины, чем-то вроде шерифа. Для меня особой разницы не было.
— Встань! — Иван тряхнул меня за плечо. — Приветствуй воеводу!
Я неловко поднялся, гадая, как его следует приветствовать, и просто наклонил голову. Это был не кивок и не поклон, а так, что-то неопределенное.
— По-нашему говорит? — уточнил Добрыня.
— Так точно.
— Хорошо.
Он жестом показал мне, чтобы я отошел от лавки, а сам уселся на нее, откинувшись на спинку и вытянув ноги. Добрыня был расслаблен и никуда не спешил. Странным образом это и меня немного успокоило.