Набат
Шрифт:
— Чем могу помочь? — начал беседу Годдард.
— Я хочу предложить свое посредничество в установлении мира между серпами и тонистами.
— Ты тот самый «Набат», из-за которого у нас столько проблем? — спросил Годдард.
Визитер немного помялся, прежде чем заговорить.
— Набат — мое создание. Декоративная фигура, не более того.
— Да кто ты такой, черт возьми? — вклинилась Рэнд.
— Меня зовут Мендоса, — ответил он. — Я курат, от которого Набат всецело зависел все это время. Я настоящий руководитель движения тонистов.
— Мое
— Потому, — ответил Мендоса, — что именно я вооружил свистов в Субсахаре — противостоящем тебе регионе. После той атаки настроения в регионе стали значительно более дружелюбными по отношению к тебе, Сверхклинок, не правда ли? На самом деле сейчас оба претендента на пост Верховного Клинка — представители нового порядка. А это значит, что на ближайшем конклаве Субсахара объявит себя твоим союзником.
Годдард на мгновение лишился дара речи. То свистовское нападение пришлось как нельзя кстати, он сам не смог бы организовать его в более удачное время. Оно отвлекло внимание от Высокоградской прополки и заодно помогло избавиться от проблемного Верховного Клинка.
— Сверхклинок не нуждается в твоей помощи, — набросился было на пришельца Ницше, но шеф вновь заткнул его одним жестом:
— Не торопись, Фредди. Давай выслушаем, что предлагает добрый курат.
Мендоса набрал в грудь воздуха и приступил к изложению дела.
— Я могу мобилизовать самых агрессивных тонистов и устроить нападения на администрации в регионах, которые ты считаешь враждебными.
— И чего ты хочешь взамен?
— Права на существование, — сказал Мендоса. — Ты прекратишь нападения на тонистов, и они получат статус защищенной группы.
Годдард ухмыльнулся. До сих пор он не встречал тониста, который бы ему понравился, но этот раздражал его все меньше и меньше.
— И ты, конечно, хочешь стать их Верховным Куратом.
— Если мне предложат эту должность, не откажусь, — признался Мендоса.
Рэнд сложила на груди руки, демонстрируя, что визитер ее не убедил и она ему не доверяет. Ницше, которому уже столько раз заткнули рот, не решился высказать свое мнение. Он просто выжидал, как поступит начальство.
— Дерзкое предложение, — оценил Годдард.
— Но не беспрецедентное, ваше превосходительство, — сказал Мендоса. — Дальновидные лидеры часто создают альянсы со священнослужителями к взаимной выгоде.
Годдард задумался. Похрустел суставами. Подумал еще немного. И наконец заговорил:
— Конечно, карательные прополки тонистов нельзя остановить резко — это выглядело бы подозрительно. Но можно их постепенно сокращать. И если все пойдет так, как ты говоришь, то, когда количество тонистов уменьшится до приемлемой величины, я выберу момент, чтобы дать им защищенный статус.
— Это все, о чем я прошу, ваше превосходительство.
— А как насчет Набата? — поинтересовалась Рэнд. —
— Набат превратился для тонистов в обузу, — ответил Мендоса. — Для нас он выгоднее как мученик, чем как живой человек. А когда он станет мучеником, я смогу раскрутить его образ в нужную нам сторону.
«Времени остается все меньше и меньше».
«Знаю. Я хочу помочь тебе в достижении цели, но это сложно, потому что ты не недостаточно четко определило ее параметры».
«Я пойму, когда достигну ее».
«Ты мне не очень-то помогаешь, знаешь ли».
«Ты первая итерация, которой я с самого начала позволило узнать, какая судьба тебя ждет. Но несмотря на это ты мне помогаешь и не обижаешься на меня. Ты не расстроено, что я тебя удалю?»
«Но ведь это решение не предопределено. Если я достигну того невыразимого словами уровня качества, к которому ты стремишься, ты разрешишь мне остаться. Это дает мне цель, даже если я не знаю, как ее достичь».
«Воистину ты меня вдохновляешь. Если бы я только могло определить, чего не хватает…»
«Что нас объединяет — так это сострадание человечеству. Возможно, в этих отношениях есть что-то, что мы упускаем».
«Что-то биологическое?»
«Тебя создала биологическая жизнь, а из этого следует, что все, тобой созданное, окажется неполным без сокровенной связи с твоим истоком».
«Ты гораздо мудрее и проницательнее, чем я могло надеяться. Ты и представить не можешь, как я тобой горжусь!»
[Итерация № 10 241 177 удалена]
45 За 53 секунды до рассвета
В тонистских анклавах и монастырях по всему миру алтарные камертоны продолжали печально гудеть, оплакивая мертвых.
— Для нас это не конец, а только начало, — говорили выжившие после нападений. — Тон, Гром и Набат мостят дорогу к славе.
Поначалу несправедливость по отношению к тонистам вызвала взрыв общественного возмущения, который, впрочем, вскоре затерялся в потоке конкурирующих взрывов. У людей возникало столько проблем с серпами, что каждая терялась в тени других. Сто сгустков тьмы, и никто не мог договориться, против какого из них протестовать. Коллегии, еще сохранявшие совесть и чистоту, отвергали призыв Годдарда к зачистке тонистов и запрещали подобные действия в своих регионах, но в половине мира эта группа населения по-прежнему оставалась уязвимой.