На пределе: Серия 3 «Фостер»
Шрифт:
Мутное стекло зеркала отражало его, искажая реальность. Вытянутые в ровную, тонкую линию губы казались искривлёнными в отвращении. Кэл многозначительно приподнял бровь, рывком стянув с себя грязную рубашку, стиснув зубы в момент, когда присохшая к ране ткань оторвалась от кожи:
– Может быть, ты всё-таки объяснишь мне, что происходит? – Бен влетел в комнату без стука, протянув Лайтману маленькую аптечку. Кэл принял из рук агента коробку и тут же принялся извлекать из неё всё необходимое для перевязки. Возвращаться к событиям этого вечера не хотелось. Прокручивая в голове
– Не бери в голову. Всё в порядке, – проделывая процедуру с опытной хваткой, отозвался эксперт.
– Не брать в голову? – недовольно переспросил Бен.
– Эта тема не обсуждается.
– Почему? Почему всё то, что касается тебя, не обсуждается?
– Потому что я так решил. Ты что-то имеешь против? – Лайтман отложил использованную вату на столик, взяв со стула чистую рубашку, предложенную Рейнольдсом, а затем надел её. – Давай работать.
– Локер хороший парень, но мне казалось, что нужен психолог, – решив не раздражать Лайтмана ещё больше, Рейнольдс перевёл тему.
– Фостер нужна мне в офисе, - самым обычным голосом заверил Кэл.
– Торрес уже должна бы быть на связи, – понимая, что и эта тема для Лайтмана сейчас не на первом месте, специальный агент ФБР напряжённо выдохнул: - Локер установил несколько новых камер у домов старейшин и на территории обоих племён. Ещё несколько для отслеживания общего плана.
– Где тот парень, которого ты задержал?
– Для начала тебе следует поговорить со старейшим в «Оаро». Обязательный закон.
– Да, я знаю, – Лайтман отмахнулся.
– Я жил среди племени одно время.
– Подожди, Кэл, - Бен сдвинул брови, напряжённо обдумывая то, что хотел сказать.
– Ты уверен, что нет ничего такого, что я должен знать?
– Прочти ответ на моём лице, – Лайтман ухмыльнулся, активно жестикулируя вокруг своего лица.
– Ты же знаешь, что я не могу.
– Это хорошо.
***
– В наших племенах о Вас многие знают. Мы дружны и слажены. Вы называете подобные взаимоотношения семьёй. – Старик сидел на соломенном пуфе напротив Кэла. Из одежды его тело прикрывало несколько тряпичных лоскутов, украшенных листьями. Смуглая кожа пестрела яркими узорами, выражающими смысл верования и путь, не минуя таких важных особенностей, как «Сила духа», «Власть», «Уважение» и «Мудрость».
Шея старейшины и его руки позвякивали браслетами, сделанными из кости диких животных. Их численность на теле жителя символизировала статус в обществе и возраст. – Ваш дар, доктор Лайтман, бесценен, а наука Велика, если направлена на мирные цели.
– Я учился тому, что знаю. Это не дар. Это приобретение, - эксперт слегка пожал плечами. Считать даром то, что постигал посредством учения, по мнению Кэла, было большой глупостью. Лайтман определённо владел знаниями, знал себе цену.
– Без особого таланта любое приобретение превращается в пыль. Вам это известно, я полагаю?
– старейшина сложил руки, как складывают при молитве, а затем чуть склонил голову в полупоклоне. Подобные жесты в племенных поселениях символизировали уважение. Кэл незамедлительно склонил голову в ответ. – Каждый человек талантлив, доктор Лайтман. Будь Вы бездарны, не смогли бы освоить и предложения в книге.
– Я изучал эмоции и жесты. Лица и…
– Что есть лицо? Отображение души. Каждая эмоция – её определённые посылы. Вы счастливы - Ваша душа поёт, а значит, и лицо кажется окружающим улыбчивым. Вам плохо, и Ваша душа болеет вместе с Вами, а люди, которые Вас окружают, испытывают жалость и сострадание. Вы жили среди племен, и они приняли Вас, как Вы думаете, почему?
– Они общаются жестами… - Лайтман насмешливо скривил губы.
– Я был для них чем-то новым, как и они для меня.
– Как и я для Вас сейчас, – старик на мгновение прикрыл глаза, а затем улыбнулся. – Это закономерно, доктор. У любой семьи есть законы, которым она следует.
– И что Вы думаете о взрывах? Есть ли у кого-то основания желать племенам смерти.
– Мы живём иными законами, нежели Вы. Наша задача уберечь наши племена, защитить продолжателей рода. Ваши же люди приносят в наш мир хаос и разруху, что само собой дополняет друг друга. Вам надоедает жить в одном городе, вы бросаетесь на поиски другого. Сами того не понимая, мотаетесь по свету и никак не можете удовлетворить свои желания. Они снова и снова возникают в ваших головах, и когда кажется, что больше не о чем мечтать, вы находите новые забавы.
– Так устроен мир… - Лайтман откинулся на спинку стула, расслабляясь. В компании человека, сидящего напротив него, мужчина мог бы провести вечность. Правда за правду. Ни слова лжи. – Люди слишком беспокойные создания.
– Вы воюете за свободу, которую сами же и отнимаете у себя. Мы же живём по своим законам и правилам. Позволяем вашим солдатам быть среди нас потому, что не хотим быть уничтоженными кем-то.
– Я сделаю всё возможное, чтобы как можно скорей освободить Вас от этого бремени.
– Я уверен в этом… - старейший вновь выразил уважение жестом. Лайтман ответил тем же. – Вы особенный гость в наших краях, доктор Лайтман. Я был бы рад приветствовать Вас среди моей семьи, но при других обстоятельствах.
– Полагаю, в будущем это может стать возможным,- Кэл едва заметно пожал плечами.
– Великий человек тот, который стремится помочь людям, чья вера оказалась на грани и в сомнении. Ваша душа, Лайтман, больна отчасти. Вы печальны, хоть и пытаетесь оставить это за пределами Африки.
– Вы читаете это на моём лице? – Лайтман приподнял бровь, заинтересованно разглядывая собеседника.
– Нет, нет, нет… - старик тихо засмеялся.
– Я не знаю определения эмоций. Их слишком много, а меня в этой науке было бы слишком мало. Я читаю нечто более глубокое. Душу. В этом моё совершенство. Знаю, в чём причина Вашей печали, но не стану углубляться в это, потому что Вы не углубляетесь. Сейчас для меня важен мир и покой на наших землях… – пожилой мужчина поднялся с места и направился к выходу. – Вы знаете, где меня можно найти, доктор Лайтман. В любое время.