На высочайших вершинах Советского Союза
Шрифт:
расчищался весьма старательно. Особенно робели два парня и Николай
Михайлович.
272
Елдаш, сильно груженный, выбирает свои варианты пути.
На последнем спуске к леднику я скатился с очень маленького, но
крутого снежника. За мной пошли геолог, Валя и Николай Михайлович. Я
съехал наискось и снизу предупредил, чтобы аккуратней спускались, ибо
снег проваливается, а внизу ледяная корочка.
Геолог сразу навалился на свою салку всем телом. Она лопнула, и
он на боку выкатился на морену. Удачно, даже не поцарапался, видимо,
спас полушубок.
Николай Михайлович замялся.
Спускаться начала Валя. Я еще раз крикнул, что внизу яма,
осторожней. Валя отошла в сторону, но съехала все же прямо в яму,
зацепилась за ледяную корку и полетела через голову. Когда поднялась,
лицо ее было в кропи: при полете она рассекла губу и щеку. Возвращаемся
назад в лагерь. Самочувствие у Вали неважное: после нервного
напряжения начался упадок сил.
В лагере промыл рану и сделал вторую перевязку. Решили идти в
основной лагерь. К перевалу шагаем очень медленно. Жарко. Валя часто
садится. Вместе с носильщиками спустились с перевала. Вниз уже пошли
значительно бодрее.
При нашем появлении выскочил Виктор с диким выражением лица.
Как потом оказалось, в лагере поджидался Птенец, который самовольно
ушел один на вершину Верблюда. И дикое выражение физиономии
предназначалось ему.
Птенец вернулся лишь к вечеру, и на нем сразу же разрядился весь
накопившийся за это время запас возмущения. Птенец угрюмо молчит. Не
стал даже пить чай и ужинать. Позже появился караван, а с ним... Андрей!
Радость великая! Напряженная атмосфера быстро рассеялась.
Побледнел и похудел Андрюша здорово. У него в последнее время
в организме были осложнения (воспаление надкостницы). От
273
дополнительного лежания убежал раньше срока. Привез яблок и персиков
(от последних сразу же ничего не осталось).
Вечером товарищеское обсуждение поступка Птенчика. Он не
оправдывается и говорит порядочную чепуху.
Завтра в четыре часа утра выхожу с Виктором на ледник Рама.
21 июля. Выходим в 4.30. Утро холодное. Подмерзло. Светит луна.
Идем легко и быстро. У перевала нас догнало солнышко и осветило
вершины. В лагерь на леднике Рама спустились почти бегом. Все спят.
Разбудили завхоза, оставили ему лишние вещи, немного подкрепились и
двинулись дальше.
Солнце ударило в лицо лучами лишь на повороте к ледопаду.
Виктор в восторге от ледопада и цирка ледника Елдаша.
Скалы пролезли быстро. От спуска зычным криком оповестили о
своем приближении. В лагере лишь двое рабочих и геолог Наталья
Емельяновна. Остальные с рассветом ушли на правые склоны вверх по
леднику. Она рассказала, сколько страхов было ночью: вокруг палаток тре-
щины и кто-то два раза провалился. Мы решили пойти на правые склоны
навстречу геологам. Связались, однако никаких значительных трещин так
и не обнаружили.
Близ второго ледопада на скалах заметили человека, затем еще
несколько. Они уже спускаются. В ожидании их, делаю беглые зарисовки
Мын-тэке. Наконец все собрались. Подкрепились и начали спуск «а ледник
Рама. По скалам найден совсем хороший путь. Лишь в одном месте для
верности спустили ребят по веревке.
На подъеме к лагерю далеко растянулись. Солнышко уже зашло за
острый гребень.
С Оловянного гребня пришли двое рабочих. Там один парень
нырнул в трещину, пролетел метров десять и упал в воду, вымок. Наверх
его едва вытянули, связав рубахи и портянки.
274
Вечер прохладный. Ужинаем при свечке. Спим втроем.
Приняли еще Федю.
23 июля. Будильник в указанной срок промолчал, поэтому выходим,
когда уже стало светать.
Идем вчетвером: я, Виктор, геолог и рабочий. Другая группа —
рабочие вместе с Натальей Емельяновной — должна опуститься по
леднику Рама к Зеравшану и к вечеру встретиться там с нами.
Шагаем налегке. Погодка серая, облачно, но снег все же держит и
идти довольно легко. Нас догоняет солнышко.
Спускаемся по хорошим ступенькам. Сразу прыгаем через
бергшрунд. Часто делаю засечки и фундаментально дополняю и уточняю
прежние. Солнце изредка проглядывает сквозь облака.
Озеро! И на славу: громадное, с зеркальным ледком на водной
глади. Даже пить холодновато.
К перевалу Ак-су — длинный, но не крутой подъем. Решили
вылезти не на самый перевал, а левее, в выемку между двумя вершинками.
На половине подъема на снегу увидели совсем свежие следы кийка.
На перевале холодный ветер. Долго задерживаться и любоваться на
глубокую впадину ледника Ак-су не стали. Настоящий перевал остался
правее, а от нас уходит вниз почти отвесная диоритовая стена.
Сделав засечки, я полез на вершинку справа, чтобы оттуда снять
панораму в сторону Джау-пая. Ребята пошли вниз. Но и с этой вершинки
Джау-пая тоже не видно. Однако уточнил, что она южнее, чем у меня было