На взлёт!
Шрифт:
Как бы не так! Пророчество произнесено, Айджан станет невесткой советника, союз с Альбином под угрозой срыва – и даже в самом лучшем случае не будет скреплен родственными узами. А он, Двуцвет, выставил себя идиотом в глазах Ожерелья.
Оставалось лишь узнать, кому сказать спасибо за проваленные замыслы. Учесть свои ошибки. И начать все сначала.
Двуцвет вернулся в почти опустевший Байхент . Нет, не направился в Дом Зеркала. После сегодняшнего события можно было ожидать чего угодно. Вдруг толстуха Ухтия взята под стражу за намерение превратить обряд в балаган, а
Поэтому Двуцвет прошелся по городу. Ему повезло: обнаружилась незапертая лавка старьевщика. Хозяин лавки не принял участия в шествии, боясь упустить хоть какую-то выгоду. И оказался прав: Двуцвет, не торгуясь, купил у него коричневое покрывало и мягкие женские туфли.
Найдя укромный уголок на задворках опустевшей маленькой харчевни, Двуцвет проверил уровень магической силы. Без этого он никогда не творил чары. Конечно, растраченная сила понемногу восстановится, но если по неосторожности растратишь последние капли – восстанавливаться будет нечему, навсегда перестанешь быть чародеем. Двуцвет с закрытыми глазами вслушался в себя – и оказался словно в кольце неярко горящих костров. Не так уж велик запас силы, но пользоваться можно.
Румяный толстяк обернулся хрупкой старушкой с добрым морщинистым лицом и ясными, выцветшими от времени глазами. В последний раз Двуцвет пользовался этим обликом в Джермии, поэтому на старушке было платье, какие носят крестьянки по ту сторону Хребта Пророка. Двуцвет скинул башмаки, .всунул ноги в туфли, купленные у старьевщика, и скрыл платье под длинным покрывалом.
Путь к Дому Зеркала лежал мимо базарной площади, которая не совсем опустела и в праздник. Двуцвет купил у торговца сладостями ореховой халвы в полотняном мешочке.
Подойдя к воротам Дома Зеркала, старушка принялась стучаться в калитку и умолять ее впустить. Ей, мол, надо поговорить с одной из мудрых хранительниц зеркала.
Привратница посоветовала старухе прийти завтра. Сегодня праздник, мудрые хранительницы отправились с дворцовым шествием.
Старуха плачущим голосом прокричала, что с возрастом стала туговата на ухо, никак не разберет, что ей изволила сказать почтенная привратница. И продолжила лупить в калитку с усердием хорошего дровосека.
Привратнице надоел грохот. Она выглянула в щель, убедилась, что настырная бабка пришла одна, и отворила калитку, надеясь вразумить бестолковую посетительницу. Но и слова сказать не успела: старуха ловко просочилась мимо нее во двор. Но дальше не пошла, протянула привратнице мешочек с халвой и ласково сказала:
– Угостись, дочка, стоишь тут весь день на жаре.
Гостья выглядела так безобидно, что привратница сменила гнев на милость. Конечно, в дом бабку не впустила, но угощение приняла и снисходительно выслушала жалобный рассказ: мол, приснился бедной женщине сон. Совсем худой сон. С сыном ее, что ушел с караваном за горы, стряслась беда. Вот и решила она, старая, пойти в Дом Зеркала – узнать о судьбе единственного сыночка... Завтра? А если она не доживет до завтра, так и помрет в волнении?
– Ты уж, матушка, постарайся дожить до завтра, – посоветовала привратница. – Сегодня все ушли с шествием. Только мудрая Ухтия осталась, у нее два ребра сломаны... Да еще охрана тут! – поспешила добавить женщина, смекнув, что бабку могли подослать грабители.
– Два ребра сломаны! – ахнула старуха. – Да неужто она сама себе не могла судьбу предсказать – мол, в такой-то день с лестницы надо осторожнее спускаться?
– А она не с лестницы упала, – разоткровенничалась привратница. – На нас напали!
И с удовольствием рассказала про злодеев, халфатийца и чужеземца, которые учинили буйство в Доме Зеркала, в потасовке поломали ребра мудрой Ухтии и увели с собой одну из прислужниц, иллийку Фантарину.
Старуха переменилась в лице:
– Иллийку? Фантарину? Дочка, да я же знавала иллийку, которую так звали! Но та была женой купца.
– Так, может, она и овдовела?
* * *
Вновь приняв мужской облик, Двуцвет дождался, когда народ хлынет обратно в город, и разыскал давнего знакомца – ловкого, хитрого человечка, знающего Байхент. Двуцвет сказал ему, что его интересуют двое негодяев, халфатиец и чужеземец, учинившие бесчинство в Доме Зеркала. Ловить их не надо, на это есть стража, но хотелось бы знать, что это за люди и откуда они взялись в дивном городе Байхенте.
Человечек старательно отработал полученные деньги. Побывал в Доме Зеркала. вызнал приметы незваных гостей, затем обошел все ворота города, расспросил стражников о чужеземцах, входивших в Байхент. Побывал на постоялых дворах, побродил по харчевням, потолковал с глазастыми городскими нищими. А потом доложил Двуцвету:
– Люди, побывавшие в Доме Зеркала, похожи на странников, что остановились на постоялом дворе старого Хуссама. Халфатиец, а при нем – франусиец-охранник. Халфатийца зовут Райсул, сын Меймуна.
Имя это ничего не говорило Двуцвету.
– А как зовут охранника?
– Он не назвался хозяину постоялого двора. Но хозяин случайно услышал, как Райсул обратился к охраннику по имени. Такое странное имя, иноземное...
– Какое же?
– Капитан.
«Бенц! – про себя взвыл Двуцвет. – Непонятный, вездесущий Бенц!»
IV. ОБРЕТЕНИЕ НОВЫХ ВРАГОВ
1
Там один был, непослушнее других,
Из бывалых, небывалых, дорогих.
Как дрожали его струнные бока!
Как летел он теплым телом в облака!
(Р. Казакова)
Не так уж и волновали добрых жителей Байхента вопросы, которые будут заданы спящему правителю, и ответы, которые даст его устами небесный дух. Нет, приятно, конечно, поглазеть на это зрелище. Но не менее приятно провести летний день за городом, побалагурить с добрыми соседями, съесть на свежем воздухе прихваченную из дому еду.