На зов тринадцатой могилы
Шрифт:
В этот момент в дверь постучали. Пришла Куки.
— Что это было? — со слезами на глазах спросила подруга. — Никогда тебя такой не видела.
— А муженек тебя не просветил?
— Нет, он со мной не разговаривает. Собрался и ушел на работу.
— Ну еще бы.
— Чарли, пожалуйста…
— Джемма перешла.
— Ох, солнце, мне очень жаль!
— Когда она проходила через меня, я увидела, как умерла мама.
— Боже мой, ее убил Роберт?!
— Нет, Кук. Он должен был
— Это я и сама поняла, но ты ошибаешься. Он должен был защищать тебя. И защитил.
— Наверное. Но он был одним из них.
Закрыв глаза, Куки тихонько уточнила:
— Он был демоном?
— Да нет же! С чего вдруг демона послали бы меня защищать?
Красивая бровь подруги приподнялась.
— Рейес Александр Фэрроу.
— Он не совсем демон, но замечание дельное.
— Так кем был Роберт? Выкладывай. Я выдержу. Как бы там ни было, мы справимся. Минуточку, а он чешую не отрастит?!
— Нет. Он… он был ангелом.
Куки сморщила лоб и задумалась. Потом прикусила губу и подумала еще. А уж потом долго-долго смотрела в никуда.
— Ангелом, значит.
— Ага.
— Вроде тех, которые…
— Ага, с небес. С крыльями и огромными, мать их, нечеловеческими силами. Не говоря уже о мече. Ох и любят же они свои мечи!
— И он от всего этого отказался, чтобы быть рядом и защищать тебя?
— Можно и так сказать.
Куки коснулась моей руки.
— По-другому сказать и нельзя.
— Можно! Он предатель, лжец и вор.
— Вор?
— Когда я была маленькой, он стащил мои леденцы.
Подруга кивнула:
— Он сладкоежка, этого не отнять.
— Как подумаю, сколько раз он притворялся, будто не видит призраков и не знает, кто я такая…
— Разве сейчас это важно?
— Сейчас, в этот конкретный момент времени, важно. Вот завтра, если мы, конечно, доживем до завтра, может, это уже и не будет важно. И все равно от мыслей не избавишься.
— Боже ты мой!
— В чем дело?
— Я вот думаю, может, поэтому он так хорош в… ну, ты поняла.
— В куннилингусе?
Кук с энтузиазмом закивала:
— И я не имею в виду просто хорош. Я говорю об олимпийских масштабах.
— Понятно.
— Он такое ртом творит!
— Кук! Мы все-таки о дяде моем говорим.
Она улыбнулась, и все ее красивое лицо озарилось удовлетворением:
— Вот именно.
У меня отвисла челюсть. К счастью, я успела подхватить ее до того, как она ударилась о пол, и вернула на место.
— Это было низко, Кук. Даже для тебя.
— Продолжай себя в этом убеждать. — Тут она протянула мне папку. — Понимаю, тебе сейчас не до этого, но…
— Инфа на Таниэля? — догадалась я. — Есть что-нибудь сочное?
— Честно говоря, не уверена. И чисто ради того, чтобы вставить свои пять копеек, не похож он на серийного убийцу.
— А Тед Банди был похож?
— Ты права.
Куки ушла, а я открыла папку. Очень уж мне хотелось разгадать эту загадку, пока ад не сорвался с цепи. В буквальном смысле.
— Таниэль Прост, значит. Кто же ты такой?
Никак не удавалось отделаться от мысли, что я его откуда-то знаю. Может, это что-то из области прошлых жизней, но если он не бог, то очень вряд ли.
Пообещав себе не тратить слишком много времени, я принялась изучать бумаги в папке. Куки превзошла саму себя. Нашла все, что можно. Записи с рабочих мест, документы из школ, информацию о родителях. Точнее о матери. Отцом нигде и не пахло, так что невозможно было узнать, кто он, если только не выследить мать.
Куки даже бабушку Таниэля нашла. Ее удочерили, но Кук откопала судебные записи об удочерении, доступ к которым открыла мать Таниэля много лет назад.
Надо срочно дать подруге прибавку. И я бы дала, если бы она не выиграла у меня вчера все деньги. Теперь я могу предложить ей разве что…
В записях об удочерении кое-что привлекло мое внимание. Бабушку Таниэля удочерили прямиком из местной психиатрической лечебницы. Я резко выпрямилась. Мать бабушки в записях фигурировала под именем Ильза Блейн, а отец — под именем Ричард Лунд. И оба они были пациентами лечебницы… в пятидесятых.
Я жадно впилась глазами в страницы. У Ричарда была младшая сестра Белла Лунд, которая в пять лет умерла от пылевой пневмонии. Неужели Белла — это Синяя Незабудка? Неужели здесь написано о Рокете?
Если так, то у Рокета был ребенок, а поколения спустя родился еще один, который продолжал традиции дедушки. Тогда понятно, почему он вырезает на себе имена. Он просто не может иначе. Если он хоть немного похож на Рокета и Незабудку, то у него нет выбора — имена сами к нему взывают.
Но чтобы у Рокета — и вдруг ребенок? Не может быть. Одна мысль об этом пугает. Да он сам как большой ребенок! К тому же, чтобы обзавестись ребенком, Рокету нужно было заняться сексом. С девушкой.
Сию же секунду я вознамерилась поговорить с глазу на глаз с Рокетом, но сначала пришлось отойти попудрить носик. «Припудрившись» (видимо, я никогда не пойму, откуда в этом эвфемизме пудра и носик), я помчалась вниз и рассказала всей банде о Рокете.
— Неужели такое возможно? — спросила я у Гаррета только потому, что он был ближе всех.
— Почему ты именно меня спрашиваешь? — Своупс оглядел всех присутствующих. — Я никогда не лежал в психушке.
— Просто не верится. Он ведь… ну… он… он не думает о таких вещах.