Наблюдательница
Шрифт:
С кружащейся от возбуждения головой, Карен всё яростней насаживалась ртом на здоровенный член Оррина. Она безумно заводилась от жадных взглядов похотливых мужиков, казалось, чувствуя их кожей.
И десять лет спустя Карен всё ещё не могла решить благодарить или проклинать того неизвестного насильника, который лишил её девственности. Она перепугалась до смерти, когда мужчина с чулком на голове, вынырнув из темноты, приставил нож к её горлу. А тот, угрожая ножом, утащил её в ближайшие кусты и, сорвав с неё трусы, принялся насиловать.
Нецелованная Карен, которой мать всегда повторяла,
Когда Карен вышла замуж за Боба, у неё никак не получалось испытать в постели с любимым мужем то же, что с тем насильником. Боб двигал в ней членом, но волны удовольствия на неё не набегали. Она ничего не понимала.
Целых четыре года Карен, не желая расстраивать Боба, притворялась, что испытывает оргазм. Она уже смирилась с тем, что больше никогда не почувствует этого сказочного блаженства. Всё изменила одна счастливая случайность.
В день празднования четвёртой годовщины брака, который удачно выпал на пятницу, Карен в приподнятом настроении ожидала возвращения любимого мужа с работы. Тот задерживался, но она не волновалась, думая, что он готовит ей сюрприз. И да, она была очень удивлена, когда Боб заявился домой в час ночи, едва ворочая языком.
Карен устроила жуткий скандал, даже разбила несколько тарелок. А когда она легла в кровать, пьяный Боб, даже не соизволив раздеться, начал её домогаться. Рассерженная Карен пыталась отбиться от пьяного мужа, внезапно воспылавшего к ней животной страстью. Но тот, легко стиснув одной рукой оба её запястья, другой – задрал ей ночнушку, и отыскал членом горячую норку. Обвиняя жену во всех смертных грехах, обзывая её потаскухой и шлюхой, Боб принялся вбивать свою закаменевшую дубину в киску.
Карен открыла рот, чтобы завопить, как она его ненавидит, и тут ошеломляющая волна блаженства накрыла её с головой. Пронзительно завизжав от удовольствия, она задёргалась под ним. Впервые увидев перекошенное от удовольствия лицо жены и почувствовав, как бешено мокрые глубины стали стискивать его ноющий член, Боб принялся ещё грязней обзывать Карен и яростней двигать бёдрами. Не успев отойти от первого оргазма, Карен достигла нового пика удовольствия.
После той судьбоносной ночи, Карен с помощью Боба погрузилась в самые пучины греха и разврата. По крайней мере, так ей тогда казалось. Сперва Боб начал привязывать её к кровати, потому он купил в секс–шопе четыре пары наручников, чтобы не возиться с узлами. Затем у них в доме появились плётки, зажимы для сосков, пара кляпов, несколько шлёпалок.
Практически пять лет продолжалось её грехопадение. И всё это время Карен никак не могла принять свою развратную натуру. Ей казалось ужасным и постыдным, что она может кончить только в том случае, если её унижают, бьют и принуждают заниматься сексом. А тут ещё Боб её бросил, сказав, что ему надоело разыгрывать дурацкие
Несколько дней, после отъезда мужа, Карен ходила потерянная. Она обвиняла себя в том, что была плохой женой. Что Боб правильно сделал, уйдя от такой ненормально извращенки, как она. Карен даже решила прожить оставшуюся жизнь в одиночестве, как мать. И тут на пороге её дома возник Оррин с друзьями. И всё началось снова.
– Блядь, какие же здоровенные сиськи у этой шлюхи, – возбуждённо прохрипел Ричард, погрузив пальцы в одну из трясущихся дынь.
– Эй, Оррин, ты тут не один, – сказал Сэм, медленно подрачивая торчащий член.
– Сейчас, приятель, – усмехнулся Оррин. – Заглоти мой хуй, ебаная сучка. Полностью. Дааааааа.
Едва Оррин вытянул член изо рта Карен, и отошёл в сторону, Сэм быстренько занял его место. За два года встреч Карен узнала, что любит каждый из её гостей. И если она хотела, то могла за минуту одними губами и языком превратить мошонку любого из них в огненный шар. Поэтому, обхватив губами торчащий член Сэма, она не стала грубо насаживаться на него ртом, а начала, нежно посасывая, щекотать вершину головки языком.
– Да, облизывай мой хуй, шлюха. Облизывай, похотливая блядь, – рычал Сэм, морщась и закатывая от удовольствия глаза. Ему не хотелось вынимать член изо рта Карен, но горячий язычок настолько нежно, едва касаясь, поглаживал головку, что у него начали подкашиваться ноги.
Дожидаясь своей очереди, Ричард продолжал играться с огромными сиськами Карен. Он поглаживал, мял и шлёпал роскошные холмы. Но больше всего Ричарда восхищали здоровенные, гигантские соски Карен. Решив заставить их вытянуться ещё сильней, он схватил со столика пару зажимов. Упругие красные столбики, стиснутые маленькими железными тисками, превратились в двух сантиметровые малиновые пальчики.
– Бляяяяядь, я больше не могу, – простонал Сэм, и резко выдернул член изо рта Карен.
Не успел Сэм отступить, как к стоящей на коленях Карен одновременно подскочили Джим и Ричард. Увидев, как мужчинам не терпится засунуть торчащие члены Карен в рот, Лиза почувствовала зависть и ревность. «Что они в ней нашли? Обычная толстуха с большими сиськами. Я тоже могу научиться так отсасывать. И я настоящая красотка, в отличие от этой тупой извращенки». Хотя Лиза не собиралась изменять Джону, ей стало обидно, что у Карен четыре любовника, а у неё ни одного.
Она уже не сомневалась, что её соседку заводят подобные ненормальные игры. Особенно ярко об этом говорило тёмное пятно на джинсах Карен. Большое тёмное пятно в промежности, которое с каждой минутой становилось всё больше и темней. Лизе было странно видеть подобное. Она сама ужасно боялась боли. Но, похоже, Карен безумно заводили шлепки и пощёчины.
– Насасывай мой хуй, ебаная сука! – выпалил Ричард, погрузившись по самые яйца в горячий рот. – Соси, шлюха!
Словно прилежная ученица, Карен принялась снова и снова насаживаться ртом на инструмент Ричарда. У него был самый тонкий член, и она даже не замечала, как горячее древко проскальзывает в горло. Поработав ртом минуту, Карен повернулась к Джиму, и тот быстро вонзил член между соблазнительно приоткрытыми губами.