Начало
Шрифт:
– О! Нам нужны такие солдаты!
– Что? – переспросил Джесс. У него сильно покраснело лицо. – Бог ты мой, какой из меня солдат!
– Но ты же уважаешь нашу королеву и нашу страну, парень?
– Да, конечно, но…
– Джесс не может стать солдатом, – сказал Оливер Рай. – Он хромает.
– А, тогда все понятно! Ты нам не нужен. Хромые парни не могут стать солдатами.
Сержант снова начал подыскивать добровольцев. Ему были нужны молодые, здоровые ребята. В этот момент старик доктор Меллоу, который когда-то преподавал в Оксфорде, но
– Почему люди, хромые они или нет, должны участвовать в войне, которая не имеет к ним ни малейшего отношения?! Эту войну вообще нельзя было развязывать.
– Почему? – спросил у него сержант. – Каждый человек в Англии хочет защитить свои интересы от воришек-буров!
– Чьи-чьи интересы? – спросил доктор и повернулся к Метти Мейкпис, который стоял рядом с ним. – У тебя есть золотоносная шахта в провинции Кейп?
– Нет, если только мой дядюшка Артур не умер и не оставил мне шахту в наследство, – ответил Метти. – Но, полагаю, это не так, потому что он собирался ехать в эту, как ее – Аргунтину, что ли. Мне так кажется, что он отправился именно туда!
– А ты? – продолжал доктор, поворачиваясь к старику Марку Джервесу. Тот занимался тем, что дробил камни для починки дороги. – У тебя есть алмазные копи в Кимберли?
– Теперь нет, – грустно ответил ему Марк. – Мне пришлось ее продать, чтобы заплатить за починку сапогов!
– Тогда, сержант, чьи интересы должны защищать мужчины из этой деревни? А?
– Сэр, интересы Англии – это мои и ваши интересы, – ответил ему сержант. Он здорово разозлился. – Богатство страны – наше богатство!
– Богатство! – закричал Билли Ретчет. – Ха, тут собрались одни бедняки!
– Это те, у кого есть золотые рудники, должны идти на войну! Это они заинтересованы в этом. Им нужно их сохранить! Но не за счет наших парней!
Толпа радостно оживилась. Парочка женщин начала ругать сержанта. Тот быстро развернулся и отдал команду. Солдаты встали по стойке смирно, потом все повернулись направо по четыре в ряд. Барабанщик поднял палочки. Они почти касались его носа, и сержант крикнул, обращаясь к толпе.
– Я никогда не думал, что в Англии найдется деревня, которая не захочет выполнить свой долг перед родиной.
– Убирайтесь, – крикнула Энни Уилкс. – Мой старший сын сражается там с самого начала войны!
– И мой мальчик Дейв, – сказала Квини Ловаж.
– И мои два парня. И много других ребят, – сказал старый Джим Минчин.
– Тогда я надеюсь, что они не погибнут из-за того, что дома им никто не захотел помочь, – сказал сержант. После его слов воцарилась тишина, он повернулся к барабанщику и подал сигнал. Тот начал барабанить, и солдаты красиво зашагали прочь.
Джесс вышел из толпы, поставил Бетони на землю, взял ее за руку и направился домой. Но девочка не желала уходить. Она смотрела на солдат, и когда те исчезли из виду, начала рыдать.
– Ушли, – кричала она, захлебываясь
– Да, они ушли, – ответил ей Джесс.
Он присел на корточки и притянул девочку к себе.
– Они же не могут оставаться на пустыре все время, так?
– Я тоже хочу пойти с ними.
– Ты хочешь уйти и оставить одного твоего бедного папочку?
– Нет, – Бетони зарыдала еще сильнее, буквально давясь всхлипами.
– Боже, мой цветочек, – сказал Джесс. – Ты не должна так горько плакать. Посмотри на скворушку, который смотрит на тебя из огорода миссис Мерри.
– Не хочу!
– Очень жаль, потому что ты никогда раньше не видела розового скворца. И он так гордо сидит на ветке.
– Розовый? – спросила Бетони. Она забыла, что ей нужно продолжать рыдать и капризничать.
– Где он, этот розовый скворушка?
– Да вот он сидит на сирени. Ой, как жаль! Улетел. Он правда был розовый?
– Розовый, как поросенок, – сказал Джесс, утирая ей глаза кончиком фартука. – У него на носу еще были крошечные очки, чтобы лучше рассмотреть тебя.
– Нет, так не бывает! – крикнула Бетони и стукнула маленьким кулачком по груди Джесса. – Это все неправда!
– Откуда ты знаешь, если ты его не видела? Я могу с тобой поспорить, что розовый скворец полетел в Коббс. Он направился прямо туда. Когда мы вернемся домой, он будет сидеть на крыше мастерской. Вот увидишь!
Через несколько дней Бетони опять пропала. На этот раз Джесс нашел ее в школе. На коленях у нее лежала грифельная доска, в руках был кусочек мела, а на лице выражение экстаза. Она со скрипом рисовала на доске какую-то закорючку, а ей помогала восьмилетняя Агата Менс. При виде Джесса Бетони нахмурилась и ногами крепко обвила ножки стула. Мисс Лайкнесс предложила Джессу, чтобы Бетони осталась, и Джессу пришлось согласиться, хотя у него были кое-какие сомнения на этот счет.
Бетони четыре с половиной года. В классе были дети младше ее, но Джесса душила жалость: совсем еще крошка, а уже ходит в школу. У нее уже начиналась своя собственная жизнь. Джесс чувствовал, что теряет свое дитя, и в скором будущем она сильно переменится.
Обычно он удирал из дома и шел встретить Бетони, когда она шла через поля. Каждый раз он ждал, что ему навстречу выйдет маленькая незнакомка. Но Бетони, хоть ей и нравилась ее новая жизнь, не отдалялась от него. Она делилась с ним своей радостью и неудачами – щебетала, как птичка, пока они шествовали к дому.
– Боже ты мой, – обычно говорил ей Джесс. – Ты так рассказываешь о школе, как будто ходишь туда на праздник. Мне даже захотелось снова сесть за парту!
Привычка встречать дочь оставалась с ним долго. Даже после того, как Джесс перестал за нее волноваться, он все равно выходил ей навстречу. Им обоим нравилось, что все это время они принадлежали только друг другу. Тропинка через поля Энстера напоминала им о разных событиях, которые случались в их жизни или которые они обсуждали между собой.