На земле и в воздухе
Шрифт:
В час дня стало известно, что «Стиэнэр-505» – самолёт Гектора и его команды никуда не отправляется. Команду попросили не расходиться и ждать указаний в комнате отдыха, где она сейчас и находилась.
– Как-то пасмурно стало. Что, и правда, в такую погоду куда-то ехать? – Майлз лёг на скамейку и закрыл глаза. Остальные сидели тоже на своих прежних местах.
– Если пассажиры станут думать так же, то мы, точно, никуда, не полетим, – сказал командир.
– А говорят, что многие уже меняют билеты, – добавил Эрвин, – похоже, на выходные мы останемся здесь.
– А фирмы, которым надо перевезти груз, не отменяли ведь заказы, – заметил Гектор, – Если рейс, и правда, перенесут на пару дней, то можете пойти ко мне, если хотите, конечно.
– Конечно, чего тут и думать, – сразу согласился помощник. Радист сел: «А в этой комнате можно сидеть сколько захочется, если рейса нет?»
– Да, а что? – поинтересовался Эрвин.
– Да переночевать где-то надо…
– А что же, к Гектору не хочешь?
– Так ведь…
– Я это ко всем обращался, – пояснил командир.
– Тогда нет вопросов, – Майлз был бы рад остаться на выходные со всеми.
Но всё же, скорее всего, отдыхать они будут в Роларне, потому что сейчас, здесь в аэропорту, шло совещание по поводу перевозки груза.
– Нам надо отправить пять контейнеров. Это очень важный груз для исследовательской базы. Главное, чтобы контейнеры оставались герметичными, и чтобы температура вокруг них была минусовой, – объяснил представитель научной организации, – Надеюсь, у вас есть на чём его перевезти. Хотелось бы не медлить с отправкой.
– Если главное условие для перевозки – это холод, то мы нашли бы подходящий самолёт, но в Роларне сейчас снегопады, – ответил директор аэропорта.
– Но ведь рейсы там, вроде, не отменены. Насколько мне известно, час назад там приземлилось несколько самолётов.
– Это было на первой смене, сейчас у них пятичасовой перерыв, – пояснил директор.
– Но до Роларна около десяти часов полёта, этот промежуток покроется раза в два, – представитель всё же хотел, чтобы груз был отправлен в ближайшее время.
– Для нас это невыгодно, многие пассажиры в такую погоду не захотят никуда ехать, и так-то уже билеты меняют. А выпускать самолёт только из-за одного груза… – директор не очень-то хотел соглашаться с ним.
– Но ведь другим фирмам, наверняка, тоже надо отправить грузы, им же не нужны простои в работе, – заметил представитель.
– Ну, что ж, можно было бы сделать и так. Одной строительной организации надо перевезти технику, но в самолёт, предоставленный ей, ваши контейнеры уже вряд ли влезут. Я не ходу допускать перегруза.
– А как же «Стиэнэр-505»? В нём раза в три больше места, чем в большинстве других самолётов здесь.
– Этот самолёт недавно с ремонта, не хотелось бы без профилактической работы всех систем, выпускать его в бурю.
– Но раз он недавно с ремонта, то уже и так проверен, почему бы и нет?
– Хорошо, раз вам необходимо отправить груз как можно скорее, – всё же согласился директор и дал распоряжение, – Подготовьте «Стиэнэр-505» к полёту и сообщите команде, что вылет в 14:00.
В это время в аэропорту Роларна… На улице не так пасмурно, как в Чейне, буря до сюда ещё не дошла, но падает густой снег и морозно. В здании тихо и, казалось бы, совсем пусто.
– Что это такое?! Здесь есть вообще кто-нибудь?! – раздаётся голос.
– Есть! Мы тут! – слышится ответ с командного пункта, к которому ведёт широкая извилистая лестница. Директор аэропорта – Джэральд, чей голос раздался в зале ожидания, поднялся на второй этаж пункта. Пункт состоял из четырёх этажей: на первом – что-то вроде совещательной площадки, на втором – диспетчерская, на третьем – пункт связи и наблюдения, и на четвёртом – командный пункт и смотровая площадка. Джэральд – роларнец резковатой наружности в синей зимней куртке и в чёрной фуражке – обнаружил на втором и третьем этаже только Дарби – светловолосого диспетчера, и Дэмию Хэлди – техника-диспетчера, которую он считал уж действительно настоящей роларнкой по характеру, что для него ассоциировалось с сотрудником особого подразделения. Однако Дэмия Хэлди вовсе не выглядела суровой, а даже наоборот. В отличие от многих других сотрудников, воротник на своей рубахе она делала полустойкой.
– Что, кроме вас никого здесь нет? – удивился Джэральд.
– Нет. Во всём аэропорту никого, – ответил Дарби. Он знал, что директор потребует объяснений, и, не дожидаясь вопросов, сам всё рассказал, – Вы ведь знаете, что первая смена уже ушла, вторая будет через несколько часов, а мы – дежурные.
– А как же рабочие и пассажиры?
– Самолёты из Чейна уже вылетели обратно, а наши рейсы всвязи с усилением снегопада отменены.
– Что за ерунда? Мы могли бы выпустить пару самолётов, – требовал больших объяснений Джэральд.
– Ну, вы же сами так сказали, чтобы они не мешали снегоуборочным машинам, – напомнил Дарби.
– Ах, да, – вспомнил директор, – Только я не вижу на поле никакой техники.
– Они всё убрали на первой смене.
– Что-то не заметно, – сказал Джэральд, глядя на заснеженные полосы.
– Так снег-то идёт не переставая, – со вздохом ответил диспетчер, откинувшись на спинку кресла.
– Вызови вторую смену, – приказал директор.
– Зачем их торопить? Всё равно сегодня самолётов к нам не ожидается, – воспротивился Дарби.
– Ну, раз так, то ладно. А вы всё же оставайтесь на местах, – распорядился Джэральд и поднялся на командный пункт.
Вскоре небо потемнело, и снег пошёл с большей силой.
– Ого, – отреагировал на это Дарби, – А можно вас спросить? – обратился он, не вставая с места, к Джэральду, – А правда, что сегодня снегоуборщики сами застревают?
– Правда-правда, – донеслось в ответ. Сам-то директор ездил на буране, поэтому у него проблем с зимними дорогами не возникало.
– С одной стороны, хорошо, – сказал не понятно кому диспетчер, заложив руки за голову, – такие ходы можно в сугробах нарыть. С другой стороны, похоже, придётся ночевать здесь. Как остальным это нравится – не знаю, – он не рассчитывал, что Джэральд подвезёт его. В аэропорту было тихо и спокойно, и это нравилось Дарби.