На снегу розовый свет...
Шрифт:
Павлик задумал переехать из Казахстана, где по воле Партии родился и вырос, в Россию, куда его подталкивали граждане, которые там родились без участия Партии и Правительства, т. е., исконно коренные жители суверенного Казахстана.
Переехать — и заняться малым бизнесом. Говорят, все беды России, вся её бедность — из–за того, что не развивается малый бизнес. Президент бьётся, как рыба об лёд, призывает к его развитию, а сволочная администрация, вместе с правительством — ни в зуб ногой. Упёрлись: — Пока Вас, товарищ Президент, на третий срок не выберем, ничего делать не будем. Ну, что ты с ними, с дармоедами, будешь делать? Ждать, да и только. Положение–то безвыходное.
Ну,
Идея была изначально простая: изготовление дешёвых спутниковых тарелок. Дело в том, что россияне понавесили спутников, через которые в любом уголке страны нашей необъятной можно было смотреть до пятидесяти каналов самого хорошего российского телевидения. Сидишь, к примеру, в чуме в обнимку с Абрамовичем, запиваешь строганину огненной водой, а в телевизоре сама Ксения Собчак на «Розыгрыше» кричит: «Да вы знаете, кто я? Я, блядь, Ксения Собчак!..». В общем, была цивилизация только для избранных, где–то там, в центре России, а теперь — в каждом чуме и даже на наших родных Курильских островах.
Только вот незадача: спутников–то мы навесили, а за тарелки такие цены заломили, что пользоваться этим блюдом мог в чуме, опять–таки, только тот самый пресловутый Абрамович.
Ну и китайцы тут как тут. Пошушукались по своим фанзам и стали нам под наши спутники и для нашего телевидения клепать свои китайские тарелки. Ещё по одному канальчику стали утекать денежки от русского медведя.
Я всё думал — почему медведь — символ новой России? Красивый? Да. Спору нет. Добрый? Да. Безусловно. Сильный? — О–го–го!..
И тут мне вспомнилась история, которую рассказывал отец. Про медведя. Служил когда–то мой отец в армии на Курильских островах. Природа там, ручейки, речки. Скотинка всякая непуганая в виде зверья. Нет, нельзя отдавать Курилы японцам. Ну вот, ходил отец там с друзьями по камням и кустарникам, и наткнулись они на медвежью рыбалку. Стоит мишка на перекате холодной курильской речки и внимательно в воду смотрит. А водица прозрачная, сверкает, переливается на солнышке. Но мишка, естественно, не на красоту засмотрелся. Он рыбу высматривал. Стоял, стоял, а потом молниеносно лапами в воду бултых! И — рыбка — вот она, в полуметровых когтях добряка нашего трепыхается! Миша её в губки чмокнул, положил себе под задницу и присел, придавил. Про запас. Хозяйственный, чего уж тут скрывать. Передохнул, поднялся — новую рыбу стал высматривать. Ну, а та, на которой миша сидел, естественно, из–под него уплыла. Течение всё–таки. В общем, рыбачил миша, старался — аж пот по локтям. Упарился. Собрался домой идти, глянул под задницу, где у него рыбный склад — и челюсть у бедняги отвисла. А рыбки–то нету! Ни одной! И заревел миша так, что камушки с окрестных сопок посыпались.
И не слышно ему было, как смеются над ним в кустах молодые солдатики.
Почему–то, когда я вижу, как патриоты носятся с плакатами, на которых могучий русский медведь изображён, я вспоминаю того незадачливого мишку, с Курильских островов.
Весь мир смотрит на нас, как мы вылавливаем ценнейшую рыбу из чистых наших речек и… складываем себе под задницу…
И кричим потом, и не слышим, как все они над нами смеются.
Ну, да…Павлик… Тарелки… Павлик посчитал, что если у нас, к примеру, в Адамовском районе, китайскую тарелку можно купить за две тысячи рублей, в Актюбинске, с переводом на рубли, за тысячу, то себестоимость её в пределах ста рублей, а то и меньше. А если их ещё не тащить из Китая, через границы и таможни, а изготавливать тут, на месте, то и цена вообще будет копеечной. И каждый копеечку свою без трепета за это удовольствие отдаст и, за счет миллионного оборота, Павлик без труда прадедовы капиталы ещё и приумножит.
Взял Павлик в аренду сельскую кузню в посёлке Слюдяное, в том же Адамовском районе. Накупил кувалд, набрал штат из местных умельцев. Развесил кругом объявления, что принимается любой лом по самым высоким ценам. И дело закипело. Оно ведь, спутниковую тарелку мастерить — дело сложное только на первый взгляд. Сделали ребята в кузне форму в виде полушара из очень крепкого железа и стали на этом шаре весь лом, который население с округи стаскивало, расклёпывать. Естественно, не холодный. Вначале в печи, как положено, разогревали. С двух- трёх тарелок в день начали, потом и конвейер настроили. Компьютер подключили, чтобы кувалдами управлял.
Пришлось Павлику на деле убедиться, что всё, что говорили о трудностях развития в России малого бизнеса — чистейшей воды вымысел. За неделю он оформил в одном окошке все необходимые бумаги. Ну, конечно, и за оформление пришлось заплатить. И сверху. Нет, вот если ты бизнесом решил заниматься, тут какие у тебя могут быть вопросы? Тебе человек делает — ты ему заплати.
Пришёл через неделю пожарный. Павлик ему слова не дал сказать. Пригласил в офис. Баньку, коньяк. Дуню, чтобы для эротического массажа. Потом в машину усадил, спросил, куда доставить, ещё и капусты в рот натолкал. И не было у пожарного к Павлику никаких претензий.
Милиционер пришёл с уже открытым ртом. Павлик и ему — капусты.
Налоговая приехала на микроавтобусе. Автобус микро, а изнутри их повылазило, как из поезда. Ну, они успели сказать целое предложение: «По итогам приватизации девяносто второго года Вами не уплачено…». — Да!.. Да! — обрадовано закричал им в ответ Павлик. Откуда ни возьмись — коврик из рулона прямо к микроавтобусу раскатался. Хор цыган здравицу запел, и всех из налоговой перечислил по именам. На Джусу, на местную речку выехали, а там уже шашлыки, стерляди всякие. В речке нимфы на любой вкус плавают с нимфетками, а для нескольких налоговиц–старушек молодые волосатые лешие, появились. По душам поговорили. Вспомнили, что Президент в своём судьбоносном Послании просил налоговиков шибко не свирепствовать. А слово Президента — закон. Кто же его ослушается.
Под вечер, когда наступила пора всем разъезжаться, Павлик приказал подать каждому члену комиссии по новенькой маленькой японской машине. А Председателю — чёрного бумера. Председатель даже расплакался. Никогда, говорит, таких честных бизнесменов не встречал. Чтобы все налоги и — вовремя.
А посёлок–то, Слюдяное, стал расцветать на глазах. Зарплаты своим рабочим Павлик стал платить, как москвичам. Тут и строительство завертелось, иномарки во дворах появились. Железнодорожную ветку прямо к кузне протянули, чтобы тарелки вывозить для распродажи по всей России.
Пошёл Павлик параллельно в районную администрацию, к Прову Силычу. — Хочу, говорит, благотворительность оказать для ветеранов Великой Отечественной.
На что ему Пров Силыч отвечал: — Вот ты, Паша, хоть и бизнесмен, а дурак. Не с того конца ты проблему поднимаешь. Нужно вот как: к примеру, это мы, районная администрация, хотим оказать помощь ветеранам. Выступаем с инициативой. Народ, ветераны нас, конечно, поддерживают. И тут приходишь ты, Паша, и говоришь, что в нашем хорошем деле ты хотел бы посильно поучаствовать. И мы советуемся и примерно такую сумму (тут Пров Силыч написал сумму карандашом на бумажке, показал Павлику и тут же сжег), ты переводишь на счёт нашей администрации.