(На)следственные мероприятия
Шрифт:
– Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть, – задумчиво произнес старик, словно что-то вспоминая или цитируя, а потом вдруг предложил: – Заходите!
– Я успею хоть помолиться перед смертью?
Он улыбнулся:
– Сегодня в этом нужды не будет. Делайте то, что вам приказали.
Ага, тетушка тоже иногда так поступает. Прикидывается щедрой, чтобы в следующее мгновение отобрать все даденное, да еще с процентами.
– Что
– Моя корысть настолько очевидна?
– Скажем, не особо прикрыта.
Кажется, старик впервые нормально усмехнулся, становясь похожим на уже вполне живого человека.
– Несколько слов. Всего несколько слов. Возможно, если их произнесете вы, мой внук услышит больше, чем пытался сказать я.
– И что же это за слова?
Господин Ишикава перевел взгляд куда-то в светлую даль.
– Я хочу всего лишь побыть со своим внуком. Чтобы в неумолимом течении времени появилось хотя бы несколько минут, разделенных пополам между нами.
– Что для вас важнее? Чтобы я «сказал»? Или чтобы он «услышал»?
– Если вам удастся второе… Я поверю, что на свете еще случаются чудеса.
Чудеса? Это же моя основная профессия! По крайней мере, все невозможное и невероятное. Конечно, дурного получается больше. Ну так и я пока еще не дипломированный волшебник.
Длинный коридор. Дверь в самом конце. Закрытая для всего мира и меня заодно. Швейцар, впрочем, стоит тут же.
– Пропусти его, Катсу, – тихо сказал старик.
Ни вопроса, ни возражения, только четкое исполнение приказа и освобожденный для прохода дверной проем.
– Мы не будем вам мешать.
Вот за это спасибо. Хотелось бы еще быть уверенным, что не подслушивают, но, как говорится, бери, что дают, и будь благодарен.
Шагаю через порог. Амано, судя по внешнему виду, вполне жив и здоров, но расположение духа не доброе и не злое. Никакое вообще. Сидит посреди коврика, который почему-то считается матрасом, глаза закрыты, лицо… Будем считать, умиротворенное. Ну это как раз дело поправимое!
– Смотрю, вовсю постигаешь дзэн. И насколько преуспел?
О, глаза распахнулись мгновенно! Причем, судя по их выражению, путь к обретению душевного равновесия моему напарнику придется проходить заново. С самого начала.
– Нет, нет, не вставай! Я на минуточку заскочил. Проведать. Сейчас уйду, ты даже и не заме…
– Стой, где стоишь!
Какие мы резкие, однако. Радует только то, что он действительно не сдвинулся с места. Учитывая все последние события, капитан Сэна наверняка с большой радостью пересчитал бы мне кости, так что, если до сих пор медлит, это означает… Ага, вижу. Интересное такое шейное украшение.
– И как тебе на привязи? Весело?
– Ты зачем
– А я разве смеюсь? Ни в коем разе. Ты же знаешь, с чувством юмора у меня…
– С совестью еще хуже!
– Не согласен. – Я прислонился спиной к стене, благо кожа уже почти не реагировала на соприкосновения с разными поверхностями. – Извиняться мне не за что.
– Не за что или не будешь? – голосом змея-искусителя уточнил Амано.
– Э… А какая разница?
– По твоей милости я оказался пленником в собственном доме!
– Ну… Наверное, в чем-то я все-таки виноват. Но ты виноват не меньше!
Все, пошло-поехало. Очередная «семейная» ссора, жаль, обычных зрителей нет. И хочется вести себя как-то иначе, ради разнообразия например, но не удается, хоть тресни.
– А я-то в чем виноват?! У меня вообще сотрясение. Могу справку показать.
– А можно я свои справки показывать как раз не буду?
– Что ты творишь, сволочь мелкая?
– Почему мелкая? Очень даже круп… И не надо дергаться, а то халатик совсем распахнется! Здесь, конечно, все свои, но… Или это мода такая домашняя новая?
– При чем тут халат? Тьфу, то есть не халат, а… А, тебе же все равно!
– Во что ты одет? Не скажи. Сначала всех приучил, что ты – мальчик с картинки, а теперь на попятную пошел? Ну уж нет. Не позволю!
И тут Амано наконец-то заржал. Аки жеребец.
– Ну вот, давно бы так… Почто дедушку обижаешь?
– Это я обижаю? Да он сам… Ты же знаешь, кто он?
– Без комментариев. Но обижать детей и стариков все равно нельзя. Идет вразрез с твоим имиджем.
– А какой у меня имидж?
– Хм…
– Ну какой же?
– Рыцарь ты у нас. В сияющих… голым телом из-под халатика сияющий. Вот.
Капитан Сэна хитро прищурился:
– А ты сегодня в кого играешь?
– Я – злой и страшный серый волк. Ну почти.
– Значит, я должен бояться?
– Если очень хочется. А вообще, лучше просто послушать. И побыть немного послушным мальчиком. То есть внуком.
По лицу моего напарника пробежала легкая тень:
– Дедуля нажаловался?
– Вроде того. Тебе что, жалко?
– Чего?
– Времени. И немножко сердца.
– Ты сейчас о чем?! – вытаращился на меня Амано.
– Все о том же. К нему, понимаешь, дедушка приехал издалека. Можно сказать, проездом. Условно говоря, последняя гастроль, а он кочевряжится. Трудно старика уважить?
Напарник попробовал подцепить пальцем ленточку, висящую у него на шее. Не получилось.
– Этот старик решил, что лучше меня знает, что мне надо.
– А может, действительно знает?
– Издеваешься?
– Так, чуть-чуть.