На крыльях мечты
Шрифт:
Наступил день отъезда. Слуги собрали багаж и уложили в карету. Девушки последний раз погуляли по саду, полюбовавшись его видами.
– Как не хочется уезжать! – сказала Марисоль.
Елена, напротив, желала вернуться в столицу, ей хотелось новых знакомств, она мечтала о балах и пышных приемах.
Они сели в карету, и экипаж тронулся, унося путешественников из этого райского уголка в шумную столицу.
Дорога, по которой они ехали, хорошо охранялась рыцарями, поэтому можно было не бояться разбойников, которые стали просто бедствием за последние годы, подстерегая беззащитных путешественников, грабя и убивая. Путники останавливались на ночлег в монастырях или в поместьях, где жили друзья семьи де ла Фуэнте. Через пять дней все благополучно прибыли в Мадрид, где девушки попали прямо в объятия своих матерей, соскучившихся по дочерям я за время их отсутствия.
Через несколько дней донья Энкарнасьон привела свою дочь в собор Святого Павла, где проводились репетиции церковного хора. Это был самый большой собор в столице, который завораживал всех, кто в него входил, своими размерами, огромными сводами, но более всего – необычайной росписью своих стен. Мужская часть хора состояла из двух групп – мальчиков до двенадцати лет, которые обладали высокими звонкими голосами, и юношей постарше, голоса которых уже претерпели изменения и сформировались. В женской группе были как молодые девушки, так и женщины постарше.
Пока донья Энкарнасьон разговаривала с настоятельницей, руководившей женской группой, Марисоль разглядывала собор, поражаясь его красоте. Между тем настоятельница отвела их в дальние помещения, и попросила девушку что-нибудь спеть. Марисоль тут же начала напевать свою любимую песню о рыцаре и его возлюбленной. Она любила исполнять эту песню на домашних концертах, сопровождая свое пение игрой на лютне.
Настоятельница была очарована пением девушки, и тут же объявила, что принимает ее в хор. Она пригласила ее на первую репетицию, которая должна была состояться на следующий день в 10 часов утра.
Утром следующего дня карета подвезла Марисоль к собору, где ее встретила настоятельница хора и отвела в помещение, где проводились репетиции.
– Вот наша новая певица, – представила она ее группе собравшихся женщин и девушек. – Это Марисоль. – Прошу любить и жаловать.
Девушка поздоровалась и поклонилась всем присутствующим. Но никто не обратил на нее особого внимания, кроме двух девушек ее возраста, которые смотрели на нее с любопытством и даже с завистью.
Между тем началась репетиция. Марисоль сначала только слушала других, а потом стала потихоньку подпевать. Ей очень понравилось, как пели эти женщины. Она подумала, что со временем они примут ее, и она сможет подружиться с ними.
Так прошла неделя, Марисоль участвовала в репетициях, но еще не ни разу не пела со всеми на церковных службах. Между тем участники хора стали к ней привыкать, и вскоре она даже подружилась с некоторыми из них.
Однажды настоятельница объявила, что сегодня им предстоит репетиция с мужской частью хора. Девушки захихикали, женщины постарше сердито зашикали на них.
– Это храм, здесь не место думать о молодых людях! – строго сказала одна из женщин. – К тому же некоторые из этих молодых людей вскоре станут священниками, а им запрещено смотреть на женщин.
«Бедные люди! – подумал Марисоль. – Как им, наверное, тяжело!»
Участники женского хора перешли в другое помещение, где уже находилась мужская часть хора. Девушки сразу же стали разглядывать юношей, но настоятельница строго им пригрозила пальцем. Она переговорила о чем-то с руководителем мужского хора, после чего началась репетиция.
Марисоль едва подпевала, но была заворожена. Сочетание мужских и женских голосов, разложенное по интервалам, было просто божественным. Голоса отражались под сводами собора, создавая неповторимое звучание. Она даже закрыла глаза, наслаждаясь пением, а потом вдруг отдала себя отчет, что кто-то на нее смотрит. Девушка просто физически почувствовала на себе чей-то взгляд.
Она открыла глаза, и посмотрела на поющих юношей. И сразу увидела его. Это был молодой человек лет семнадцати, среднего роста, немного полноватый. У него были темно-каштановые волосы, широкое доброе лицо и большие серые глаза. Непонятно как она сразу выделила его из всех остальных молодых людей, и увидела, что он улыбается ей.
Марисоль очень смутилась и отвела взгляд. Волна непонятных, незнакомых ощущений овладела ею. Она вновь посмотрела на юношу, и увидела, что он продолжает смотреть на нее и улыбаться.
Девушка почувствовала необычайное волнение. Она не сводила глаз с этого юноши, а он, не переставая, смотрел на нее. На время ей показалось, что нет никакого хора, ни собора, только он и она в целом мире. На мгновение девушка подумала, что это сон, и зажмурила и протерла глаза, словно пытаясь проснуться. Но все было на своем месте, хор, пение и этот юноша.
Репетиция закончилась, и все стали расходиться. Уходя, Марисоль оглянулась и увидела, что юноша по-прежнему не сводит с нее взгляда.
Она вдруг вспомнила об Энрике, и почувствовала себя виноватой. Вроде как, у нее есть жених, а она заглядывается на других мужчин!
Вместе с другими певчими она вышла из собора и направилась к своей карете. Девушка уже собиралась садиться, как вдруг что-то заставило ее обернуться. Юноша стоял позади нее. Его глаза как-то необычно блестели. Он склонил голову, и она кивнула ему.
– Ты новенькая? – спросил он. – Я никогда раньше тебя не видел.
– Да, я недавно пришла в хор.
– Как тебя зовут? – улыбаясь, продолжал он.
– Мария Соледад, – тихо ответила девушка.
– А меня зовут Родриго Понтеведра, – снова широко улыбнувшись, сказал он.
Марисоль почувствовала, как ей хорошо рядом с ним. Мир словно перевернулся. Все было тоже самое, но одновременно не такое, как раньше. Девушке показалось, что краски стали более яркими, она услышала, что поют птицы, смеются дети, и ей даже привиделось, будто ангелы машут ей своими крыльями. Молодые люди стояли напротив друг друга и улыбались, не в силах расстаться.