На высочайших вершинах Советского Союза
Шрифт:
Ботинки тоже чуть подмерзли. Спешим начать жарить и варить. Солнце,
собираясь вынырнуть, распахнуло серебряный веер на гребне снежной
стены. Вершины блещут ярким светом. Лишь в котловине лагеря тень.
Получаем продукты — по восемь кило. Спешим уложить
необходимые вещи, построиться и двинуться.
Цепочка людей вытянулась по снежному склону гребня. Черные
кружки очков легли на глаза.
Бугристая морена в снегу. Камни, покрытые снегом, сдают под
ногой. Виден округлый небольшой гребень. Частые остановки. Движения
замедлены.
Массив пика Ленина, как призрачный белый огромный корабль.
Какими ничтожными кажемся мы по сравнению с ним и как велик еще
путь до вершины, которая дымится белыми вихрями и смерчами.
У подножья складываем рюкзаки. Большой получасовой отдых и
подкрепление перед подъемом. Ледниковый ручей искрится и журчит
прозрачной водой. Я использовал отдых и сделал набросок Северо-
Западного гребня.
Снова растянулась цепочка, ярко выделяясь на снежном, круто
убегающем вверх склоне. Свет излучается отовсюду — и сверху от солнца,
и снизу от снега.
Все мельче становится снежный покров, и вскоре ноги уже скользят
по льду. Обходы не дали положительных результатов. Зазвенел лед под
174
ледорубом, и ступени, медленно вырастая, прорезали вверх ледяной
участок. Справа крутой и ровный, как приземление трамплина, обледене-
лый склон. Стронутый с гребня пласт снега сразу же образует лавину. С
шипеньем сползает вниз пластовая лавина лентой, обнажая лед.
Впереди опять крутой участок. Наверное, снова будет лед. (Мне
вытягиваться на неокрепшей ноге нелегко.) Справа выступают скалы.
На пологой осыпи привал. Высота 5500 метров. Верхняя часть
гребня начинает медленно сходить вниз.
Впереди большая выемка и пологий подъем вплоть до самого
Северного гребня.
Организованно складываем в палатку принесенные продукты и
снаряжение и начинаем спуск вниз. Спуск проходит быстро, задержки
лишь на крутых склонах. Даю команду развернуться шире, не идти одному
над другим.
Гребни Алайского и Заалайского хребтов четкой формой
выделяются на плоскости Алайской долины. Они кажутся вырезанными и
выкрашенными в яркие анилиновые краски. Облака редкими объемными
массами висят над долиной. Справа над Алайским большое облако
распушилось и заслонило часть хребта. Длинные тени прорезали долину.
Яркая вечерняя расцветка залила снежные склоны.
Последний крутой участок. Звено за звеном со всеми
предосторожностями и охранением ведут спуск. Сорвался доктор.
Взмахнул длинными ногами, затормозил, пытаясь перевернуться на живот.
Удалось не сразу. Остановился одновременно с натянувшейся веревкой.
Нога побаливает. Идти трудно. Говорю звену:
— Товарищи, если я случайно поскользнусь и поеду, вам это не
должно дать повода к подобному способу передвижения.
«Поскользнулся», сел и быстро начал скользить вниз. Каскад снега
бьет в лицо. Почти не торможу. Внизу снег глубже, и я останавливаюсь.
175
Ребята не смогли удержаться. Вскоре четвертое звено тоже поскользнулось
и село, но продвигалось с таким трудом, что вынуждено было опять начать
пеший спуск.
Начало темнеть. Когда же вышли на бугристые морены — стемнело
совсем. Чуть не ощупью ставлю ноги на шаткие камни. Немного
беспокоюсь за ногу: как бы опять не свернуть. Впереди промоина.
Прыгнул удачно, но приземлился на больную ногу. Отдалось сильной
болью, но выдержал.
Изумительная картина: темный силуэт пика очерчен у вершины
дымящимся серебристым обводом. Вскоре сверкнул рог месяца, и робкий
свет лег на морены, причудливо осветив вершины. Внизу видны огни
лагеря.
Поляна лагеря, палатки, костер, дымящийся ужин. У костра Юхин,
Израим, Мамеджан. И подарок: сразу четыре письма. Читаю при свете
огарка, поудобнее устроившись в мешке.
Ночь холодная.
20 августа. Чудесное утро. Сегодня отдых: вставать не спешим.
Спальные мешки и вся «шара-бара» выволакивается из палаток для
просушки. Лагерь принимает вид цыганского табора.
Оснеженные стены хребтов представляют собой внушительное
зрелище. Делаю акварельный набросок лагеря. Солнце печет хорошо.
Ребята в трусах, все окрепшие и загорелые. Темная исключительной
чистоты синева неба, слепящая глаз белизна вершин и бронза тел на
зеленом фоне лагерной лужайки.
После чудесного обеда (из свежего барана, зелени, помидоров) и
послеобеденного отдыха — сбор.
Доклад Николая Васильевича о международном положении
небольшой, но толковый, хорошо построенный. Затем обсуждение
ориентировочного плана восхождения.
176
21 августа. Утро хорошее. Подъем в семь часов. Сбор на
восхождение. Груз солидный. Около девяти часов медпроверка пульса и
выход.
Снег на морене значительно стаял, идти не тяжело. Знакомый путь
прошли намного быстрее — за 1 час 20 мин. Отдых. Закусываем