Шрифт:
Они погибли и снова вернулись
Я не сразу поверил в происходящее. Да и как в такое поверить? По телевизору в новостях без конца крутили что-то про новый вирус, что он якобы делает людей малоподвижными, что это нечто похоже на летаргический сон, только это ни фига не было летаргическим сном.
Моя мать и сестренка погибли в автокатастрофе. Я лично видел их мертвыми. Врач сделал заключение и после этого их еще несколько дней держали в морге.
Когда они вернулись внезапно, спустя пару недель, мы с братом были в шоке.
Мать плакала и говорила,
– О нас заботились, нам все объяснили, дали инструкции и отпустили. – Мать многое рассказывала о своем возвращении из мертвых.
Я долгое время относился к ним настороженно. Зато мой брат сразу же принял их, упрекая меня в том, что я бесчувственный.
– Игорь, я лично видел, как они разбились, они были мертвы более чем на 100%, вообще без вариантов! Они никак не могли воскреснуть! – Злился я на брата, когда мы говорили с ним один на один.
Игорь был младше меня на три года. Он всегда был привязан к матери больше, чем я. У меня с матерью были сложные отношения, она любила выпить и часто садилась пьяная за руль. Она никогда не заботилась о нас, ее всегда заботили исключительно ее собственная жизнь и мужики. Мы часто голодали и как могли, выживали. Игорь заботился о ней, когда она приходила домой пьяная и плакала, жалуясь на свою жизнь.
У нее был старый жигуль, чудом выживший от постоянных попыток продать его и пропить эти деньги. Как-то сразу матери не удавалось найти покупателя, а потом просыпался вечно дремлющий здравый рассудок и останавливал ее.
Я ненавидел мать за то, что она пила, ненавидел за то, что ей было плевать на нас. А еще ненавидел за то, что мои брат и сестренка каждый раз верили ей и надеялись, что она изменится, внезапно очнется и поймет что-то важное, а потом все будет как в нормальных семьях. Только это все было не для нас. Такие как моя мать – никогда не изменятся!
Когда она разбилась, я больше всего злился на себя, потому что позволил ей в этот день взять нашу Ирочку с собой. Сестренка захотела поехать с матерью в магазин, потому что та обещала ей купить шоколадку. Я должен был что-то сделать, чтобы помешать этому случиться! Нужно было вообще отстоять права на брата и сестру, мне уже исполнилось восемнадцать, и я мог оформить опекунство на детей, выгнать мать из дома и никогда больше не пускать ее за порог! По ее вине умерла наша Ирочка, наш маленький ангел…
И вот сейчас наша мать с Ириной сидят в зале, как ни в чем не бывало, и смотрят семейный альбом. А мне кажется, что я сплю.
– Игорь, а тебе не кажется, что с ними что-то не так? – Спросил я настороженно.
– Ты о чем? – Брат недовольно покосился на меня. – Это наши родные! Ты что, сомневаешься, что это они? Они же все помнит, можешь спросить любое событие, они тебе расскажут!
– Не знаю, что-то здесь не так… – Задумчиво сказал я.
Первое, что мне показалось подозрительным, так это желание матери сблизиться с нами. Раньше она не особо пылала любовью к нам, по пьяни даже не могла иногда вспомнить, как нас зовут. А тут она внезапно стала каяться во всем, сказала, что больше никогда не будет пить и начинает новую жизнь…
Игорь наивный, он всегда верил, что она когда-нибудь изменится и поймет, что мы для нее самые близкие люди, но я не такой. Меня не обманешь. Кем бы не были эти двое, но они точно не наши близкие.
– Игорь, я знаю, у тебя всегда была особая привязанность к матери, но это просто психологическая травма, понимаешь? Ты чувствуешь, что эта женщина может восполнить твою боль утраты, заполнить свою пустоту… Но только ЭТО не наша мать!
– А кто же? – На лице Игоря работали жевалки, он как ребенок пытался схватиться за эту соломинку надежды.
– Кто угодно, только это не наши мать и сестра. – Строго сказал я. – Черт их знает, пришельцы какие-нибудь…
– Ты сам себя слышишь? Пришельцы? Серьезно? – Скривил лицо Игорь. – Я больше не хочу ничего плохого слышать ни про маму ни про сестренку, мне кажется, что пришелец – это ты! Наши близкие вернулись и наша семья снова вместе, мама больше не пьет, а ты…
Больше Игорь со мной не желал общаться. Я же старался держатся в сторонке. Следил за этими двумя иногда мне казалось, что может быть, я ошибаюсь, а может быть, правда, это они? Может быть, действительно, у них был летаргический сон…
Спустя пять дней вернулся сосед, который жил над нами. О, этот урод всегда устраивал нам веселую жизнь! Он бухал так, что у него в 30 лет отказала печень. Этот ублюдок несколько раз угрожал мне расправой, а я много раз вызывал полицию, потому что он нам реально мешал спать.
У него осталась только бабушка, которую он тоже иногда бил, а также воровал ее пенсию.
Увидев, как он изменился, я сразу понял, что вернулся совершенно другой человек.
Он стал такой вежливый, приветливый, пару раз я видел, как он помогал своей бабушке, вытаскивал ее на прогулку. Это было все слишком странно. Не мог такой человек как Васька алкаш так внезапно измениться. Это точно не он!
Один раз он пришел к нам в гости и они с мамой так мило общались, словно были старые добрые друзья.
В довершение ко всему, мать притащила домой местного бомжа, который по моим данным недавно окачурился, напившись и уснув, когда стукнул первый серьезный мороз.
Увидев его живым, трезвым, отмытым и жизнерадостным, я окончательно понял, что здесь что-то не так. Они все вернулись после смерти, они все другие и они все общаются между собой. Я молча наблюдал и вел свои записи. Иногда мне казалось, что они общаются телепатически, например мать искала что-то в зале, тут же приходила сестренка и доставала ей эту вещь из ящика, куда она ее сложила. Они словно все чувствовали друг друга и могли понимать все без слов.
Мне надо было уже тогда звонить по номеру, который был указан в объявлении. Всех тех, кто вернулся после предположительные смерти, следовало отправлять в карантин. Но я медлил, я был уверен, Игорь мне никогда не простит, он был так рад общению с матерью, я никогда не видел его таким счастливым!
Решился я только спустя две недели, когда увидел во дворе моего лучшего друга, которого убили месяц назад какие-то пьяные отморозки.
Он пришел домой, как ни в чем не бывало! А спустя день наведался ко мне, чтобы проведать.