Начинали мы на Славутиче...
Шрифт:
В 18 часов я уже мог позвонить исполняющему обязанности начальника штаба корпуса полковнику И. Г. Елисееву и доложить ему как обстановку на участке дивизии, так и принятое командиром решение, оформленное уже в виде боевого распоряжения. Елисеев в свою очередь проинформировал меня о решении командира 30-й дивизии, нашего ближайшего соседа: он сказал, что в передовой отряд от него выделен 71-й стрелковый полк. С ним и предстоит тесно взаимодействовать нашему Винокурову.
— Желаю удачи! — закончил Иван Григорьевич. — Начали!
Наш 23-й, взаимодействуя с 3-м гвардейским Сталинградским механизированным и 21-м стрелковым корпусами, устремился к Днепру.
Вскоре на КП зашел
— Обращение надо немедленно довести до всего личного состава, — сказал Фролов. — Всех политотдельцев отправляю сейчас по частям. Нацелим бойцов на необходимость делом ответить на обращение Военного совета. Офицеры штаба, едущие в войска, считаю, тоже должны принять участие в этой работе….
Надо заметить, что у нас с Александром Ивановичем всегда был тесный контакт. Все без исключения офицеры управления дивизии считали своим долгом активно участвовать в партийно-политической работе. Выезжая в части, мы нередко выступали перед бойцами на митингах, проводили беседы, разъясняли им смысл и значение предстоящих боевых задач, обстановку на советско-германском фронте.
Прощаясь, Фролов сказал, что сам он намерен отправиться в полк Винокурова.
Передовой отряд, как доложил начальник оперативного отделения, находился в этот момент где-то на подступах к деревне Решетки, в непосредственной близости от Днепра, и уверенно продвигался вперед, несмотря на усиливающееся сопротивление противника. Когда я запрашивал подполковника Винокурова по радио о ходе наступления, он неизменно отвечал: «Все в порядке» или «Задачу выполню». Мы, конечно, не сомневались, что Федор Иванович сдержит слово, и все же беспокоились. Разведка доносила, что в лесу в районе Решетки разрозненные группы отступающего противника пытаются организовать оборону, чтобы не допустить форсирования нашими подразделениями Старицы. Да и на правом берегу Днепра у немцев было замечено какое-то движение. Как бы они не подтянули артиллерию и не организовали огневой заслон на пути движения наших воинов… Вот почему, связавшись еще раз со 117-м полком, я сказал Винокурову, чтобы он ускорил продвижение, не дал врагу закрепиться на промежуточном рубеже и как можно быстрее переправился через старое русло Днепра.
— Будет сделано! — как всегда, лаконично ответил Федор Иванович.
Передовой отряд, сбивая в течение ночи противника с промежуточных рубежей и обходя его, быстро продвигался вперед. Вот где сказалась правильность решения комдива о придании полку большого количества автотранспорта. На рассвете 24 сентября подразделения 117-го стрелкового вышли к Старице и овладели деревней Решетки в ночном бою.
Здесь особенно отличился первый батальон, руководство которым вместо раненого комбата взял на себя начальник штаба капитан Д. П. Виниченко. Я знал Виниченко давно. На первых порах он казался слишком мягким а не очень решительным: даже приказания отдавал каким-то просительным тоном. Сказывалась, видимо, его довоенная профессия учителя. Однако в бою за Решетки Виниченко проявил себя как волевой, мужественный офицер. Разведав построение обороны гитлеровцев, он обнаружил, что на северной окраине деревни она слабее всего. Немцы, видимо, не ждали нас отсюда, со стороны густого леса, в котором не было ни одной дороги. Капитан, воспользовавшись этим обстоятельством, послал группу автоматчиков, которую возглавил старший политрук
Махаринец был ранен в ногу, однако поле боя не покинул. Прихрамывая, он продолжал продвигаться вместе с бойцами вперед, подбадривая и увлекая их за собой. Решетки были очищены от противника. Но батальон, не останавливаясь, продолжал преследовать гитлеровцев, поспешно отходящих на остров Каневский.
А подполковник Винокуров еще на подходе к острову приказал своим разведчикам установить, есть ли брод через Старицу кроме того, которым пользовались немцы. Ночью это задание было выполнено. Разведчики доложили, что брод есть, но дно вязкое, техника может не пройти. Именно поэтому гитлеровцы, наверное, им и не пользовались.
— Но зато они и не ждут нас здесь, — сказал мне командир полка, доложив результаты разведки. — Надо рискнуть!..
Было около часу ночи. Комдив, уяснив положение в 117-м полку, уехал, а я с его разрешения остался, чтобы на месте проконтролировать действия передового отряда по захвату острова Каневский.
Место, предлагаемое Винокуровым для форсирования Старицы, было довольно удобным: излучина, скрытые подступы, да и сам брод, как сообщили саперы, обследовавшие его, после небольших инженерных работ будет вполне пригоден для переправы всех видов техники.
Чтобы ввести противника в заблуждение, Винокуров решил демонстрировать форсирование старого русла по тому броду, которым пользовались немцы. Сюда была послана одна рота с задачей наделать как можно больше шума. Для внушительности ей были приданы артбатарея и группа саперов. И гитлеровцы, как говорится, попались на удочку. Как только началась демонстрация ложного форсирования, они сняли свои подразделения с других участков обороны острова и бросили к броду. Винокуров не замедлил этим воспользоваться. Основные силы полка быстро переправились через Старицу, практически не встречая сопротивления, по второму броду и вышли к немцам в тыл.
Добивая остатки мелких групп гитлеровцев, бойцы 117-го полка буквально за два-три часа полностью овладели островом. Уже в полдень подполковник Винокуров доложил комдиву по радио, что задача выполнена и что его командный пункт находится в трехстах метрах от основного русла реки, а подразделения расположились у самого уреза воды. Таким образом, 117-й стрелковый полк первым из частей нашего корпуса вышел к Днепру.
Добился успеха и сосед справа — передовой отряд 30-й стрелковой дивизии. К исходу того же дня он вышел к реке севернее острова Каневский.
Стремительным было в тот период продвижение наших войск. Основные силы Воронежского фронта достигли Днепра примерно на десять суток раньше, чем было предусмотрено планом. Гитлеровское командование рассчитывало, что после такого продолжительного наступления наши соединения будут основательно измотаны и окажутся не в состоянии преодолеть такую крупную водную преграду и только что созданную мощную оборонительную полосу. Но фашисты снова просчитались.
Зная, что противник возлагает большие надежды на рубеж Днепра, Ставка Верховного Главнокомандования, указав, как я уже говорил, на необходимость форсировать его с ходу и захватить плацдармы на правом берегу, директивой от 9 сентября также установила, что за преодоление в районе Смоленска и ниже Днепра и равных ему по трудности форсирования рек следует представлять воинов к высшим правительственным наградам, в том числе и к присвоению звания Героя Советского Союза.