На крутых виражах
Шрифт:
Мои родные места находились километрах в ста от аэродрома, где базировался наш полк, и территориально относились к району, который мы обязаны были знать не только по карте, но и облетать его, чтобы иметь наглядное представление о рельефе местности, твердо знать наземные ориентиры. Стало быть, мне и моим однополчанам предстояло побывать над деревней Требунские Выселки, над всей округой города Данкова.
А что, если...
Поговорил с техником самолета П. Ф. Бородюком, ведомым летчиком Александром Самковым, адъютантом эскадрильи И. Н. Дьячковым и племянником Михаилом Вишняковым, который служил мотористом в нашей
– Что же вы предлагаете? - спросил Бородюк.
– Написать записку и сбросить ее с вымпелом, - ответил я.
– Дело стоящее, - согласился адъютант.
Так и решили. В тот же вечер впятером засели за текст письма. Вот примерное его содержание:
"Дорогие колхозники!
Враг в зимней кампании потерпел большое поражение, но он еще не разгромлен окончательно, не добит. Успех будущих сражений зависит от нас с вами. Ваш труд воодушевляет воинов на героизм и отвагу. С вашей помощью мы непременно выиграем победу.
Ваш земляк Иван Вишняков".
На следующий день я и Самков чуть свет поднялись в небо для облета заданного района. Вскоре достигли Требунских Выселок, где я родился, ходил в школу и работал до переезда в Москву. Под крылом - деревенские дома, обнесенные палисадниками, сады, школа, колхозные фермы, поля. При виде знакомого, родного защемило сердце.
Отчетливо видны люди. Они машут нам руками, кепками, платками. Возможно, среди них есть и мои близкие. Делаем над Требунками два круга. Приземлиться бы сейчас, поговорить с колхозниками. Нет, этого делать нельзя...
Уменьшаем скорость, планируем. Почти у самой земли я выбрасываю вымпел. К нему устремились десятки людей. Я несказанно счастлив: теперь колхозники узнают, что над ними кружит не просто наш истребитель, а земляк. Позже мне стало известно, что этот воздушный визит односельчане расценили как призыв к новым трудовым подвигам во имя разгрома врага.
* * *
Нашей 315-й истребительной авиадивизии предстояло действовать в интересах 3, 61 и 63-й общевойсковых, а затем и 3-й танковой армий Брянского фронта. Воздушную разведку вел в основном 50-й истребительный авиационный полк. Он непрерывно снабжал командование весьма ценными сведениями. 12 июля, например, была обнаружена на марше пехотная дивизия противника, двигавшаяся от Болхова на Городище, 5 августа - автоколонна, насчитывающая около 800 автомашин. Из Нарышкино она направлялась на Богдановку.
Наступление советских войск на орловском направлении началось 12 июля. Авиация же 15-й воздушной армии, в частности 315-я истребительная авиационная дивизия, приступила к активным боевым действиям значительно раньше - 6 июля. Выполняя задания, наши летчики в боях с численно превосходившим противником демонстрировали высокое мастерство, мужество и отвагу, проявляли массовый героизм.
6 июля шестерка "лавочкиных" (ведущий капитан Г. Н. Старцев) сопровождала штурмовиков, которым была поставлена задача подавить огонь вражеской артиллерии в районе Мало-Архангельска. На пути к цели их атаковали восемнадцать "фокке-вульфов". В неравном воздушном бою капитан Старцев сбил одного "фоккера", а младший лейтенант И. С. Дубинин - двух. Выполнив задание, советские летчики без потерь возвратились на свой аэродром.
В тот же день сопровождала штурмовиков другая шестерка Ла-5 (ведущий лейтенант А. А. Гончаров). "Илы" должны были нанести удар по скоплению немецких войск в районе Малоярославца. При подходе к объекту штурмовки их атаковала девятка Ме-109ф. В тяжелом воздушном бою лейтенанты Гончаров и Нестеренко сбили по одному неприятельскому самолету. В разгар схватки, когда на Алексея Нестеренко навалились два "мессера", младший лейтенант Шелест немедленно поспешил ему на помощь. Спасая командира, он сбил фашиста, но сам погиб.
8 июля отличилась шестерка истребителей Як-7, ведомая старшим лейтенантом 431-го полка Суравешкиным. Она также сопровождала группу "илов" на штурмовку немецко-фашистских войск в районе Ржаного. Над целью советские летчики сначала попали под сильный огонь зенитной артиллерии противника, а затем были атакованы вражескими истребителями. Но наши истребители действовали расчетливо и согласованно. Пока младший лейтенант Банько и сержант Степанов пикировали на огневые позиции зенитчиков, остальные вели воздушный бой. Два ФВ-190 были сбиты. Это сделали младшие лейтенанты Давидян и Куринов. Группа выполнила боевое задание и без потерь вернулась на свой аэродром.
Боевые действия с каждым днем принимали все более напряженный характер. 12 июля нашей эскадрилье поставили задачу обеспечить боевые действия штурмовиков, которые должны были нанести удар по танкам и артиллерии противника в районе деревни Веселое. Для непосредственного сопровождения двенадцати "илов" мы выделили восемь истребителей Ла-5. Первое звено надлежало вести мне, второе - моему заместителю Алексею Гончарову. О нем могу сказать только хорошее. Общительный, жизнерадостный, он заражал своей бодростью товарищей.
Алексей был сильным летчиком и опытным методистом, умело обучал и воспитывал подчиненных. Здесь уместно рассказать о его успехах в первые дни боев на Курской дуге.
7 июля, как уже говорилось выше, Гончаров, сопровождая штурмовиков, провел воздушный бой. Четыре "лавочкиных" вышли победителями в поединке с шестеркой "фоккеров". Алексей сумел лично сбить самолет врага.
10 июля Гончарову и его трем товарищам пришлось драться против восьмерки "мессершмиттов". Как ни старались фашисты, им не удалось прорваться к штурмовикам. В этом неравном бою Алексей и летчик Голяев сбили по одному Ме-109. Через два дня при сопровождении штурмовиков Гончаров вогнал в землю еще два "мессера", а 13 июля, во время прикрытия наших наземных войск, уничтожил два "Фокке-Вульфа-190".
Несколько слов о летчиках первого звена. Мой ведомый Саша Самков был несколько медлителен, скуп на слова. Он казался замкнутым. Но в полете он словно преображался: блестяще владея искусством маневра, становился сразу подвижным, стремительным, и я слышал в наушниках его звонкий и бодрый голос.
Хорошим воздушным бойцом зарекомендовал себя и Василий Григорьев. Он же слыл в полку одним из лучших агитаторов, редактировал боевой листок эскадрильи.
Юрий Иванов был не только ведомым, по и верным другом Григорьева. Они вместе кончали авиашколу. С первого дня пребывания в части друзья стали летать в паре. Бывшие однокашники с полуслова понимали друг друга, а это очень важно для достижения успеха в бою. Юрий, рост которого достигал почти двух метров, обладал недюжинной физической силой. Крепкое здоровье и спортивная закалка позволяли ему легко переносить любые перегрузки.