Надежда на прошлое, или Дао постапокалипсиса
Шрифт:
Юл и Хона еще долго перешептывались во тьме палатки, пока не заснули.
Ранним утром провожать юных супругов в дальнюю дорогу пришел только Урал Громоподобный.
– Я бы поехал с вами, - угрюмо произнес Ури, - но путь очищения вы должны пройти самостоятельно.
– Не волнуйтесь, - заверил парень, - мы будем жить в большом двухэтажном доме, построенном до Великой погибели, и никто из Забытой деревни не посмеет нас тронуть.
– Пусть только попробуют, - проворчал президент, - я вырежу всю твою деревню под корень.
– Папа!
– Хона открыла рот, чтобы сказать что-нибудь обидное отцу, но,
– Все будет хорошо.
Ури кивнул и протянул дочери два мешочка:
– Я отсыпал вам тут. Возьми, пригодится. Здесь парализующий яд и противоядие к нему. Сделано по рецептам Степных Псов. Если на вас нападут демы, кроме свистка у вас еще будет противоядие, даже если тебя клюнула тварь, ты не отключишься. А яд можно использовать для охоты. Капаешь воду в щепотку порошка и смазываешь им оружие. Только с вином и никаким другим бухлом не надо смешивать, а то яд из парализующего становится смертельным.
– Спасибо, - сказал Хона, принимая подарок.
– Вы дадите нам рецепт яда и противоядия?
– вдруг спросил Юл. Природное любопытство, как обычно, победило в нем и учтивость и осторожность.
– В первое полнолуние следующей весны, я приеду в Тварьевку, и вы там должны быть, - сказал Ури, - и вы должны встретить меня. Вот тогда я и передам тебе рецепт.
– Хорошо, - кивнул Юл.
– И вот еще, - президент протянул парню Канон перемен, ту самую желтую книжицу, которую отнял у него почти год назад, - возьми свой путеводитель судьбы. Он мне помог, пусть же поможет и вам в дороге.
Распрощавшись с Ури, Юл и Хона отправились на север. Парень был облачен в богопольскую кольчугу, оба супруга были вооружены не короткими акинаками байкеров, а мечами аврамитов. Они ехали на белых лошадях, а за ними следовала кобыла, нагруженная палаткой и припасами.
Путники двигались на север. Хона, как дочь степи, частенько выступала в роли ведущей. Через два дневных перехода, пройдя небольшой лес и перейдя брод через реку, супруги въехали в деревню, в ограблении которой прошлой весной участвовала Хона. Жители встретили незваных гостей враждебным молчанием.
– Вы за данью?
– сухо спросил старик. Тот самый, которому прошлой весной Ури въехал пяткой в лоб.
– Нет, - твердо произнес Юл, - отныне никто и никогда не посмеет брать с вас дань. Я был пленником, вы должны помнить. А теперь я свободен. Волею колдовства и небес я свободен. Я имею силу и дам ее вам, если вы будете со мной!
Парень осмотрел селян. Они взирали на юного пророка с явным недоверием. Юл только начал осваивать новую роль, и потому, вероятно, речь его звучала не слишком убедительно.
– А как же наши девочки, которых угнали?
– спросил один из мужчин.
– Кто нам вернет наших девочек?
Юл узнал его, это был пастух, избитый кочевниками. На миг парня посетила мысль, что пастух может кинуться на него. Юл чуть было не цыкнул, но, вспомнив замечание Хоны, сдержался.
– Никто, - ответил парень, - чтобы побеждать, порой, приходится мириться с потерями. Я был пленником, и я цел и невредим. И ваши девочки живут в здравии. Мы не гарантируем вам возвращение утраченного, мы хотим, чтобы вы были со мной и моей супругой, когда мы вернемся сюда. Или вы обретете силу или продолжите терпеть унижения. Мы хотим, чтобы ваши женщины
Селяне хранили молчание. Они были ошарашены дерзостью юнца, осмелившегося поучать их, но и возразить ему они опасались. Мало ли какая сила за ним стоит? По большему счету, селяне не понимали, что происходит.
– Ваши деревню именуют Тварьевка. Каково ее настоящее название?
– спросил Юл.
– У нее нет названия, - ответил староста, - после эпидемии сюда сходились одиночки, которые здесь никогда не жили. Мы называем ее просто деревней или селом.
– Человек не может быть тварью, иначе он не человек, - задумчиво произнес Юл, вживаясь в роль пророка, - человек становится человеком, когда из твари превращается в творца. Не Тварьевка, но Творцово. Хорошее название. Пусть будет Творцово. Так вот, жители Творцово, мы вернемся сюда, а вы подумайте над моими словами. Если вы хотите большей безопасности, вы примете нашу власть.
Пополнив запасы воды, супруги отправились дальше, оставив обескураженных селян размышлять над непонятными словами юнца. От Забытой деревни до Творцово Юл дошел пешком за полтора дня, но на лошадях этот участок пути преодолевался гораздо быстрее. К вечеру младший правнук увидел родные холмы, и сердце его тревожно забилось.
– Там, - указал он, - там мой дом.
– Я неловко себя чувствую, - призналась Хона, - я все-таки чужая.
– Давай, переночуем прямо здесь, - предложил Юл, - на рассвете на белой кобыле и белом коне наш въезд будет эффектней. Нам легче будет их зачаровать, моих соплеменников. Главное, чтобы мы не казались слабыми и испуганными.
– Ты зачаруешь даже черного вердога, - Хона нервно засмеялась.
Юл только пожал плечами и тихо произнес:
– Переночуем здесь, а завтра - конец пути.
Гексаграмма 63 (Цзи-цзи) - Уже конец
Путешествие закончено лишь тогда, когда сделан последний шаг
Эпилог долгого странствия
Младший правнук и байкерша показались из-за холмов поздним утром, когда солнце уже достаточно высоко поднялось над горизонтом. Землепашцы бросили работу в поле, пастухи оставили без присмотра животных, старшие подростки и хворые женщины, занимающиеся приготовлением пищи, повылазили из землянок, кузнец, ткачи, гончары позабыли о своих делах. Все, буквально все, будто завороженные, двинулись навстречу всадникам. Люди узнали своего соплеменника, покинувшего Забытую деревню почти год назад, но беременная девушка вызвала волну недоуменных перешептываний.
Юл и Хона ехали, не останавливаясь, словно не замечая ошарашенных селян. Толпа послушно растекалась перед гордыми наездниками, восседающими на грациозных белых лошадях. Толпа подспудно чуяла незримую силу, исходящую от пары. Толпа не смела препятствовать их движению. Однако нашелся тот, кто не посчитал юных всадников чудом из чудес. Это был староста Имэн. Седобородый старик, суровый и непреклонный, встал на пути супругов. Младший правнук и байкерша затормозили лошадей.
– Я, согласно воле Схода, растворил прах последнего предка в море и вернулся к положенному сроку, - произнес Юл с чувством важности момента.
– А значит, дом моего славного прадеда Олега должен быть цел и нерушим, ибо он есть центр вселенной.