Надгробные речи. Монодии
Шрифт:
Не нужно было тебе тогда, о бесценнейший, отклонять персидское посольство, просившее мира и готовое согласиться на любые условия, какие бы ты ни выдвинул [408] . Но тебя принудили к обратному страдания страны, находящейся вблизи Тигра, которая была разделена на части, опустошена и много раз подвергалась вторжениям [409] , при каждом из которых вывозились оттуда [410] ее богатства. Ибо ты считал, что будет своего рода изменою, стремясь к покою, не отплатить врагам. Но глядите — божество сему воспротивилось! Вернее, ты подверг их каре, далеко превзошедшей их преступления. Ассирийская земля, прекраснейшее из всех владений персов, изобиловала тенистыми и высокими финиковыми пальмами и другими деревьями разнообразных пород, сохраняя золото и серебро ассирийцев, ибо была защищена наилучшим образом. Понастроены там были великолепные царские дворцы; кабаны, лани и другая добыча охотников стереглись в огороженных местах; крепости, не доступные для врагов, вздымались высоко вверх, села походили на города, и в остальном сия земля в высшей степени процветала. Напав на персов, государь наводнил их страну солдатами и, со смехом отдав на разграбление, так опустошил [411] , что тем оставалось только искать себе иного отечества, ведь даже целое поколение людей не смогло бы восстановить разрушенное. И невероятный подъем на крутой берег, и ночное сражение, уничтожившее великое множество персов [412] , и страх, сковавший их члены, и то, как издали робко взирали они на опустошение земли своей, — вот возмездие, каковому он их подверг.
408
...отклонять персидское посольство, просившее мира и готовое согласиться на любые условия, какие бы ты ни выдвинул. — В «Надгробной речи Юлиану» Либаний подробно описывает поведение императора при получении им письма от персидского царя (см.: 164).
409
Но тебя принудили к обратному страдания страны, находящейся вблизи Тигра, которая была разделена на части, опустошена и много раз подвергалась вторжениям... — Речь идет о продолжавшихся несколько десятилетий подряд нападениях персов, которые грабили и разоряли восточные римские провинции, истребляя не только жителей, но и целые римские гарнизоны. Согласно Аммиану Марцеллину, Юлиан был одержим желанием отомстить персам за все прошлые обиды, причиненные Риму (см.: Римская история. XXII.12.1).
410
...оттуда... — В этом месте рукописи имеются разночтения (см.: Libanii opera 1903—1927/IV: 214). Фёрстер, к примеру, принимает вариант «??????» («туда»).
411
Напав на персов, государь наводнил их страну солдатами и, со смехом отдав на разграбление... опустошил... — Имеется в виду персидский поход Юлиана в 363 г. н. э.
412
И
Возврати же нам, о наивысший из богов, соименного тебе [413] , который, многократно призывал тебя в начале того года! Год сотоварища его [414] , хотя и старика, ты завершил [415] , а государь сошел в могилу среди года! И он лежал в могиле, а мы в это время ублажали Нимф в Дафне [416] , пляскою и прочими способами выражая свою благодарность, не ведая ничего о постигшем нас горе. Кто же выковал то копье, коему предстояло явить такую силу? [417] Какое божество наслало на государя дерзкого всадника? Кто направил ему в бок это копье? Или сие сотворило не божество, а чрезмерное усердие самого государя, каковое его понуждало объезжать и воодушевлять войско, привыкшее к праздности и бездействию, по большей части не знавшее ран? Ибо он настолько пренебрегал своей безопасностью, что можно лишь удивляться, как это не вырвали его из рук врага ни Афродита, ни Афина! А между тем это было бы подобно той помощи, кою явили они в давние времена, когда одна спасла Менелая, а другая — Париса [418] , человека, содеявшего несправедливость и поделом притесняемого. Какою была тогда речь на небе? Кто поднялся в качестве обвинителя Ареса, как некогда — Посейдон [419] , когда государя, раненного, уносили на щите еле дышащим, когда войско изнемогало от рыданий, когда оружие выскальзывало из рук воинов, как в Сицилийском проливе вёсла — у товарищей Одиссея? [420]
413
Возврати же нам, о наивысший из богов, соименного тебе... — Игра слов: определение «??????» («наивысший»), служащее здесь эпитетом Зевса, имеет также второе значение — «консул», которое и подразумевает Либаний, называя Юлиана «соименным» верховному божеству. См. также примеч. 39.
414
Год сотоварища его... — Имеется в виду консульский год, т. е. период, на который в Риме избирались (или назначались) два консула, осуществлявшие высшую гражданскую и военную власть в государстве. Во времена, когда вся фактическая власть находилась в руках императора, консульство превратилось скорее в почетную должность, исключая те случаи, когда ее исполнял сам правитель. Так, в 363 г. н. э. Юлиан в четвертый раз был объявлен консулом, а его товарищем по должности стал Сатурний Секунд Саллюстий.
415
...ты завершил... — Конъектура Фёрстера (см.: Libanii opera 1903—1927/IV: 215).
416
...а мы в это время ублажали Нимф в Дафне... — Речь идет о празднике в честь Аполлона и Муз, святилище которых находилось в Дафне (см. примеч. б к «Монодии храму Аполлона...»).
417
Кто же выковал то копье, коему предстояло явить такую силу! — Как свидетельствуют историки, Юлиан был смертельно ранен брошенным в него копьем (в частности, см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XXV.3.6—9).
418
...когда одна спасла Менелая, а другая — Париса... — Имеются в виду эпизоды из «Илиады» Гомера, в одном из которых Афина спасает Менелая от стрелы троянца Пиндара (см.: IV. 127—140), а в другом Афродита приходит на помощь Парису, атакуемому Менелаем (см.: III.369—382).
419
Кто поднялся в качестве обвинителя Ареса, как некогда — Посейдон... — Согласно мифу, Посейдон обвинил Ареса в убийстве своего сына Галиррофия и потребовал от богов вынесения обвинительного приговора. Суд состоялся на холме Ареса (место, где в Афинах традиционно происходили тяжбы), а судьями выступили двенадцать олимпийских богов. Однако Аресу удалось оправдаться, в свою очередь обвинив Галиррофия в том, что тот пытался совершить насилие над его дочерью Алкиппой (см.: Аполлодор. Мифологическая библиотека. III.14.2). Реинтерпретируя этот известный миф, Либаний выставляет виновником смерти Юлиана самого Ареса — бога войны и раздора в греческой мифологии, который является здесь аллегорией зла.
420
...когда оружие выскальзывало из рук воинов, как в Сицилийском проливе вёсла —у товарищей Одиссея! — Имеется в виду знаменитый эпизод из «Одиссеи» Гомера, когда корабль героя и его спутников приближается к Харибде, создающей на море страшное волнение и шум (см.: XII.202—205).
Подняли тогда плач Музы [421] , подняли они его в Беотии, во Фракии и в милых им горах, охвативший, я думаю, всю землю, море и воздух, — плач о том, каковое беззаконие свершилось, и обо всём прочем, ибо алтари их лишились своей трапезы. Оплакиваем его и мы в своих сообществах: философы — того, кто вместе с ними исследовал Платона [422] , риторы — того, кто был искусен в собственных речах и в умении судить о речах других, а те, кто враждовал друг с другом и ждал справедливого приговора, — лучшего судью, чем Радамант [423] .
421
Подняли тогда плач Музы... — Одним из центров поклонения Музам с древних времен была Беотия с расположенной там горой Геликоном, где, по преданию, эти богини обитали вместе с Аполлоном. Во Фракии культ Аполлона и Муз был тесно связан с именем Орфея, который, согласно мифу, получил от Аполлона в дар лиру и достиг в игре на ней такого мастерства, что мог передвигать с места деревья и скалы и усмирять диких животных. Однако, будучи жрецом Аполлона, Орфей препятствовал распространению культа Диониса и за это был растерзан Менадами, бросившими голову убитого юноши в реку. Поющая голова Орфея приплыла к острову Лесбос, после чего, по просьбе Аполлона и Муз, была перенесена богами на небо. Согласно преданию, Орфей также являлся учредителем мистерий Аполлона во Фракии. В Антиохии культ Муз был тоже весьма распространен и связан с культом Аполлона Дафнейского, святилище которого находилось недалеко от города. Император Юлиан был ревностным почитателем культа Аполлона и, по его собственному признанию, много раз бывал в храме бога в Дафне (см.: Антиохийцам, или Брадоненавистник. 346b). См. также примеч. 12 и 13 к «Монодии храму Аполлона в Дафне».
422
...философы — того, кто вместе с ними исследовал Платона... — См. примеч. 25 к «Надгробной речи Юлиану».
423
..лучшего судью, чем Радамант. — Критянин Радамант прославился при жизни как справедливый судья и первый законодатель Крита, а после смерти стал одним из трех судей в Аиде (см.: Аполлодор. Мифологическая библиотека. III.1.2; Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. IV.60.3).
О злосчастные земледельцы, ибо вы станете жертвою тех, коих назначают для взимания податей! О слабеющее могущество городских советов, каковое скоро превратится в призрак! О правители городов, от связанных с вашим титулом дел не останется и следа [424] , как это бывает во время процессий [425] , и власть окажется в подчинении у ваших подданных! О вопли обижаемых бедняков, вы тщетно будете разноситься по воздуху! О, отряды воинов, кои лишились царя, делившего с ними хлеб во время походов! О, попираемые законы, каковые по справедливости могли бы считаться Аполлоновыми! [426] О, речи царя, обретшие столь великую силу и мощь [427] , а ныне ее потерявшие! О, руки писцов, побежденные изысканностью его речи! О, гибель всей вселенной! [428]
424
О правители городов, от связанных с вашим титулом дел не останется и следа... — Греческое слово «? ?????» («правитель») происходит от глагола «???????» («управлять», «править»). Либаний имеет в виду угрозу для всякой власти (?? ?????) и порядка, возникшую в государстве со смертью Юлиана.
425
...как это бывает во время процессий... — Речь идет о праздничных днях, когда, в соответствии с религиозными установлениями, римские магистраты не могли созывать собрания, устраивать судебные заседания и выносить приговоры.
426
О, попираемые законы, каковые... могли бы считаться Аполлоновыми! — Намек на законодательство Спарты, которое считалось в древности образцовым. По преданию, спартанский царь Ликург, желая дать своему городу наилучшее государственное устройство, отправился в Дельфы, чтобы заручиться советом Аполлона. Получив от бога оракул, он в точности ему последовал и действительно создал прекрасные и справедливые законы, обеспечившие Спарте славу и процветание (см.: Геродот. История. 1.65).
427
О, речи царя, обретшие столь великую силу и мощь... — См. примеч. 11.
428
О, гибель всей вселенной! — Явное подражание Элию Аристиду (ср.: Монодия Смирне. 6).
Это какой-то второй потоп среди лета [429] или пожар, каковой, как гласит предание, занялся во время езды Фаэтона! [430] Вернее, нынешнее бедствие гораздо печальнее. Ведь то грозило опустошить землю, а это привело к тому, что лучший страдает от худшего, и города, как обильная трава для скота, являются пищей для зла, коей оно может питаться, пока не насытится. Ведь как для человека, имеющего дурной нрав и полного низких страстей, лучше умереть, чем жить, если худшая часть его души властвует над лучшей, так и для земли было бы полезнее скрыться под водой из-за непрерывных дождей, чем быть заселенной городами и питать человеческий род, где порок в почете, а добродетель подвергается бесчестию.
429
Это какой-то второй потоп среди лета... — О великом потопе Либаний упоминает также в «Монодии на храм Аполлона в Дафне» (см.: 4).
430
...пожар, каковой, как гласит предание, занялся во время езды Фаэтона! — В мифе о Фаэтоне рассказывается, что однажды сын Гелиоса вопреки желанию отца стал править его колесницей, но не смог сдержать огнедышащих коней, те сошли со своего обычного пути, и повсюду начался страшный пожар. Огонь грозил уничтожить всё живое, поэтому Зевс сразил Фаэтона молнией.
Вздохните спокойно, кельты! Пляшите, скифы! Исполните пеан [431] , сарматы! Ярмо ваше сокрушено и выи ваши свободны! [432] Вот что означал храм Аполлона, истребляемый огнем [433] , — бог покинул землю, коей предстояло подвергнуться осквернению! Вот что значили землетрясения, поколебавшие всю землю [434] , — вестники грядущей смуты и разорения!
Ты, о наилучший из государей, свершая великое, ожидал от меня похвал и речей, посвященных твоим деяниям, а я изощрял ум, дабы в своем слове не отстать от этих подвигов [435] , словно какой-нибудь борец, усердно тренирующий тело при вести о том, что явится сильный соперник [436] . Итак, я говорю и буду говорить и не обойду неправедным молчанием его подвиги, и другие услышат мои песни, но сам он, одержавший многочисленные победы, лежит в могиле, лишив вселенную ее прекрасных и благородных надежд. Погиб Агамемнон, но тот был всего лишь царем Микен; погиб и Кресфонт, но тот властвовал над одной Мессенией; и Кодр, но тот повиновался оракулу; и Аякс, но тот был малодушным военачальником; и Ахилл, но тот поддался любовной страсти и гневу и вообще был мятежным; и Кир, но тот имел двоих сыновей; и Камбис, но того охватило безумие. Умер и Александр — однако не от руки врага и дав при этом повод для упреков других людей [437] . А тот, власть которого простиралась от запада до востока, кто обладал душою, преисполненной добродетели, кто был молод и не был ничьим отцом, повержен каким-то ахеменидом! [438] Услыхав об этом, я воззрел на небо, ожидая росы, смешанной с кровью, какую ниспослал Зевс на Сарпедона [439] , — но не увидел ничего! Хотя, возможно, он ниспослал ее на мертвое тело, но в ходе сражения, в пыли и крови от резни, большинством воинов она осталась не замеченной.
431
Пеан — хоровая песнь, исполняемая обычно под аккомпанемент кифары; древнейший жанр греческой лирической поэзии. Первоначально пеан исполнялся в честь Аполлона (а позднее — также и в честь других богов) в качестве искупительной молитвы, во время сражений или при праздновании победы. В данном же случае этот термин означает просто благодарственную песнь.
432
Ярмо ваше сокрушено и выи ваши свободны! — Имеются в виду события лета 364 г. н. э., когда множество соседних варварских племен — среди них кельты, алеманны, сарматы, готы и проч., — воспользовавшись ситуацией, одновременно с разных сторон выступили против римлян, вторгшись в провинции Британия, Галлия, Реция, Верхняя и Нижняя Паннония, Фракия и некоторые другие (см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XXVI.4.5—6; Зосим. Новая история. IV.3.4). Об этих же событиях Либаний упоминает в «Надгробной речи Юлиану» (см.: 290).
433
Вот что означал храм Аполлона, истребляемый огнем... — Имеется в виду пожар в храме Аполлона в Дафне, случившийся 22 октября 362 г. н. э. (по поводу чего Либанием была написана соответствующая монодия). Многие современники, включая самого Юлиана (см.: Антиохийцам, или Брадоненавистник. 36lb), истолковывали это бедствие мистически — как знак грядущего несчастья.
434
...землетрясения, поколебавшие всю землю... — Речь идет о двух крупнейших землетрясениях — 358 и 362 гг. н. э. В результате первого, более значительного, пострадало несколько римских провинций, но особенно сильное разрушение постигло Никомедию (Либаний оплакал его в монодии, посвященной этому городу). Второе землетрясение, снова затронувшее Никомедию, а также большую часть Никеи, произошло в Вифинии.
435
Ты, о наилучший из государей, свершая великое, ожидал от меня похвал и речей... а я изощрял ум, дабы в своем слове не отстать от этих подвигов... — Вероятно, имеются в виду две речи, написанные Либанием по личной просьбе Юлиана. Первая из них — «Приветственная Юлиану» — была заказана императором Либанию при их первом знакомстве, в июле 362 г. н. э., когда Юлиан прибыл в Антиохию (см.: Либаний. Письма. 64В). Вторая — «На консульство Юлиана» — написана полгода спустя по случаю вступления императора в четвертое консульство (1 января 363 г. н. э.). Эта речь, подробные рекомендации по составлению которой были даны Либанию самим Юлианом (см.: Либаний. Письма. 785), принесла оратору большой успех (см.: Либаний. Жизнь, или О собственной доле. 127-129).
436
...при вести о том, что явится сильный соперник. — Намек на ораторскую славу Юлиана (см. примеч. 11).
437
Погиб Агамемнон ~ дав при этом повод для упреков других людей. — В данном пассаже Либаний перечисляет различных мифологических героев и исторических лиц — царей или воинов, которые так же, как и Юлиан, погибли насильственной смертью или же ушли из жизни добровольно. И хотя оратор считает, что в каждом из упомянутых случаев смерть была либо заслуженной, либо неизбежной, он убежден, что ни та, ни другая причина не годится для объяснения гибели Юлиана. Агамемнон по возвращении в Микены был убит своей женой Клитемнестрой и узурпатором Эгисфом; этот миф положен в основу трагедии Эсхила «Агамемнон», входящей в его трилогию «Орестея». Кресфонт, один из представителей рода Гераклидов, захватил вместе с братьями Пелопоннес и после его раздела стал правителем Мессении, женился на Меропе, а затем был убит двумя ее сыновьями от Полифонта (см.: Аполлодор. Мифологическая библиотека. II.8.4—5). Кодр, последний царь Афин, узнав, что дорийцы получили оракул, предвещавший им победу над Аттикой, если они не убьют афинского властителя, решил пожертвовать собой ради спасения города: переодевшись нищим и выйдя за городские ворота, он затеял ссору с врагами, в ходе которой был убит (см.: Юстин. Эпитома Помпея Трога. II.6.17—21). Эант, или Аякс Младший, при взятии Трои оскорбил богиню Афину, обесчестив в ее храме прорицательницу Кассандру; за это Афина и Посейдон жестоко наказали Аякса: ахейские суда, возвращавшиеся из-под Трои, погибли в кораблекрушении, а сам герой утонул (см.: Гомер. Одиссея IV.499—511; Аполлодор. Мифологическая библиотека. Э.VI.б). О гибели Ахилла см. примеч. 12 к «Меланкому». Персидский царь Кир II Великий пал в сражении со скифским племенем массагетов (см.: Геродот. История. 1.201—214) и оставил после себя двух сыновей, один из которых, Камбис, унаследовал царский престол и продолжил дело отца (см. примеч. 14 к «Надгробной речи Сократа»), а впоследствии умер от раны, которую по неосторожности сам нанес себе мечом, садясь на коня. О «безумии» Камбиса говорит Геродот, описывая действия персидского царя в Египте, когда тот узнал о вспыхнувшем против него восстании, якобы поднятом его братом Смердисом, которого он до этого тайно приказал умертвить (см.: История. III.61—бб). Александр Македонский умер в Вавилоне от внезапной болезни; согласно некоторым античным историкам, он был отравлен своими же приближенными — возможно, Антипатром, которого он намеревался сместить с должности начальника Македонии (см.: Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. XVII. 117.5).
438
...повержен каким-то ахеменидом! — Либаний употребляет здесь династическое имя в нарицательном смысле, имея в виду перса вообще. При этом в «Надгробной речи Юлиану» оратор выражает убеждение, что императора убил вовсе не перс, а кто-то из соотечественников (см.: 274—275).
439
...ожидая росы, смешанной с кровью, какую ниспослал Зевс на Сарпедона... — Аллюзия на эпизод из «Илиады» Гомера, в котором троянский герой Сарпедон погибает от руки Патрокла. Не имея возможности спасти Сарпедона от предстоящей гибели, Зевс в знак своей скорби посылает на землю кровавый дождь (см.: XVI.419—507).
О храмы, святилища и статуи, выносимые из царских дворцов! Он воздвиг вас, дабы вы, находясь рядом, свидетельствовали о его деяниях, а те с позором вас низвергли, говоря при этом, что освобождают место. О тот, кто многих заставил оплакивать себя и кто внимал плачу не «день», согласно стиху поэмы [440] , но и поныне, и впредь оставляет людей во власти горя — «воды доколе текут и пышно древа расцветают»! [441] Кто-то, возвестивший о твоей кончине, уже был засыпан камнями на месте [442] , как будто он сам был твоим убийцей или же возвестил нечто невозможное — как если бы он сказал, что умер один из богов. Случалось иному проходить без слез мимо могилы сына, но кто бы ни обратил взор к твоему изображению, тотчас проливает потоки слез, одни — называя тебя сыном, другие — отцом, все же вместе — своим спасителем.
440
...не «день», согласно стиху поэмы... — Имеется в виду стих из «Илиады» Гомера, где говорится о необходимости оплакивать покойного в течение одного дня (см.: ???.229).
441
...«воды доколе текут и пышно древа расцветают»! — Цитата из эпитафии на могиле царя Мидаса, принадлежащая либо поэту Клеобулу из Линда, либо Гомеру (см.: Палатинская антология. VIL153 Beckby). Полностью данную эпитафию приводит Платон в диалоге «Федр» (ср.: 264d. Пер. А.Н. Егунова}.
442
Кто-то, возвестивший о твоей кончине, уже был засыпан камнями на месте... — Этот случай произошел в городе Карры, негодующие жители которого, узнав о смерти Юлиана, убили сообщившего о ней вестника и завалили его тело грудой камней (см.: Зосим. Новая история. III.34.2).
О, сиротство, каковое овладело землею — тою, что ты излечил от недуга, словно искусный врач, а затем снова отдал во власть лихорадки и прежних болезней! О, несчастные мои седины, о двойная скорбь — с прочими оплакивать царя, а самому — товарища и друга! Ты торопился мне помочь, давая права наследства моему побочному сыну [443] , а я сдерживал твое рвение в надежде, что сам умру раньше, а ты поможешь ему в этом деле. Мойрами же было предопределено иначе: я сочинял речь — снадобье для примирения твоего с городом [444] , а ты умирал, и снадобье это осталось без применения. Да и вообще я стал вялым в сочинительстве речей, подобно тому как чрево матерей становится бесплодным от великих страданий. Лишась рассудка, я не без труда снова пришел в сознание [445] . А лучше было бы лежать безразличным ко всему, в полном неведении, вместо печали пребывая в безумии, раз никто из божеств уже не превращает горюющего человека в камень, в дерево, в птицу [446] .
443
Ты торопился мне помочь, давая права наследства моему побочному сыну... — Речь идет о незаконном сыне Либания по имени Кимон (или Арабий), которому оратор намеревался после смерти оставить всё свое имущество. Этому, однако, препятствовали римские законы, и потому Либанию пришлось обратиться за содействием сначала к Юлиану, а затем к императорам Иовиану (см.: Письма. 1221) и Феодосию (см.: Письма. 878; Никоклу о Фрасидее. 7).
444
...я сочинял речь — снадобье для примирения твоего с городом... — Имеется в виду «Посольское слово к Юлиану», сочиненное Либанием в марте 363 г. н. э., после отъезда Юлиана из Антиохии на войну с персами. Это произведение было написано Либанием по просьбе членов городского совета Антиохии с целью уладить конфликт между жителями города и императором, возникший на почве религии. Христиане, составлявшие большую часть населения Антиохии, враждебно отнеслись к ряду предпринятых Юлианом мер по восстановлению культов и храмов языческих богов (см.: Festugiere 1959). В свою очередь, Юлиан был недоволен оказанным ему сопротивлением. Ситуация осложнилась еще больше после пожара в храме Аполлона в Дафне в октябре 362 г. н. э., в котором император обвинил христиан (см. примеч. 9 к «Монодии храму Аполлона в Дафне»). Вслед за тщательным расследованием этого дела, не давшим особых результатов, по приказу Юлиана была закрыта главная христианская церковь Антиохии (см. примеч. 28 к «Монодии храму Аполлона в Дафне»). Через несколько месяцев император покинул город в связи с началом военных действий в Месопотамии, однако взаимоотношения между ним и антиохийцами оставались по-прежнему напряженными. Гнев Юлиана не смягчили даже пышные проводы, устроенные членами городского совета по случаю его отъезда (см.: Либаний. Жизнь, или О собственной доле. 132; Аммиан Марцеллин. Римская история. XXIII.2.4). «Посольское слово к Юлиану», написанное Либанием, содержало в себе просьбу к императору о прощении жителей города и обещание раскаяния с их стороны, для пробуждения которого оратор тогда же сочинил вторую речь — «К антиохийцам о гневе царя». В ней он упрекал сограждан в непочтительности, проявленной в отношении правителя, и убеждал всеми способами заслужить его прощение. Судя по всему, Юлиан умер, так и не успев прочесть эту речь Либания.
445
Лишась рассудка, я не без труда снова пришел в сознание. — Либаний глубоко переживал смерть Юлиана, повлекшую за собой крах всей государственной политики (взошедший на престол император Иовиан первым делом поспешил отменить эдикты, направленные на восстановление язычества), и даже подумывал о самоубийстве (см.: Жизнь, или О собственной доле. 135; Письма. 1128, 1194). Это обстоятельство, а также преследования, которым подвергся Либаний после смерти Юлиана, вызвали значительный перерыв в его ораторской деятельности (см.: Жизнь, или О собственной доле. 136—138, 176 сл.).
446
...раз никто из божеств уже не превращает горюющего человека в камень, в дерево, в птицу. — Во многих древнегреческих мифах боги, сжалившись над страданиями людей, превращали их в различные предметы или существ. Так, в камень была обращена Ниоба, потерявшая своих детей (см. примеч. 15 к «Надгробной речи Этеонею»), в деревья — дочери Гелиоса, горько оплакивавшие своего брата Фаэтона (см. примеч. 41 к «Монодии Смирне»), в птиц — дочери царя Пандиона, Прокна и Филомела, спасавшиеся от жестокого преследования Терея (см. примеч. 22 к «Надгробной речи» Демосфена).
Либаний
НАДГРОБНАЯ РЕЧЬ ЮЛИАНУ
Следовало бы, о слушатели, ныне свершиться тому, что являлось предметом моих и всеобщих упований, — чтобы Персидская держава сокрушилась, чтобы земля персов находилась под властью римских правителей, а не сатрапов, и управлялась бы в соответствии с законами, чтобы храмы наши украсились добычей, привезенной из тех мест, и чтобы победитель, восседающий на царском троне, принимал поздравления со своей победой. Вот что, полагаю я, было бы и справедливым, и подобающим, и достойным того обилия жертв, которое он принес [447] . Но поскольку завистливое божество [448] оказалось сильнее благих упований и мертвым был принесен от Вавилона [449] тот, кому немного оставалось до окончания свершений его, и поскольку, хотя много слез о нем было пролито, однако воспротивиться сей кончине мы не в силах, приступим же к единственному, что нам остается, а для него будет наилучшим, и скажем несколько слов о его подвигах в присутствии других слушателей, раз уж самому ему не суждено внимать похвале собственным деяниям! Ибо, во-первых, мы поступили бы несправедливо, если бы лишили его заслуженной награды, в то время как он на всё дерзал, дабы удостоиться похвалы; а во-вторых, было бы великим позором не воздать умершему той чести, каковую мы оказали бы ему при жизни. Ведь сие есть проявление крайней льстивости, когда угождают человеку, пока он жив, а умершего оставляют в забвении, ведь живым можно доставить удовольствие если не словом, то многими иными способами, в отношении же умерших нам остается только одно — славословия и речи, на вечные времена сохраняющие для потомства их доблестные деяния.
447
...достойным того обилия жертв, которое он принес. — См. об этом примеч. 9 к «Монодии Юлиану».
448
...завистливое божество... — Согласно античным представлениям, боги завистливы к счастью людей и часто карают тех, кого слишком превозносит судьба, ибо люди смертны и рождены для страданий, безмятежно счастливыми же могут быть лишь бессмертные боги.
449
...и мертвым был принесен от Вавилона... — Под Вавилоном в данном случае подразумевается вся Месопотамия, где римская армия во главе с императором Юлианом вела военные действия против персов.
Что до меня, то, не раз собираясь произнести похвальное слово этому мужу [450] , я всегда находил, что речи мои слабы в сравнении с его подвигами, однако никогда, клянусь богами, не досадовал я на то, что доблесть государя, бывшего моим другом, превосходит искусство софиста, столь сильно к нему привязанного. Ибо я полагал, что сие на пользу всем гражданам — если тот, кто принял власть ради спасения своей державы, не оставил никому возможности сравняться речью с его великими свершениями. Но я, кто даже подвиги его у берегов Океана [451] не был в силах восславить достойно, — в каком положении оказался бы я ныне, будучи вынужден в одной речи рассказать и о них, и о походе его против персов? Право, если бы сей муж милостью подземных богов вновь обрел бы жизнь, дабы содействовать мне в сочинении таковой речи, и тайно от всех остальных стал бы моим помощником в этом усердном труде, то и тогда, я полагаю, речь моя не была бы вполне соизмерима с его деяниями, и хотя была бы гораздо лучше, чем теперь, но всё равно не обладала бы тем величием, каким подобает. Так на что же мне уповать, принимаясь за столь серьезное дело даже и без этакой помощи?! Если бы прежде не замечал я того, что вы, прекрасно сознавая, сколь намного дела превосходят слова, всё же восхищаетесь моими речами, то не в укор было бы мне мое молчание. Но поскольку вы и тогда хвалили их и неизменно выказывали мне свое одобрение, то я, не находя достаточного оправдания для своего молчания, попытаюсь всё же воздать долг государю и моему другу.
450
...не раз собираясь произнести похвальное слово этому мужу... — Либаний написал несколько речей в честь Юлиана (см. примеч. 60 к «Монодии Юлиану»).
451
...подвиги его у берегов Океана... — Имеется в виду успешная военная и административная деятельность Юлиана в Галлии в качестве цезаря с 355 по 360 г. н. э. (см. примеч. 24 к «Монодии Юлиану»).