Национальная доктрина
Шрифт:
Взаимоуважение не может возникнуть там, где топчут достоинство. Многое можно терпеть по отношению друг к другу. Но нас воспитывали, что нельзя позволять другим оскорблять и надругаться над нашим домом, нашими женщинами, стариками и детьми. Этому учат всех, везде, всегда. Если терпеть и это, значит просто быть слабым и деградирующим. Наши предки побеждали врагов и угнетателей всегда, поэтому у нас есть своя страна, своя история. В этом наша сила.
Также важно понять, что другие обязаны развивать нашу страну, приумножать ее, а не только свое богатство. Им никто не запрещает любить свою родину, свои обычаи, свою культуру, поэтому никто не может нам запрещать любить свою землю, свою культуру у себя дома. Никто не имеет права на нашей земле ставить свою культуру, обычаи, историю выше нашей. Этим правом народ обладает лишь у себя дома на родине. Есть достижения выше наших, но мы без чужой помощи и вразумления можем их определить и восхищаться ими.
Враги — это те, кто пытается надругаться над нашими национальными интересами, захватить нашу землю и ресурсы, отнять кусок хлеба у наших детей ради своих, унизить нас, наших женщин и стариков. Их нельзя терпеть, с ними запрещается считаться, с ними необходимо бороться. К тем же, кто порабощает наших соотечественников, насилует наших
Мы будем созидать на земле наших предков. Будем жить, растить детей. Приумножать и улучшать — созидать. Но если понадобится, будем бороться. Так было, так есть, так будет.
6. Буржуазная реакция на национализм
Национализм и буржуазная цивилизация. Элитаризм. — Механизм разграничения социальных сообществ и национальное большинство. — Девальвация национального в социальном. — Корпоративизм и корпоративный либерализм. — Всеобщность и отбор. — Преодоление национального корпоративизмом. — Последствия буржуазной реакции корпоративизма для общества. — Меньшинство от большинства против меньшинств. Необходимость борьбы.
Современный элитаризм в рамках неоконсервативной реакции стремится преодолевать национализм любыми путями, в любой ситуации, ради частного интереса. Национальное ставится на службу буржуазии, либо, если становится невыгодным — отрицается, затаптывается. Вот как это происходит.
Исходя из определения Советской поры, национализм, казалось бы, вообще естественное явление капитализма, буржуазной цивилизации.
«Национализм — идеология и политика буржуазии, обеспечивающие ее классовые эксплуататорские интересы за счет других наций, выдаваемые ею за интересы всей нации. „Реакционный или черносотенный национализм стремится обеспечить привилегии одной из наций, осуждая все остальные нации на подчиненное, неравноправное и даже совершенно бесправное положение. Буржуазный и буржуазно-демократический национализм, на словах признавая равноправие наций, на деле отстаивает некоторые привилегии одной из наций и всегда стремится к достижению больших выгод для „своей“ нации (т. е. для буржуазии своей нации), к разделению и разграничению наций, к развитию национальной исключительности и т. д.“ (Ленин)» [16] .
16
Словарь иностранных слов. — М, 1949.
Однако на сегодня следует, конечно же, исследовать, сколько реально «национального» содержит в себе современное буржуазное общество и государство. Действительно механизм разграничения и разделения крупных сообществ происходит в первую очередь по национальному, этническому признаку. В соответствии с ним формируется государственная и национальная идентичность нации по отношению к другим нациям. Но внутри крупных социальных сообществ разграничение и разделение не заканчиваются лишь национализмом. Оно происходит по совершенно разным и многообразным признакам. Элитаризм — один из них. Всегда образуются неравнозначные по количеству, по доходу, по религии, по профессии и т. д. группы. Каждая из этих групп отстаивает или интегрирует свои интересы с другими группами. Самой крупной группой в любом обществе, составляющем государственное образование, будут люди длительное время формировавшие и осваивавшие единое пространство своего государства — национальное большинство. Национальное большинство — это основной социальный ресурс государства, участвующий во всех сферах развития данного общества и его государственных институтов. Национальное большинство — самая крупная корпорация внутри любого государства. Ее единство и идентичность отражается в совокупности самых важных и масштабных, общих интересах государства и общества — национальных интересах. Но помимо этих интересов в обществе существуют еще гигантское множество интересов, как разных групп, так и индивидуальных. Во внутренней структуре общества национализм становится лишь корпоративным интересом одним из многих. Каким же положением в системе приоритетов современного буржуазного государства обладает национализм — интересы национального большинства?
Любой протекционизм в экономике государства может быть напрямую направлен на национальные интересы — быть признаком национализма, либо этнизма, но может быть таким же образом направлен на интересы любого вида корпорации. «Националистическая» практика буржуазного государства давно уже перестала быть чисто национальной, т. е. отвечающей интересам национального большинства, она всего лишь метод регулирования социально-экономических отношений. Современное индустриальное государство основывается уже на очень сложном и разнообразном механизме социальных отношений: полиэтнических, поликультурных, полифункциональных, суперэтнических, включающих в себя самые разнообразные иерархии и институты. Это происходит вследствие сращения в одном индустриальном пространстве всех типов социальных, национальных и экономических объединений.
Ситуация изменилась для буржуазии. Она сама уже не живет в национальном пространстве. Поэтому патетика интернационализма в буржуазной цивилизации становится средством борьбы за равенство для себя, своей корпорации против чужих преимуществ. Конкуренция — основа рыночной экономики — равенство не признает. Современный либерализм направлен принципом конкуренции против монополизма крупных групп и образований, в том числе против самой сильной корпорации — государства и самой крупной корпорации — нации. Всевозможные корпорации, посредством финансового и политического лоббизма, получают от этой идеологии протекционизм со стороны государства против крупного монополизма и национализма (национальных интересов). Таким образом, на сегодняшний день ранее «националистический» метод обеспечивает интересы всевозможных корпораций, диаспор, конфессий, но не большинства, то есть замещен на «корпоративный» метод. Подтверждением этому служит тот факт, что часто над целым национальным большинством может доминировать небольшая народность или религиозная группа (африканеры в ЮАР, сунниты в Ираке). Из современного общества изъят лишь национализм крупных корпораций, таких как нация, народ, для обеспечения конкуренции и против крупного монополизма. Но человек из национального большинства ничего не получил взамен, после этого соглашения частных корпораций. То есть он — представитель национального большинства — остался один против коллективных корпораций: абсолютное меньшинство против разного рода корпоративного по отношению к нему большинства. Ему в силу корпоративного либерализма уже нельзя объединяться в очень крупные корпорации, такие как нация, выступать как нация. Национальный этап для современного государства считается уже «пройденным» с точки зрения правящих элит. Личность получает только лишь права на индивидуалистические ценности, которые она в большинстве своем не может реализовать — для большинства индивидуальное счастье остается иллюзией, потому что нет возможностей его обрести: корпоративные интересы, как когда-то национальные, выше индивидуальных, а общие, общенациональные упразднены. Именно через общие интересы индивид раньше осуществлял свои права. Такова была демократия — «один голос — один человек».
Корпорации создали для индивида еще одну идеологическую завесу, затирающие общие и национальные интересы — «всеобщие» интересы. Эта своеобразная политика «всеобщности» позволяет разнородным корпорациям внедрять всевозможные инородные элементы в целостную установившуюся исторически и культурно систему. Малые же системы не подвергаются подобному эклектицизму и размыванию духовно-нравственных и культурно-исторических основ. Они хотят иметь права «как все», но не быть «как все». Меньшинства через государственный лоббизм, коррупцию и пропаганду добились терпимости со стороны большинства, но им не терпится эмансипироваться, вторгаться в интересы крупных групп. Они последовательные приверженцы реакционного социал-дарвинизма, формирующие преимущества малых коллективных популяций посредством тотального индивидуалистического размежевания крупных групп. Это отбор. Но не естественный — это осознанная селекция. От естественного отбора остается лишь принцип биологического экспансионизма — любой вид, популяция, особь, а в случае с человеком это этносы, кланы, корпорации — «все они напрягают силы, чтобы увеличить свою численность» [17] . В нацию можно эмансипироваться, изымать ее ресурсы, но куда может вторгаться нация сегодня, в век геополитического равновесия? Возможно в этом проблема. Чем циничнее биологизм социальных процессов, тем жестче борьба за ресурсы. Гуманизм в таких условиях становится просто наинаглейшей ложью, какую себе можно только представить. Но это ведет к разрушению культурно развитых крупных обществ, цивилизаций. Однако социальные отношения в отличие от чисто биологических оперируют историческим опытом. Крупные объединения вполне способны консолидироваться, их количественный фактор «темной силы» может уничтожать любые инородные элементы, а также долго сдерживать инородные влияния. Естественно меньшинства этого боятся и идут на все (сегодня на это брошены все ресурсы) лишь бы уничтожить внутреннюю сплоченность национального большинства. На сегодняшний день крупные национальные образования в Европе стоят на грани распада. Чего, например, не скажешь о Китае, Японии с их духовно-нравственным изоляционизмом и шовинизмом от чужеродных культур. Они берут только лучшее для своего, но всеобщее им претит. Национальное в этих культурах доминирует. Их успехи очевидны для всего мира. Для них борьба за выживание должна стать главнейшим тезисом для формирования и консолидации преимуществ их культуры и социального ресурса.
17
Дарвин Ч. О происхождении видов путем естественного отбора или сохранении благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь. Сочинения, т.3. Изд-во АН СССР, Москва, 1939. Глава III.
Таким образом, на сегодня национализм, как отражение интересов большинства, преодолен реакционным буржуазным корпоративизмом. Отказ обществ от общенациональных интересов во имя корпоративных, частных, интересов мелких национальных диаспор привел на сегодняшний день к все увеличивающемуся бесправию и разрыву в доходах между людьми корпорации и человеком большинства. Корпоративизм упразднил приоритет государства и большинства общества. Он узурпировал голос государства, и вещает от его имени. Создается клановое силовое государство — против масс, наций. Корпоративизм имеет реакционную природу даже по отношению к своей изначальной националистической основе. Он дробит ее единство на более мелкие частные интересы. Либеральный интернационализм провозглашается только для национального большинства и государства. Это великая ложь и несправедливость. Либеральный корпоративизм отрицает традиции большинства, его целостность, пытается уничтожить крупное во имя малого, но не в интересах личности. Для корпоративизма большинство и его целостность и идентичность в стране — государство, лишь зона обеспечения частных интересов.
Именно через корпоративизм Реакция осуществляет современную экспансию — глобализм. Ему плевать на великие культуры, великие страны, великие народы. Право на жизнь и превосходство имеет лишь маленькое, секулярное, индивидуальное, но не личностное в организме большинства.
Вывод прост: правящий класс, современная буржуазия нашли метод отстранения крупных социальных объединений, титульных наций, масс от власти, имущества, прав. Под видом защиты интересов меньшинств, личности они затоптали в государствах интересы большинства и наций, ограничили законами возможности консолидации народа и общества под видом борьбы с шовинизмом, фашизмом, нацизмом, угрозу от которых почему-то приписывают именно нациям, большинству, и под этим предлогом цинично ограничивают свои же достижения «для всех» тем, кто стоит за общие и национальные интересы: свободу слова, совести и демократию. Демократия ведь власть народа, большинства, а не власть корпораций и меньшинств — что усиленно пропагандируют теоретики либерализма. Под видом борьбы за равенство и либерализм меньшинства добились отмены якобы существовавшего монополизма нации большинства. Национализм малых народов, почему-то никто не запретил. Любое противодействие местечковому хамству со стороны патриотов называют фашизмом, нацизмом и т. д. Большинство оказалось в неравном положении с корпорациями, диаспорами, кланами, меньшинствами. Оно не получило равных экономических и политических свобод. Все обещания либералов большинству не выполнены (складывается ситуация схожая с обещаниями большевиков). Уровень жизни национального большинства общества не растет уже в течение 20 лет во всем мире, а скорее катастрофически падает [18] .
18
Подробно см.: Туроу Л. Будущее капитализма. Как сегодняшние экономические силы формируют завтрашний мир. Пер. с англ. А.И. Федорова. — 1996. http://www.netda.ru/