На волне космоса (сборник)
Шрифт:
— Я меньше пробыл в анабиозе…
— Да, конечно… Как-то вылетает из головы, что возраст — вещь относительная.
— Я несколько семестров слушал твои лекции, — повторил Томпи.
— Ну и как, запомнил что-нибудь?
— Запомнил. Но почти все это уже стало достоянием истории. Ты и не представляешь себе, как далеко вперед ушла космогония. Да и не только она. Другие науки — тоже…
— Я догадываюсь… А мы… мы что теперь, тоже достояние истории?
— Почти. Здесь сейчас такие автоматы…
— Какие?
— Знаешь,
— Это, должно быть, неприятно.
— Все как-то привыкли и не обращают внимания.
— А ты?
Фукс не дал Томпи ответить.
— Не принимай этого чересчур всерьез, Бан. Томпи у нас пока еще только осваивается. Когда летишь в космос, следует заранее быть готовым к тому, что мир за время твоего отсутствия несколько продвинется вперед в своем развитии. Это цена, которую приходится платить за участие в экспедициях, цена открытия новых звезд.
— Я ничего не открыл, — Бан произнес эти слова внешне совершенно спокойно.
— Да, не повезло тебе. По-видимому, случилась какая-то авария, но мы сейчас все разузнаем. Проверим записи в запоминающих устройствах автоматов… Что… Что это? Бан!.. Бан!..
Фукс и Томпи всматривались в серую пустоту экрана, с которого лишь мгновение назад на них глядел Бан. Потом изображение съежилось, как зажженный листок бумаги, и не исчезло.
— Радар! Поищи его радаром! — крикнул Томпи.
— Нет, все в порядке, он здесь! — Фукс отпустил клавишу радара.
— Да, я здесь. А что, собственно, произошло?
Оба одновременно обернулись. С экрана на них смотрел Бан.
— Какая-то помеха в связи, — ответил Фукс.
— Вызови автомат управления и спроси его на всякий случай, что случилось, — посоветовал Томпи.
Фукс кивнул в ответ и нажал кнопку вызова. На пульте засветилась контрольная лампочка.
— Координатор управления полетов у аппарата, — голос звучал металлически, как и у всех автоматов, которым не часто приходится разговаривать с людьми.
— Доложите о причинах перерыва в связи.
После вопроса Фукса воцарилась тишина, и только мигание красной лампочки свидетельствовало о том, что координатор подготавливает ответ.
— …Облачко газов атомного двигателя неизвестного селено-плана, плотности порядка земной ионосферы… по вхождении в него космолета аннигиляция… излучение в полном спектре частот… причина неизвестна.
— Ты понимаешь хоть что-нибудь? — спросил Томпи.
— Да. Он подает информацию в ускоренном темпе и не соблюдает правил грамматики. Мне непонятен только самый смысл… По-видимому, имеется в виду нечто вроде ядерной реакции…
— Где? В реакторе?
— Нет, на броне космолета. И в этом-то самое странное.
— То есть как это на броне? — спросил Бан.
— Сам не понимаю… Погоди-ка! — И Фукс нажал кнопку вызова.
— Концепциотрон, — скомандовал он в микрофон.
— Земной концепциотрон. Вас слушают, — ответ прозвучал почти мгновенно.
— Исследуйте гипотетические причины ядерной реакции на броне космолета. Исходные данные возьмите у мнемотронов нашего спутника. Срочно! — подчеркнул Фукс.
— Задача ясна, — отозвался концепциотрон. — По получении результатов сразу же перехожу на передачу.
— Сейчас мы узнаем причину, — Фукс ободряюще улыбнулся Бану. — Концепциотрон — это подлинное произведение нашей эпохи. Он выполняет работу, которой прежде могли заниматься только великие ученые.
— Значит, теперь уже и великие ученые не нужны? — спросил с экрана Бан.
— Ну, это не совсем так. Ведь должен же кто-то создавать концепциотроны и помогать им в автоконсервации.
— А космолеты тоже имеют собственные концепциотроны?
— Да.
— У моего космолета его нет.
— Вполне естественно: ведь двести лет назад они еще никому и не снились. Твой космолет годится теперь только в музей истории техники.
Бан ничего не ответил. Томпи прекрасно понимал его в этот момент.
— Бан, это ведь в порядке вещей. Техника все время идет вперед… — попытался он хоть как-нибудь утешить Бана.
— А как же я?.. Я тоже теперь пригоден только для музея? — спросил Бан.
— Ну что ты! Ты ведь человек.
— Ты быстро освоишься, — прибавил Томпи.
От пультов послышалось жужжание зуммера. Как будто майский жук пробовал перед полетом крылья. Фукс торопливо проговорил:
— Извини, Бан. Мне придется на минутку прервать связь. Нужно заняться твоим приземлением. А ты тем временем подготовься к прощанию с космолетом.
Экран погас. В ту же минуту Фукс вскочил с кресла и бросился вдоль зеленых рядов экранов к пульту управления. Там он нажал какую-то кнопку.
— Готово, — сказал он в микрофон.
— Что готово? — не выдержал Томпи. Он изумленно следил за нервными движениями Фукса.
— Не мешай. Здесь что-то очень важное. Концепциотрон не решился передавать открытым текстом.
— И часто он так?..
Концепциотрон вдруг заговорил голосом дешифрующего его автомата:
— Судя по данным о плотности газа и количестве выделенной при этом энергии, на броне космолета происходил процесс аннигиляции газа.
— И что же?.. — Фукс порывисто нагнулся вперед, да так и застыл в этом положении.
— Либо выхлопные газы ракеты, либо броня космолета представляют собой антиматерию. Правдоподобность второй возможности в несколько сот тысяч раз больше. Все.
— Из антиматерии… — прошептал Фукс.