Надгробные речи. Монодии
Шрифт:
И в то время как юноша склонялся к тому, чтобы до конца дней своих остаться в Афинах, ибо это представлялось ему пределом счастья, обстоятельства вынудили властителя искать себе соправителя — с одной стороны, по причине разорения городов, расположенных вдоль Рейна, а с другой — из-за того, что посылаемые туда военачальники покушались на большее, нежели им было дозволено [489] . Итак, он призывает на царство юношу, изучающего философию в Афинах и самою любовью к ней внушающего доверие тому, кто сам учинил больше всего несправедливостей. Ибо Констанций, хотя и был убийцей его отца и братьев [490] — одних прежде, другого недавно, однако надеялся, что юноша останется ему верен и что нрав последнего оградит его от наветов. И надеялся не напрасно, тогда как юношу, напротив, никак нельзя было убедить в том, что оказанная ему честь не обернется для него злом, ибо пролитая кровь родных была тому прямым подтверждением. И вот, не будучи в силах сего избежать, он со слезами на глазах призвал богиню [491] и, умоляя ее о защите, отправился в путь. Едва вступив во власть, он был отправлен властителем на дело, посильное разве что Гераклу [492] . Ибо таковыми были обстоятельства, связанные с галлами, что живут у края Океана [493] .
489
...посылаемые туда военачальники покушались на большее, нежели им было дозволено. — Имеется в виду восстание 355 г. н. э. в Галлии, поднятое начальником пехоты Клавдием Сильваном незадолго до прибытия туда Юлиана. Сильван, франк по происхождению и опытный полководец, первоначально отправился в Галлию по распоряжению императора Констанция с целью защиты западных границ от нападений варваров, однако вскоре был ложно обвинен перед императором в измене. Тогда, опасаясь расправы, он заручился поддержкой верных ему войск и провозгласил себя августом. Узнав об этом, Констанций спешно послал против предателя войска во главе с магистром конницы Урзицином; последний, сумев усыпить бдительность Сильвана, организовал на него покушение, в ходе которого военачальник и был убит (подробно об этом см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XV.5.2—31).
490
Ибо Констанций, хотя и был убийцей его отца и братьев... — См. соответственно примеч. 11 и 33.
491
...призвал богиню... — Речь идет об Афине (см.: Юлиан. Послание к сенату и народу афинскому. 275a—b).
492
Едва вступив во власть, он был отправлен властителем на дело, посильное разве что Гераклу. — Имеется в виду война с германцами на западе империи (см. примеч. 24 к «Монодии Юлиану»). Об этом же подробно пишет Аммиан Марцеллин (см.: Римская история. XVI—XVII).
493
...связанные
Констанций, воюя с Магненцием, хотя и отнявшим чужие владения, но правившим в соответствии с законами [494] , решил пустить в ход все средства, лишь бы только до него добраться. И тут он открывает варварам доступ в римские пределы, в письмах своих дозволив им занять столько земли, сколько они смогут [495] . Лишь только дано было сие дозволение, а все прежние договоренности этими письмами отменены, варвары в отсутствие какой бы то ни было преграды, ибо Магненций держал свои войска в Италии, хлынули потоком на нашу землю. И цветущие города сделались «добычей мисийцев» [496] , которые разоряли деревни, разрушали стены, увозили имущество, угоняли женщин и детей. За ними плелись, таща на спине свое же добро, те несчастные, что были обречены на рабство. А кто, обливаясь слезами, не в силах был выносить неволю и видеть бесчестие своих жен и дочерей, того убивали на месте. Завладев всем нашим достоянием, насильники принялись вспахивать землю: нашу — собственноручно, а свою — руками пленников.
494
...хотя и отнявшим чужие владения, но правившим в соответствии с законами... — Речь идет о владениях Константа, брата императора Констанция (см. примеч. 22). Известно, что, несмотря на узурпацию власти, Магненций за время своего недолгого правления проявил себя как разумный и справедливый политик (см.: Зосим. Новая история. II.54.2).
495
И тут он открывает варварам доступ в римские пределы, в письмах своих дозволив им занять столько земли, сколько они смогут. — Чтобы лишить Магненция возможности искать военной помощи по ту сторону Альп, у враждебно настроенных к Констанцию германцев, император отправил последним большие дары, заручившись также поддержкой галлов, предводители которых благоволили к нему. Римские же войска в Италии незадолго до этого уже перешли на сторону императора (см.: Зосим. Новая история. II.53.2—3).
496
...сделались «добычей мисийцев»... — То есть легкой добычей (древнегреческая поговорка).
Жители же тех городов, кои не были взяты варварами благодаря крепости их стен [497] , испытывали недостаток в земле и погибали от голода, питаясь чем придется, покуда число их не сократилось настолько, что сами эти города превратились в поля, и обезлюдевшей земли внутри городских стен стало хватать для посевов. Так что жители сами и быков запрягали, и плуг тянули, и семена бросали, и колосились у них посевы, и трудились жнецы и молотильщики — и всё это по сию сторону ворот, так что никто не назвал бы попавших в плен более несчастными, чем те, кто остался дома.
497
Жители же тех городов, кои не были взяты варварами благодаря крепости их стен... — Речь идет о городах на Рейне — Аргенторате, Бротомаге, Табернах, Салисоне, Немкетах и некоторых других, на которые германцы не отважились напасть (см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI.2.12).
Такою ценою купив себе победу, властитель поначалу радовался и торжествовал, но когда супостат его потерпел поражение [498] и собственное его предательство обнаружилось, а Рим чуть не кричал о том, что страна разорена врагами, Констанций, опасаясь за свою жизнь, не решился выдворить вон ликующие полчища варваров, но счел уместным послать на войну юношу, взятого на ратное дело прямо со школьной скамьи. Удивительнее же всего было то, что властитель в одно и то же время возносил молитвы богам и о торжестве его над врагами, и о поражении, первые — из желания вернуть себе землю, вторые — из зависти к Юлиану. А что послал он его туда, не менее уповая на его гибель, чем на победу [499] , обнаружилось тотчас же. Ибо хоть и было у него столько войска, сколько раньше причиталось троим правителям [500] , много было и гоплитов, и всадников, из коих самыми грозными, я полагаю, являлись те, что неуязвимы для оружия [501] , однако велел он, чтобы Юлиана сопровождали три сотни самых негодных гоплитов [502] — мол, на месте тот найдет гарнизонные войска. Но последние привыкли к поражениям, и с давних пор не было у них иной заботы, кроме как отсиживаться в осаде. Тем не менее Юлиана сие ничуть не смутило и не испугало, но, впервые взявшись тогда за оружие и познав, что такое война, — причем предстояло ему вести оробевших воинов на всепобеждающего врага, — он носил свои доспехи так, словно издавна имел дело со щитом, а не с книгами, и действовал столь храбро, будто стоял во главе несметного числа Аяксов [503] . Тому было две причины: первая — его мудрость и знание того, что мысль превосходит силу, вторая же — вера в то, что боги являются его союзниками в войне, ибо знал он, что и Геракл избег Стикса благосклонностью Афины [504] .
498
...но когда супостат его потерпел поражение... — См. примеч. 22.
499
...послал он его туда, не менее уповая на его гибель, нежели на победу... — Согласно Аммиану Марцеллину, многие считали, что Констанций отправил Юлиана в Галлию не потому, что действительно рассчитывал на его успех в войне с германцами, а потому, что там юноша мог быстрее погибнуть в силу своей неопытности в ратном деле (см.: Римская история. XVI.11.13). Ср. об этом у Сократа Схоластика: Церковная история. III.1.
500
...троим правителям... — Имеются в виду Констанций, Константин II и Констант — трое сыновей Константина Великого, наследовавшие его власть.
501
..много было и гоплитов, и всадников, из коих самыми грозными... являлись те, что неуязвимы для оружия... — Имеются в виду катафрактарии, тяжеловооруженные конные воины, облаченные в доспехи, закрывавшие их с головы до ног: в шлем с металлической маской спереди, панцирь, наручи и поножи. Доспехи защищали не только всадников, но и лошадей и в этом случае состояли из маски, надевавшейся на голову животного, и металлической пластинчатой или чешуйчатой попоны. О наличии в армии Констанция таких закованных в броню всадников Либаний упоминает далее в настоящей речи (см.: 206). Однако, согласно Аммиану Марцеллину, такая же конница сражалась и на стороне Юлиана в Галлии (см.: Римская история. XVI.2.5).
502
...три сотни самых негодных гоплитов... — В другой своей речи Либаний говорит, что гоплитов было «менее четырехсот» (см.: На консульство императора Юлиана. 44). Сам же Юлиан в «Послании к сенату и народу афинскому» называет число «триста шестьдесят» (см.: 277d; ср.: Зосим. Новая история. III.3.2).
503
...будто стоял во главе несметного числа Аяксов. — Имеется в виду Аякс Теламонид — один из храбрейших ахейских героев, сражавшихся под стенами Трои.
504
...и Геракл избег Стикса благосклонностью Афины. — Отсылка к двенадцатому подвигу Геракла, в ходе которого герой спустился в Аид и привел оттуда Кербера (Цербера). Переправиться через Стикс Гераклу помогла богиня Афина (см.: Гомер. Илиада. VIII.362—369; Одиссея. XI.620—626).
И первым явным знаком благоволения к нему богов стало то, что, двинувшись из Италии в средине зимы [505] , когда без крыши над головой недолго погибнуть от холода и снега, он всё время похода наслаждался теплыми солнечными днями, так что шедшие с ним солдаты называли стоявшее время года весною, и раньше врагов был побежден холод. Явилось и другое доказательство того, что судьба ему благоприятствовала. В то время как он проходил через первый городок той земли, которую завоевывал [506] , сложенный из ветвей венок, каких много вывешивается жителями для украшения городов на веревках, высоко протянутых от стен до колонн [507] , — один из таких венков, отвязавшись, опустился на голову цезаря и пришелся ему впору, и со всех сторон понеслись ликующие крики [508] . Венок же, я полагаю, предвещал грядущие трофеи и то, что шествует он к победе.
505
...двинувшись из Италии в средине зимы... — Юлиан выступил в поход зимой 355 г. н. э.; его собственные воспоминания о галльском периоде нашли отражение в «Послании к сенату и народу афинскому» (см.: 277d сл.).
506
В то время как он проходил через первый городок той земли, которую завоевывал... — Здесь и далее описывается торжественный въезд Юлиана в Виенну-на-Роне. Ср.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XV.8.21.
507
...на веревках, высоко протянутых от стен до колонн... — Имеются в виду портики, которые тянулись вдоль улиц всего города.
508
...один из таких венков, отвязавшись, опустился на голову цезаря и пришелся ему впору, и со всех сторон понеслись ликующие крики. — Об этом же случае пишет Сократ Схоластик (см.: Церковная история. III.1).
И вот, если бы тот, кто послал его, разрешил ему тотчас взяться за дело и проявить свою сметливость, то и война сразу же приняла бы другой оборот. Но на самом деле Юлиан не распоряжался ничем, кроме собственной хламиды [509] , а всем заправляли военачальники, ибо такова была воля того, кто его туда послал, — чтобы они руководили, а он им подчинялся [510] . Однако, памятуя об Одиссее и его долготерпении [511] , он всё это сносил, в то время как военачальники предпочитали прозябать в каком-то полусне. И если бы с прибытием цезаря всё оставалось по-прежнему, это укрепило бы положение противника. И вот, хотя Юлиану не давали ничего предпринимать, в тот момент, когда он обходил, обозревая, свой народ, — ибо только это ему и дозволялось, — имя и наружность цезаря возымели такое действие, что один из тех, кто долгое время просидел в осаде и успел уже исхудать, совершил вылазку и взял в плен варвара, пашущего у стены землю; затем второй пленил другого врага, третий — третьего, а небольшая кучка стариков, по старости своей не бравших в руки оружия, отразила ночной штурм многочисленного отряда молодых воинов [512] . Последние, принеся с собой лестницы, уже приставили было их к пустым воротам, каковым способом им удалось захватить большую часть городов, но старики, заметив их, похватали вместо оружия что было под рукой и на дряхлых ногах своих поспешили к воротам с именем цезаря на устах. И старики, словно воины Миронида [513] , одержали победу над врагами — одних они убивали, другие же погибали сами, бросаясь с лестниц вниз. В другом месте вылазку против варваров совершили юноши, прежде к тому не привычные. И варвары обратились в бегство, а те в упоении крушили всё направо и налево, хотя и не видя рядом цезаря, но ободряясь его близостью. Жители же иных городов, которые уже готовились к переселению, изгнавши страх из своих душ, остались на прежнем месте.
509
...Юлиан не распоряжался ничем, кроме собственной хламиды... — Хламидой у греков именовался короткий плащ из шерстяной ткани. Либаний цитирует здесь слова Юлиана из его «Послания к сенату и народу афинскому» (ср.: 278d).
510
...ибо такова была воля того, кто его туда послал, — чтобы они руководили, а он им подчинялся. — По причине неопытности Юлиана в военном деле и, вероятно, из-за недоверия к нему командование римской армией в Галлии император Констанций поручил магистру конницы Марцеллу и Сатурнию Секунду Саллюстию (см.: Зосим. Новая история. III.2.2).
511
...памятуя об Одиссее и его долготерпении... — Имеются в виду многочисленные и разнообразные препятствия, возникавшие перед Одиссеем на пути домой. О терпении как отличительном качестве героя упоминает Гомер (см., в частности: Одиссея. XX.22—24).
512
...небольшая кучка стариков, по старости своей не бравших в руки оружия, отразила ночной штурм многочисленного отряда молодых воинов. — Имеется в виду нападение германцев в 356 г. н. э. на город Августодун, гарнизон которого оказался неспособен держать оборону. В итоге атаку варваров отразил собравшийся в городе отряд ветеранов (об этом см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI.2.1).
513
...словно воины Миронида... — См. примеч. 31 к «Надгробному слову...» Лисия.
Когда в походе на передние отряды нашего войска напали из чащи варвары, дело приняло столь счастливый оборот, что последние, рассчитывая нанести нам урон, в итоге были перебиты сами, а убившие их воины в доказательство своего подвига несли голову мертвеца, и за эту голову была им назначена награда, так что началось даже соревнование в рубке голов. Так, пробудив в людях жажду наживы, сей мудрейший муж очистил их души от робости, и стремление получить награду внушило им отвагу. Те же варвары, кои укрылись на островах, образуемых Рейном, стали добычей наших отрядов, добиравшихся туда кто вплавь, кто на судах [514] , а вражеский скот пошел на угощение городам. Цезарь же, увидав, что одному из двух крупнейших городов наших в ходе бесчисленных нападений нанесен большой урон, а другой после недавнего штурма опустошен и лежит в руинах [515] , первому протянул руку помощи для его восстановления и поставил в нем гарнизон, а второй, брошенный всеми на произвол судьбы, так что жители его принуждены были кормиться чем придется, ободрил надеждами на лучшее будущее. При виде всего этого царь одного многочисленного варварского племени явился к Юлиану с повинной, что, мол, вреда нанес немного и просит о мире, обещая быть его союзником, и цезарь заключил с ним договор [516] , на короткое время добившись от него смирения из страха того перед возмездием.
514
...стали добычей наших отрядов, добиравшихся туда кто вплавь, кто на судах... — Речь идет о трибуне корнутов Байнобавде и его отряде, переправившемся через Рейн частью вброд, а частью на щитах и челноках (см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI. 11.9). Римские щиты состояли из деревянной основы, обтянутой бычьей кожей, а по краям были окованы железом (подробнее о римском вооружении см.: Bishop, Coulston 1993; Macdowall 1995; Вэрри 2004).
515
...увидав, что одному из двух крупнейших городов наших в ходе бесчисленных нападений нанесен большой урон, а другой после недавнего штурма опустошен и лежит в руинах... — Первый из упомянутых городов — Бротомаг, освобожденный войском Юлиана (см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI.2.12—13), второй — Агриппина-на-Рейне, о возврате которого под римскую власть сам Юлиан говорит в «Послании к сенату и народу афинскому» (см.: 279b; ср.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVL3.1).
516
...цезарь заключил с ним договор... — Имеется в виду договор Юлиана с франками (см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI.3.2).
Этим и многими другими деяниями, объезжая страну, укрепил он свое положение, не имея еще свободы во всём поступать так, как ему заблагорассудится [517] .
Когда же был удален от него военачальник, который врагов боялся, а над жителями издевался [518] , и на смену ему явился муж и в остальном достойнейший, и в военном деле искушенный [519] , и когда устранено было большинство препятствий, вот тогда-то и пришло для цезаря время проявить себя в полную силу. Судите сами. Когда старший правитель отдал приказ войску переправиться через реку и двинуться на варваров — а младший уже давно о сем тосковал, как конь — о галопе, и досадовал на подневольную свою судьбу, — то, видя, что войско цезаря мало и что не под силу ему таковое дерзание, Констанций посылает вдвое большее войско — тридцать тысяч гоплитов, поставив над ним того, кто казался ему опытным военачальником [520] . Оба эти войска должны были соединиться, но, когда уже немного оставалось им до встречи, старший [521] , опасаясь, что другой разделит с ним победу, и считая, что силы его достаточны, приказывает с войском Юлиана не соединяться, а переправляться через реку без него. Когда же солдаты стали наводить плавучий мост, варвары, порубив лес, пустили вниз по течению толстые бревна, которые, наталкиваясь на суда, одни из них оторвали друг от друга, другие порушили, а третьи потопили [522] .
517
...не имея еще свободы во всём поступать так, как ему заблагорассудится. — См. примеч. 63 и 64.
518
Когда же был удален от него военачальник, который врагов боялся, а над жителями издевался... — Речь идет о магистре конницы Марцелле (см. примеч. 64), который не оказал помощь Юлиану, когда тот с небольшим войском был осажден германцами в Сенонах. Об этом эпизоде упоминает Аммиан Марцеллин (см.: Римская история. XVI.4.2—3), а также, вскользь, — сам Юлиан в «Послании к сенату и народу афинскому» (см.: 278b).
519
...на смену ему явился муж и в остальном достойнейший, и в военном деле искушенный... — Имеется в виду опытный и уже пожилой полководец Север (см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI.10.21).
520
...поставив над ним того, кто казался ему опытным военачальником. — Речь идет о комите Барбационе, который после гибели Клавдия Сильвана (см. примеч. 43) был назначен магистром пехоты и, согласно Аммиану Марцеллину, прибыл из Италии с армией в 25 тыс. солдат (см.: Римская история. XVI. 11.2).
521
...старший... — Согласно одной точке зрения, здесь подразумевается сам Констанций, согласно другой — Барбацион, под началом которого находился Юлиан (см.: Allard 1900: 420; Seeck 1906: 258).
522
Когда же солдаты стали наводить плавучий мост, варвары... пустили вниз по течению толстые бревна, которые, наталкиваясь на суда, одни из них оторвали друг от друга, другие порушили, а третьи потопили. — Рассказ о данных событиях имеется лишь у Либания и не встречается больше ни в одном античном источнике (см.: Allard 1900: 421).
Предприняв безуспешную попытку наступления, военачальник и его тридцать тысяч начали поспешно отступать, варвары же мало того, что не пострадали, так еще и решились на ответное действие и, переправившись через реку, принялись преследовать отступавших, а настигая их, убивать. С победными песнями варвары воротились обратно, и за одним делом у них последовало другое — а точнее, они перешли от угроз к действиям. А было это так. Пока те находились у себя в отечестве, цезарь, насколько это было возможно, начал с помощью войска снабжать города и крепости хлебом с возделанных варварами полей и восстанавливать разрушенные ими укрепления [523] . Кроме того, он намеревался наладить быстрое сообщение с властителем, зимовавшим далеко от Рейна [524] , дабы от одного населенного пункта к другому передавать ему донесения, ибо раньше пустынность местности лишала Констанция возможности узнавать о кознях врагов. Когда варварам стало известно, что римляне собирают их урожай, они разгневались так, словно их лишали отеческого достояния, и, послав гонца, предъявили письма от властителя, в которых тот отдавал им землю [525] . Они заявляли, что Юлиан-де поступает наперекор воле старшего и что ему следует либо признать и соблюдать написанное, либо, если он сего не пожелает, готовиться к сражению. Цезарь же, обвинив гонца в том, что он явился к нему в качестве соглядатая, — ибо не мог же варварский вождь решиться на подобную дерзость, — задержал прибывшего [526] , а сам, памятуя о тех увещевательных речах, кои, насколько он знал из сочинений историков, держали перед воинами древние военачальники, и хорошо понимая, что подобная речь, произнесенная накануне сражения [527] , поднимает боевой дух войска, обратился к последнему с таковой речью [528] . Я рад бы добавить ее к моим словам, но поскольку обычай сего не дозволяет [529] , то скажу лишь, пожалуй, что «война им кровавая сладостней стала» [530] , нежели прежнее бездействие.
523
...цезарь, насколько это было возможно, начал с помощью войска снабжать города и крепости хлебом с возделанных варварами полей и восстанавливать разрушенные ими укрепления. — Речь идет о доставке провианта в укрепление Таберны (см. также: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI. 11.11).
524
...сообщение с властителем, зимовавшим далеко от Рейна... — Резиденцией Констанция в описываемое время был город Сирмий.
525
...предъявили письма от властителя, в которых тот отдавал им землю. — О посольстве германцев с их дерзким требованием см. также: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI. 12.3; Сократ Схоластик. Церковная история. ??.1.
526
...задержал прибывшего... — Юлиан задержал посольство германцев у себя до окончания работ по укреплению лагеря (см.: Аммиан Марцеллин. Римская история. XVI. 12.3; Сократ Схоластик. Церковная история. III.1).
527
...произнесенная накануне сражения... — Имеется в виду битва под Аргенторатом в 357 г. н. э., подробно описанная Аммианом Марцеллином в «Римской истории» (см.: XVI.12.7—63).
528
...обратился к последнему с таковой речью. — Содержание ее известно нам благодаря Аммиану Марцеллину (см.: Римская история. XVI. 12.9—12), хотя приведенная в его сочинении речь не является подлинной, а, согласно античной традиции, сочинена самим историком.
529
...но поскольку обычай сего не дозволяет... — Имеется в виду риторический канон жанра эпитафия с определенным набором характерных для него топосов и тем (см. примеч. 4 к «Надгробной речи Александру»).
530
...«война им кровавая сладостней стала»... — Цитата из «Илиады» Гомера (II.453. Пер. Н.И. Гнедича].
Цезарь решил, что оба крыла войска следует занять всадникам, центр — гоплитам, а лучшим воинам из тех и других — место рядом с ним, у правого крыла [531] . Сие должно было остаться скрытым от врагов, но тому воспрепятствовала злонамеренность нескольких перебежчиков. Когда же варвары начали переправу, цезарь, хотя и была у него к тому возможность, не выказал желания ни помешать им, ни сразиться с ними, напав лишь на малую часть их войска, а выступил против варваров тогда, когда тех собралось уже тридцать тысяч [532] , но еще не подошли остальные, коих было во много раз больше, — ибо, как я слышал позднее, варвары предписали никому не оставаться дома из тех, кто способен был сражаться. Итак, оба обстоятельства в равной степени достойны восхищения: и то, что цезарь не ринулся навстречу первым отрядам варваров, и то, что он не стал сражаться со всеми двинувшимися против него полчищами. Ведь первое было бы делом ничтожным, второе же грозило величайшей опасностью, и одно выдавало бы человека малодушного, а второе — безрассудного. Вот почему он не препятствовал переправе варварского войска, намного превышавшего численностью его собственное, но остановил своим наступлением дальнейший приток вражеских сил. Между тем варвары, прознав обо всём заранее, построили храбрейших своих воинов напротив лучшей части римского войска, а на правом своем крыле поместили вспомогательный отряд, каковой спрятали за высоким берегом, густо поросшим камышом, — ибо местность та была болотистой [533] , — так что засевших там варваров не было видно. Однако не укрылись они от взоров римлян, стоявших с левого края, и едва те их заметили, как с боевым кличем ринулись преследовать врагов, прогнав их с места и приведя этим в беспорядок около половины варварского войска, ибо бегство передних рядов повлекло за собой бегство и остальных. Походила же сия битва на то, что произошло во время морского сражения коринфян с керкирянами [534] , поскольку каждая сторона в ней одновременно и побеждала, и терпела поражение. Ибо верх с обеих сторон одерживало левое крыло войска, так что римлян, находившихся на правом крыле вместе с цезарем, теснили варвары, то есть лучшие — лучших. Даже знаменосцы, кои более всех приучены были сохранять строй, и те не соблюли своего обычая. Но едва они подались назад, как цезарь, в своей речи к ним уподобившись сыну Теламонову, — а тот сказал, что с гибелью кораблей эллинам нет возврата [535] , — зычным голосом воскликнул, что в случае поражения города запрут перед ними ворота и не дадут им пропитания, а в заключение добавил, что, если они решатся бежать, то придется им сперва убить его, ибо, пока он жив, он этого не допустит [536] . И при этом он указал им на римлян, находившихся на левом крыле войска, которые преследовали обратившихся в бегство варваров. Когда же те одно услыхали, а другое увидали, и словами цезаря были пристыжены, и бегством врагов обрадованы, то повернули назад и снова вступили в бой. И прекратилось сие позорище, и всякий принялся преследовать врага. Дело дошло до того, что даже охрана обоза, находившегося на вершине холма, возгорелась пылом битвы. Когда же римляне стали теснить врага и наступление их сделалось очевидным, варвары решили, что к тем прибыло подкрепление, и никто уже не думал сопротивляться.
531
Цезарь решил, что оба крыла войска следует занять всадникам, центр — гоплитам, а лучшим воинам из тех и других — место рядом с ним, у правого крыла. — Сведения о расположении войск Юлиана дает также Аммиан Марцеллин (см.: Римская история. XVI. 12.7, 21).
532
...когда тех собралось уже тридцать тысяч... — Согласно Аммиану Марцеллину, войско противников Юлиана насчитывало 35 тыс. человек (см.: Римская история. XVI. 12.26).
533
...а на правом... крыле поместили вспомогательный отряд, каковой спрятали за высоким берегом, густо поросшим камышом, — ибо местность та была болотистой... — Об этой засаде упоминает и Аммиан Марцеллин, не давая, однако, ее подробного описания (см.: Римская история. XVI. 12.23, 27).
534
Походила же сия битва на то, что произошло во время морского сражения коринфян с керкирянами... — Имеется в виду морское сражение при Сиботских островах в 433 г. до н. э., в котором жители Керкиры одержали победу над коринфским флотом на левом фланге, однако потерпели поражение на правом и в беспорядке отступили. В результате ни коринфяне, ни керкиряне не сочли себя побежденными и установили военные трофеи — каждые в честь своей победы (подробно об этом см.: Фукидид. История. 1.49 сл.).
535
...в своей речи к ним уподобившись сыну Теламонову, — a mom сказал, что с гибелью кораблей эллинам нет возврата... — Имеется в виду речь Аякса Теламонида перед ахейцами, побуждающая последних к защите кораблей от троян (см.: Гомер. Илиада. XV.501—514).
536
...зычным голосом воскликнул, что в случае поражения городй запрут перед ними ворота и не дадут им пропитания, а в заключение добавил, что, если они решатся бежать, то придется им сперва убить его, ибо, пока он жив, он этого не допустит. — Ободряющая речь Юлиана к войску (также фиктивная; ср. примеч. 82) приводится у Аммиана Марцеллина, однако по своему содержанию она отличается от того, что сообщает Либаний (см.: Римская история. XVI. 12.40).