На удачу не стоит полагаться
Шрифт:
Я уснула тогда на кресле, а вот когда проснулась от того, что затекло все тело в неудобной позе, и живот уже рычит от голода, то я осознала, что осталась одна. Как когда-то меня вышвырнули из детского дома, так и сейчас. История повторилась. Квартира была побольше, и на счету были местные кредиты. Но сути дело не меняет. А еще я поняла одну вещь. Я обижалась на Кристенса. За то, что не случилось сказки. Где-то в глубине души я хотела чуда. Признания и, возможно, чувств.
Это немного отрезвило, и я решила, что утру ему нос. Ведь что бы и как он для меня не собрал, в конце была приписка, что он-таки рекомендует не маяться дурью, и найти себе спонсора. Нет, было написано
Злость на эту бесчувственную деревяшку подстегнула к действиям. И я занялась тем, что хорошо умела. Я с остервенением стала учится. Мне нужно было доказать себе, что я что-то стою, что я не завишу от мнения кого-то с умопомрачительными глазами далекого космоса.
У меня получилось. Я поступила, пройдя по самому минимальному порогу, но поступила. Я была горда собой, но сидя за партой и слушая куратора поняла, что все мои проблемы только начинаются.
— Крис! — В кабинет без стука и предупреждения ввалился Тритий. — Почему ты мне не рассказал о переселенке? — возмутился старый приятель и плюхнулся в кресло.
— Нечего было рассказывать, — дернул щекой Кристенс и, отложив на время дела, откинулся на спинку своего кресла, — где ты вообще с ней столкнулся?
— Что значит где? Ты чем тут занимаешься вообще? — изумился друг.
Кристенс и Тритий были давними друзьями и сошлись они по нескольким причинам. Во-первых, они оба любили историю и могли спорить и доказывать свою точку зрения часами. Во-вторых, они оба были более эмоциональными, чем принято на Треи и не сдерживали себя при личных встречах. Можно сказать, что парни расслаблялись и были сами собой в присутствии друг друга, чего не позволяли себе с другими.
— Работаю, или ты считаешь, что весь департамент только и делает, что следит за одной никчемной девчонкой? — Крис скривился как от зубной боли, хотя никогда в жизни не испытывал ее. Он так и не приставил к ней куратора, а это была непростительная ошибка.
— Нет, конечно, — уже более спокойно проговорил Тритий — Кто у нее куратор? Он же должен отчитываться.
Кристенс встал и подошёл к окну, ему было неприятно даже подумать, что кто-то иной будет курировать Алису, он сам не мог объяснить себе такое поведение. Сначала злился, а потом, да что уж там, просто не смог. Парковка внизу вновь воскресила в памяти тот день. Стало неприятно тоскливо, и мужчина, поворачиваясь к другу, поспешил выкинуть эти воспоминания из головы.
— Когда к нам попала девчонка и стало ясно, что именно наш мир отныне ее новый дом я, как и ты, заинтересовался. Первая переселенка к нам, такого еще не случалось, — он приподнял руку, призывая друга к тишине. — Я поднял все архивы, она первая, — он снял очки и потер переносицу. — Я ждал ее пробуждения, не знаю, наверное, верил в чудо и при первом разговоре даже решил, что показатели активности мозга врут. Но нет, следующий месяц дал понять, что… — мужчина замялся, он не мог облечь свои ощущения в слова.
— Целый месяц тут в департаменте, после новости, что она больше не вернется домой? — с удивлением смотрел на друга Тритий. — А потом кто помогал ей адаптироваться, кто помог подготовиться?
— Подготовиться? К чему? — Удивленно и непонимающе смотря на друга, переспросил Крис.
— Так ты реально не знаешь? — друг изумленно покачал головой, — Алиса теперь моя подопечная, в этому году я взял новую группу для кураторства. Тяжело придется девчонке, она и так прошла по самому минимуму, а сейчас начнется учеба, некогда будет подтягивать недостающие знания.
Кристенс смотрел на друга с полностью расширенными зрачками, сказать, что он был удивлен — это преуменьшить степень его потрясения.
Тритий убежал так и не получив ответы, им уже завладели идеи как помочь Алисе не вылететь в первом триместре. Крис же, не замечая ничего вокруг, мерил кабинет шагами, нахмурив брови.
Попаданка будоражила его мысли с момента своего появления. Во-первых, она была первой за время его работы тут, в департаменте. Во-вторых, она была первой в его мире. Как он и сказал другу, он поднял все архивные дела, перелопатил море информации. Ничего нового он не узнал, но еще раз подтвердил их с Тритием выводы, надо отметить, что и часть ученых пришла к таким же умозаключениям.
Все попаданцы приходили не просто так. Они меняли миры под себя, привносили в них что-то новое. И появлялись они, как ни странно, в очень удачные моменты. У ученых было даже мнение, что это не закрытый мир выбрасывает мусор, а старые открытые миры притягивают нужное для своего развития. Но теория не нашла подтверждения, а потом и сам проект был закрыт.
Месяц она провалялась в капсуле, Кордук несколько раз вытаскивал ее с того света, он почти жил рядом с капсулой. Мир обошелся жестоко с девушкой, перестройка тела могла ее убить. За месяц полностью перекроить организм — это немыслимо. У нее пропали лишние ребра, зато добавились недостающие позвонки. Расположение органов тоже поменялось. Да и вырастить второе сердце — это на грани фантастики. За такое не взялся бы ни один врач. Рвение пожилого доктора было предельно понятно Кристенсу.
Кордук напишет целую научную работу, но Крис не возражал, наоборот поощрял такое желание. Пожилой циник действительно выкладывался по полной, удерживая девушку в этом мире, не давая умереть телу и уйти сознанию. Да и для будущих поколений будет не лишним его опыт. Быть первопроходцем всегда сложнее. Но Кордук сдюжил и вывел Алису из лечебной комы, не спалив ей мозги.
Первая встреча после пробуждения была самым ярким воспоминанием у мужчины. Хоть ее тело и подверглось сильному изменению, но рост остался почти прежним, и девушка выглядела маленькой и хрупкой. Но больше всего Кристенса потрясли ее глаза. На Треи преобладали простые цвета глаз: желтый, зеленый, коричневый, голубой. Редкими и красивыми считались сложные оттенки, переходный спектр от одного тона в другой. У самого Криса был очень редкий цвет глаз, еще и со странными вкраплениями других тонов и оттенков.
Глаза девушки его просто заворожили: во-первых, это был непередаваемо красивый бирюзовый оттенок, а во-вторых, радужка была круглой с более темным краем и абсолютно белой глазницей. Но потом взгляд, который его так потряс в первый момент, потух, казалось, что в нем нет жизни. Да и тесты показывали унылый результат.
Кристенс остановил свой забег у окна и посмотрел на парковку, где красовался его новенький бол. В памяти всплыл восхищенный взгляд Алисы. Её глаза просто сверкали, как драгоценные камни после огранки мастера. С каким восхищением и детской непосредственностью она любовалась его болом! Маленькая, хрупкая и такая забавная. Когда она кружилась, смеясь, он даже заслушался, так было непривычно такое проявление чувств. А ее голос и смех, почему он раньше не слышал в них этого мелодичного перезвона колокольчиков из тончайшего метала?