На пороге Мира
Шрифт:
– Мы поняли вас, – пришел ответ от человека с экрана монитора связи. – Как к вам обращаться?
– Сначала представьтесь, – потребовал мужчина в болоклаве.
– Полковник Службы Имперской Безопасности Васин. Уполномочен вести с вами переговоры. Так как к вам обращаться?
– Обращайтесь: Кондор. Я лидер группы, захватившей станцию. Это мой официальный позывной для вас.
– Итак, Кондор. Мы записали ваше сообщение. Руководство рассматривает возможность выполнения ваших требований. Но учитывайте – все, кто находится на захваченной вами станции – военные. Они все давали присягу. И являются сейчас не заложниками, а военнопленными. И по Женевской Конвенции от 2354-го года, исправленной и дополненной, требуют соответствующего содержания и обращения. В случае нарушения этих условий, вас будут судить не только как террориста по законам Российской Империи, но и как военного преступника в Международном Трибунале, если каким-то чудом вам удасться покинуть живым эту станцию! И я говорю вам: “Кашим,
Валаньева смотрела на экран из-за спин террористов, только что хладнокровно казнивших перед камерой курсанта, и не понимала, что говорит этот человек: он угрожает террористу-смертнику Международным Трибуналом. Террористу у которого в руках целая орбитальная станция!
– Вы угрожаете мне, полковник?! – выразил ее мнение представившийся Кондором. – Я полностью контролирую ОРБИТАЛЬНУЮ станцию! В случае штурма, я просто дам команду на маршевые ускорители и грохну ее прямиком тебе на голову, петух СИБовский! Где ты там сейчас сидишь? В Новопитере? В Новоспасске?!!
– Ну-ну, не стоит так кипятиться, Кондор, – мягко ответил человек с монитора. – Я не угрожаю тебе. Я информирую. Просто, чтобы ты не делал глупостей и начинал думать о последствиях своих действий сейчас, пока еще что-то можно исправить, или скорее недопустить... – мягкий голос, говорящий убедительные слова уверенным тоном, лился из динамиков, успокаивая, убаюкивая, сглаживая резкость предыдущих речей.
Валаньева оглянулась на своих подопечных, чтобы подбодрить их, успокоить, сказать, что все будет хорошо... Вот только ни Сомовой, ни Жестянкина рядом уже не было. Когда, как и куда они успели исчезнуть, девушка так и не поняла.
*
Саша Сомова, СС, как ее дразнили в школе, кралась за своим товарищем по этому приключению, Леней Жестянкиным, веселым стеснительным мальчиком-скрипачом, с которым их познакомила Анастасия Константиновна – Инструктор по пилотированию с работы отца. И с которым они вместе прилетели на эту станцию. Когда все началось, их всех троих вытащили из кают странные вооруженные люди. Вытащили и погнали в рубку управление, на самый Капитанский Мостик. Жестянкин тогда выглядел таким же растерянным, напуганным и ничего не понимающим, как и она сама, как и окружавшие их полуголые курсанты, как Анастасия Константиновна. Саша инстинктивно в этой ситуации старалась держаться поближе к “своим”, к знакомым лицам, к Жестянкину и Валаньевой, которые успели за это время стать своими. Потому и оказалась рядом, когда назвавшийся Кондором террорист в черной маске застрелил в затылок курсанта перед камерой. От страха и шока, после выстрела, она отвернулась и зажмурилась. Но дети не могут долго пугаться, и она открыла глаза. Открыла и увидела спокойное лицо Жестянкина, внимательно слушающего человека с экрана монитора. Еще раз – СПОКОЙНОЕ! Тринадцатилетний мальчик спокойно смотрит, как перед ним убивают человека! Как такое возможно? Что же это за мальчик такой? И тут Жестянкин вздрогнул, когда прозвучала странная фраза человека с монитора. Из которой Саша поняла только вторую часть – знаменитые слова древнего полководца Александра Невского. А вот Жестянкин, похоже, понял и первую часть фразы, потому что не успели эти слова отзвучать, а он уже тихонечко пополз к двери. Причем, делал это настолько осторожно и незаметно, что на него никто не обращал внимания. Все смотрели на экран, где продолжал что-то говорить СИБовский полковник. Саша выждала чуть-чуть и тоже поползла за товарищем. Самое удивительное, что это у нее получилось. До самой двери. И за саму дверь тоже. И там девочка застыла в полном непонимании происходящего: стеснительный мальчик-скрипач Леня Жестянкин в три быстрых, точных движения, совершенно бесшумно убил перочинным ножом двух здоровенных бугаев с оружием. Убил и аккуратно уложил на пол, совершенно не пугаясь пачкающей его пижаму крови из ран на телах бандитов. После этого мальчик снял с одного из тел автоматическую лазерную винтовку АШК-17 (автомат штурмовой Козырева образец 2417-го года), быстро осмотрел ее, привычными движениями проверяя энергозапас в обоймах и переводя оружие в боевое положение. Затем снял и надел на себя ремень с десантным ножом и запасными обоймами к винтовке. Саша, видя все это, замерла и боялась дышать. Почему-то быть замеченной в этот момент мальчиком, ей казалось страшнее, чем бандитами. Как только он отвернулся, девочка отползла в уголок и забилась там. Мальчик, тем временем, вернулся к двери, встал так, чтобы иметь хороший обзор, но при этом не быть заметным самому, после чего хладнокровно, спокойно, как в тире, расстрелял всех террористов в помещении, начиная с Кондора. Девять секунд: двенадцать выстрелов – двенадцать целей. Затем также спокойно нажал на панели кнопку закрытия переборки и раскурочил пульт прикладом АШК так, чтобы ее нельзя было разблокировать ни изнутри, ни снаружи. И тут мальчик заметил девочку. Он посмотрел прямо ей в глаза. И глаза его были пусты, прозрачны и безмятежны, словно у ангела, сошедшего с небес на землю. Маленький ангел в белой пижамке, заляпанный кровью и с тяжелой штурмовой винтовкой в руках.
– Леня, не убивай меня... пожалуйста, – жалобно попросила девочка мальчика, сжавшись
– Не буду, – сказал он и пожал плечами. – Мы же друзья!
От этих слов у Саши буквально гора с души рухнула. Почему-то ей было страшно не умереть, а быть убитой именно им, мальчиком-скрипачом, с которым они подружились на этой станции. Девочка не смело улыбнулась мальчику. Тот протянул ей руку, помогая встать. Девочка с благодарностью помощью воспользовалась, поскольку после потрясений крайних минут, ее и правда, не слишком держали ноги.
– Только держись сзади и не отходи далеко от меня. На станции еще полно террористов, – девочка согласно кивнула.
А дальше было все, словно в каком-то триллере или, скорее шутере. Жестянкин, неспеша, шел вперед, держа АШК-17 в положении изготовки для стрельбы стоя, плотно зажав приклад щекой и намотав для упора ремень автомата на локоть левой руки. А из-за угла коридора выскакивали люди с оружием. Точнее группы людей с оружием. Выскакивали, чтобы тут же падать замертво, сраженными убийственно-точной стрельбой мальчика. Жестянкин стрелял только одиночными, но очень быстро и очень метко, в лучших традициях “Малька-Ваншота”. Так продолжалось уже третий коридор. За спиной осталось уже больше тридцати трупов, если считать и тех, что были на капитанском мостике. Внезапно все изменилось. Жестянкин выстрелил, но на том конце труп не упал. Тень, что, было, высунулась в коридор, резко отпрянула обратно, за долю мгновения до выстрела. Леонид, не оборачиваясь, тут же подал знак Саше остановиться. После чего знак отступать. И сам же начал быстро отходить от угла, не отпуская его взглядом. И не зря! Оттуда не выпрыгнул человек, нет. Оттуда вылетела граната, которую Жестянкин и прострелил в воздухе. Грянул плазменный взрыв, но дети были более, чем в сорока метрах от его эпицентра и не пострадали. Вслед за первой гранатой вылетели еще две. И тоже были сбиты, а Жестянкин отходил все быстрее и быстрее. Вылетели три гранаты: две были сбиты, а третья отскочила от стены и прокатилась по коридору дальше, почти до его середины и только там взорвалась. Да еще и оказалась осколочной, а не плазменной, а у нее радиус поражения до двух сотен метров. Грохнуло так, что аж звон в ушах. Повезло, что Жестянкин с Сомовой в последний момент успели нырнуть в коридор-ответвление, и взрывом их не задело, также как и осколками. Жестянкин жестом скомандовал Сомовой: “уходим”. И они побежали.
– Что там? – на бегу спросила Саша Леню.
– Кто-то, кто ничуть не хуже меня. Плюс – у него преимущество в людях и вооружении. Бой продолжать опасно. Надо перегруппироваться и поменять тактику, – также на бегу ответил Жестянкин. Затем остановился и быстро, с заметным в каждом движении опытом, поставил растяжку посреди коридора (видимо с тех двух тел мальчик прихватил не только винтовку с магазинами, просто девочка была недостаточно внимательна).
– Боишься?
– Нет. Оцениваю риски.
– Тогда бежим.
– Ну побежали, – улыбнулся Жестянкин, и они действительно побежали.
*
====== глава 12 ======
– Да, что ты мне зубы заговариваешь, полковник! – вскипел Кондор. – Выполняй, что тебе сказано, не то я начну убивать заложников прямо сейчас! Запомни, я контролирую эту станцию!
– Ты ничего не контролируешь, дурачок, – вздохнул человек на экране, бросив взгляд куда-то за спину Кондора. – Ты вообще уже мертв... – произнес он. И одновременно с окончанием этих слов, прозвучало специфическое тихое шипение-свист лазерных выстрелов. Первым луч прямо в затылок получил Кондор. Следом за ним стали падать, начавшие разворачиваться и поднимать оружие, его люди. Один за другим, все одиннадцать.
Происходило это так стремительно, что никто даже сообразить ничего не успел, а на месте декоративной деревянной двери захлопнулась герметичная бронированная переборка.
– Без паники, господа офицеры! – раздался голос человека с экрана. – Все под контролем! Спецоперация по очистке станции от захватчиков началась. Не покидайте помещение. Капитан Тарасик!
– Я! – отозвался один из присутствовавших в рубке офицеров, пригнанных сюда вместе с остальными заложниками.
– Принимаете командование станцией по праву старшинства и штатной очередности, так как полковник Артурян, подполковник Чернов и майор Остроухов, – перечислял СИБовский полковник фамилии и воинские звания высших офицеров, лежащих на полу рубки, погибших при ее штурме террористами. – Выполнив свой Долг до конца, не могут этого сделать.
– Есть, принять командование, – ответил новоявленный ВрИО Начальника Станции.
– Передайте приказ по Станции: своих мест не покидать, сопротивления террористам не оказывать. Идет спецоперация по очистке объекта от захватчиков. Лишние жертвы никому не нужны. Все, кто находится в этом помещении, разбираете оружие, барикадируете вход и занимаете места согласно штатному расписанию работы рубки. Занимайте места погибших товарищей, но управление станцией должно работать!!! – прозвучало с экрана, и в помещении началась деловая суета. Немного бестолковая, но уже вполне рабочая. Опустевшие пульты постепенно занимались новыми операторами, запускались, пошли первые данные и доклады...