На пути к звёздам. Размышления ротного барабанщика
Шрифт:
– Игорь в терцу, – потом обращаясь к Шайдулову, – Фарид, в униссон.
И сначала негромко, но потом всё более набирая уверенность и стройность в ночьной тиши спального района города поплыло:
Долго я бродил среди скал,
Я могилку милой искал,
Но её найти не легко,
Где жи ты моя, Сулико…
И вот уже все пятеро, в полный голос, млея от удовольствия, подхватили:
Увидал я розу в лесу,
Что лила, как слезы, росу.
Ты ль так расцвела далеко,
Милая моя Сулико?
Ты ль так расцвела далеко,
Милая моя Сулико?
Как только смолкли последние слова куплета, Родин, хлопнув над головой в ладоши крикнул:
– Лезгинка! Тара-ра-ра-ра
Все подхватили:
– Гоп! Гоп! Гоп! Тара-ра-ра-раа-ра-ра…
Сначала мы просто хлопали в такт музыке, потом, разгорячённые собственным самодеятельным битбоксингом, кинулись танцевать. Ночная тишина взорвалась, разлетаясь на мелкие, звенящие между домами, осколки эха. И дома, казалось задрожали, закачались, зажигая окна…
– Вы чё там ахирели что ли?! – жахнуло у нас над головой, перекрывая полёт нашего вокально- танцевального марафона.
Мы остановились от неожиданности, затихли.
– Время знаете сколько?– это из окна ближнего дома, прямо над нами возмущался какой-то мужик.
– Совсем совесть-то потеряли, гулёны. Перепились поди, да горланют что есть мочи. На завод бы вас, поработать! – Это уже из другого окна.
Родин, хитро улыбаясь, как бы сжавшись от ругани свыше, произнёс:
– Кажись переборщили…
Ну раз петь нельзя, решили посидеть на лавочке. Тишина вроде как бы и восстановилась, но тут опять над головами:
– Эй, джигиты, Сулико давай!
– Да черти с вами, пойте. Только не орите…
Мы переглянулись,Серёга вскочил, встал перед нами, взмахнул рукой, как заправский дирижёр, и в ночном воздухе опять поплыло:
Над любимой розой своей
Прятался в ветвях соловей.
Я спросил, вздохнув глубоко:
«Ты ли здесь, моя Сулико?»
Я спросил, вздохнув глубоко:
«Ты ли здесь, моя Сулико?»
Дальше события начали развиваться совсем по неожиданному сценарию. В домах пооткрывались окна, люди вышли на балконы…
– Эй, ребята, а русскую можете?
И мы уже захваченные этим сумасшедшим импровизированным концертом, сидя на лавочке, повинуясь взмахам Серёгиной руки запели:
По буеркам, по дальним буерочечкам,
Письмо моё, к тобе летит
Я буду ждать родёмого ответу…
А потом были «Ой то не вечер, то не вечер…», «Нич яка мисячна…» и ещё, и ещё…
Наше выступление Акапелла по заказу слушателей продолжалось около двух часов. Наверно людям понравилось, потому как нас не обматерили, не облили водой или чем нибудь ещё вонючим…
После окончания выпускного, уже утром мы вернулись в училище. Единственное что мы успели сделать перед экзаменом, это позавтракать.
Я вытянул свой билет, сел готовиться, вчитался в вопросы и отчётливо понял, что ничего не соображаю. Но ни испуга, ни беспокойства не почувствовал, была какя-то апатия. Дождавшись очереди, подсел к экзаменатору. Наверное мне повезло, я попал к преподавателю химии Гусевой, женщине, которая славилась в курсантской среде справедливостью и исключительной доброжелательностью. Она молча выслушала мой около научный бред, потом взяла журнал, посмотрела мою успеваемость по химии.
– Странно, у вас одни пятёрки, а отвечаете вы, пардон, на пару. А нука давайте решите вот эту задачку…
Она на моём листке набросала условие. Надо было составить обыкновенную пропорцию для определения доли вещества. Составив эту пропорцию, я тупо упёрся в цифры не в состоянии выполнить элементарные математические подсчёты.
– Да уж, молодой человек. Что мне с вами делать. Вы как будто не спали всю ночь. Вид у вас уставший и подавленный…
– Так я и не спал, – безразличным тоном пробубнил я, – Мы на выпускном играли…
– Понятно, – вздохнула она, – но пятёрку я вам поставить не могу. Четыре, идите отоспитесь.
Да, это была жертва, принесённая мной на алтарь искусства. Вместо планируемой пятёрки, я получил четвёрку. Так можно было подумать в этой ситуации. Но, в душе, сквозь оболочку апатии, усталости и безразличия пробивалась живая и радостная мысль – «Ура!Сдал!!!»…
PS. Завершились наши выступления 1 апреля 1983 года. Это был концерт, посвящённый дню рождения Ульяновского Высшего Военно-технического училища имени Богдана Хмельницкого. Мероприятие проходило в городском дворце профсоюзов. Так что последний аккорд нашего «Парадокса» прозвучал в прекрасном, современном даже по нынешним меркам, зале и при полном аншлаге. Потом была войсковая стажировка, госэкзамены и выпуск. А дальше? Дальше другая, самостоятельная жизнь в новом качестве и в разных уголках нашей необъятной Родины…
«Парадокс» ушёл в историю, но навсегда остался в сердце…
Сила традиции
Умные люди утверждают что традиции – это устойчивая система норм, правил, представлений и образов, формирующаяся на основе накопленного жизненного опыта, которую использует в своём поведении обширная, социально-сложившаяся группа людей.
А что такое традиция для курсанта военного училища? В этом случае это деяние, которое необходимо исполнить не взирая на логику, здравый смысл и даже запреты командования. Традиция для курсанта это непререкаемый долг обязательный к исполнению! Если спросите курсанта о смысле какой либо традиции, то скорее всего, ответа вы не получите. Традиция и всё! Кто может объяснить, почему выпускники военно-морских училищ одевают в тельняшки памятники известным флотоводцам? А зачем юные лейтенанты бронзовым коням начищают срамные места? Не знают ни они, ни те, кто был до них. Главное здесь в проявлении бессмысленной удали. Да и кто это придумал, истории не известно.
Есть традиции общие, которые сложились ещё во времена «царя Гороха» и сохранившиеся по сей день, а есть традиции, характерные только для каких-то определённых учебных заведений.
Наше училище и мы не были исключением. И у нас существовали традиции, передаваемые из поколения в поколение, одна из которых – обязательное празднование тысячи и одной ночи. Само название говорит о том, что связано это было с количеством дней, а точнее ночей, прожитых в стенах родного училища. Обязательно находились самодеятельные, никем не назначенные и не выбранные, счетоводы, своеобразные хранители традиции, которые высчитывали день и час, когда наступала круглая дата. Готовились все, и командиры тоже. Не смотря ни на что, праздник наступал. Обязательно ночью! Надо было хоть под одеялом, но приложиться, хотя бы пробку, но понюхать. Все старания командиров сводились на «нет» терпением и упорством курсантов. Одни сидели в расположении и зорко следили за подопечными, другие лежали в кроватях, изображая спящих, и ждали, когда первым надоест и они всё таки пойдут домой. И дожидались! Конечно же на следующий день, а то и два, наступало время разбирательств, внеплановых кроссов и строевой подготовки. Но это уже было не важно для нас. Задуманное свершилось, а ежа голым задом не напугаешь…