На пути "Тайфуна" - 2
Шрифт:
Ландышева, даже не пытавшаяся скрывать, что внимательно все слушает, заварила и подала нам чай, приготовленный по моему рецепту - с большущей долькой лимона и огромным количеством сахара. Отогревшись, майор пришел в хорошее расположение духа, и рассказал, как встретил на церемонии награждения генерала Масленникова, которому нашу дивизию иногда отдавали во временное подчинение.
– Он командир талантливый, и в то же время храбрый. Лет в двадцать уже командовал полком и бригадой. Опытный пограничник, много лет гонял басмачей. На его счету несколько так называемых ханов. За чужими спинами не отсиживается, его уже раз десять ранили. Вот он действительно достоин звания героя.
– Почему это он просил именно Берию? Он что, в курсе того, кто меня курирует?
– А, вы наверно не знаете. Масленников является заместителем наркома, и с его назначением командующим армии старую должность никто не отменял.
– Понятно. Ему предстоит перейти в наступление, а мое предназначение, как и прежде, ловить немцев на живца. Ну что же, теперь задавайте вопросы, вы же не для того сюда из Москвы прилетели, чтобы извиняться.
– - Сначала расскажу еще кое-что. Наташа, вы тоже слушайте внимательно. За последние недели немцы методично устранили всех, кто хоть что-то знает о вас. В Великих Луках постепенно уничтожен весь личный состав фельджандармерии, а за компанию и других служб, к которым могла поступить соответствующая информация. Ваш знакомый лейтенант Эрих Браун естественно, тоже попал под раздачу. Его расстреляли, а труп сунули под лед. Тело так и не смогли выловить из реки.
– - А вот его мне жалко. Он хоть и немец, но человек неплохой. Браун ведь сам предложил отдать взамен на пленных наших мирных жителей, я его об этом не просил. Но свидетели свидетелями, а немцы же обо мне не забыли?
– - Разумеется, нет. Все эти устранения вовсе не означают, что вами больше не интересуются. Командование германских войск помнит о том, кто доставил им столько неприятностей. Так что будьте начеку. Ну, а теперь приступим к делу, ради которого я сюда и прилетел.
Дождавшись, пока Ландышева, понявшая намек, выйдет из палаты, Куликов стал пояснять.
– Видите ли, вы человек начитанный, и знаете много сведений по истории, но при получении от вас информации есть одно затруднение. Мы не всегда знаем, о чем надо спрашивать, а вы не в курсе, какие еще вопросы для нас актуальны. Поэтому вам и разрешают находиться в действующих войсках, чтобы прочувствовать нынешние проблемы. Вот конкретно сейчас нас интересуют способы дезинформации противника. Помните, как вы пугали немцев урчащими тракторами?
– Ну да, в нашей истории такие фокусы проделывали с румынами. Но если позволяют обстоятельства, то обмануть можно и немцев. Хотя для них лучше применять специальные устройства. Помнится к концу войны, когда США наконец то решило повоевать, у них было наготовлено много бронетранспортеров с громкоговорителями и звукозаписывающей аппаратурой. Обратите внимание - громкоговорители могли складываться, и в походном положении машины ничем не отличались от обычной техники. Кроме воспроизведения готовых записей, также можно было транслировать многократно усиленный и наложенный сам на себя звук двигателя машины.
– Шикуют американцы, - завистливо произнес Куликов, - броневики у них. У нас для таких целей пока используется грузовик с рупорами. Обыкновенная агитмашина армейского политотдела. А так как их не хватает, то еще будем применять ОГУ - окопные говорящие установки, которые переносят в заплечных ранцах.
– - А еще делали просто, - вспомнилась мне одна нехитрая уловка, - под грузовиками подвешивали шарики на цепочке, которые лязгали почти как настоящая гусеница.
– - Вот ведь казалось бы, очевидная
Задав еще пару вопросов, майор оставил мне папку с долгожданным приказом, и мы с ним умчались в разные стороны. Он в Москву, а я к главврачу.
Начальник госпиталя не скрывал, что очень рад моему выздоровлению. Нет, конечно от меня тоже была польза. Он был в курсе, что именно сотрудники НКВД выбили для госпиталя большую квоту наград - все врачи получили ордена, а медсестры и санитары постоянного состава - медали. Но непонятные шпионские игры и подозрительные личности, кружившиеся вокруг меня, выбивали всех из колеи и мешали нормальной работе учреждения. Поэтому, получив на руки необходимое разрешение, Иванов тут же вручил мне заранее приготовленную справку о том, что я находился в госпитале на излечении. Это на случай, если меня остановит придирчивый патруль. Он также предупредил меня о том, что все мои аттестаты: вещевой, продовольственный и денежный, остались в части.
Получив указания все разузнать, Ландышева быстро вернулась, и предложила выезжать прямо сейчас. Она пояснила, что если я не хочу терять время, то мы можем сразу отравиться своим ходом до Андреаполя, а там вопросом моей транспортировки займется уже особый отдел армии.
– - - Как мы поедем, на поезде?
– Рокадную одноколейку до Осташкова уже протянули, сократив тем самым путь по железной дороге к фронту. До этого поезда отсюда ходили только на восток, в сторону Торжка.
– Ага, тратить столько времени, да еще ехать в телячем вагоне. Нет уж, раз я получила такие полномочия, то грех было бы ими не воспользоваться. Зашла в ближайшую часть, и раскулачила их на машину.
– Что, на полуторку расщедрились?
– Берите выше, самая настоящая легковушка.
– Не иначе, как сломанную подсунули.
– Не-а, все в порядке. Просто тамошний особист пытался от меня отделаться и заявил, что Эмка имеется, а вот водителей ни одного нет. Думал меня этим отвадить. Естественно, я поймала его на слове, села в машину и уехала.
– Значит, можно собирать вещи?
Пораженная отсутствием адекватной реакции, Ландышева медленно повторила для контуженных.
– Понимаете, я сама завела, вырулила из бокса задним ходом и подъехала к госпиталю.
– Ну и славно, теперь сможете быстро отвезти меня.
– Хм, конечно смогу, - смущенно протянула Наташа, потупив глаза.
– Вот только, боюсь, мы так до темна не успеем. Да и как я вас буду охранять, если руки будут заняты.
Ясно, намек понят. Большого опыта вождения у сержанта нет.
– А давайте поведу я, а вы будете за картой следить.
На этом мы и порешили. Дальнейшие сборы были недолгими, так как вещей у меня было мало. Ландышева добавила к ним немного продуктов в дорогу и толстую брезентовую сумку с красным крестом, чтобы если что, оказать мне первую медицинскую помощь.
Когда мы выезжали из поселка, Наташа попросила притормозить у перекрестка, где небольшая группка солдат ожидая попутного транспорта. В старых шинельках, потрепанных шапках или даже в выцветших пилотках они терпеливо стояли, опершись на изгородь, или сидели на корточках.
Ландышева опять смогла меня удивить. Она вышла из машины и направилась прямо к бойцам, чтобы спросить, есть ли желающие ехать в нужном нам направлении. Вопреки моим ожиданиям, никто не бросился врассыпную, услышав предложение подвезти в расположение особого отдела. Впрочем, сержант оказалась намного хитрее, чем я предполагал. Поехали мы вовсе не в Андреаполь, а прямо на юг, в Гришкино.