Надменный любовник
Шрифт:
— Джентльмены обычно не интересуются гаданиями. Они считают, что это все вранье.
— Да, но ведь мы с вами знаем, что это не так, правда? — Его золотой зуб сверкнул. — Вы уговорите их, а если у вас не получится, то на них поработает маленькая сестричка. Не представляю мужчину, который смог бы отказать этому очаровательному созданию.
— Не трогайте ее!
— Ну разумеется, мисс. Пока вы даете мне то, что мне нужно, я к ней и пальцем не притронусь.
— А Бреннан?
— О, да он к ней и близко не подойдет, насколько я его знаю. Он у нас благородный,
— Которым вас природа обделила, — язвительно заметила Джессамин, но голос ее дрожал от страха.
— Это то, что объединяет меня с Котом. Вы отыщете его, мисс, или вам придется пожалеть о том дне, когда вы меня встретили.
— Я уже жалею.
Клэгг самодовольно улыбнулся, нагоняя на Джессамин ужас своим отвратительным оскалом:
— Как и большинство из тех, кто меня знает. Но меня это не волнует. Мне нравится, когда меня боятся. Тогда они делают то, что я хочу. Мне уже не терпится. Когда мы в следующий раз встретимся, вы расскажете мне, что вы обнаружили, и, может быть, на этом ваша работа будет окончена.
— А если его еще нет здесь?
— Это немного усложняет дело, не так ли? Но я рассчитываю на вас и ваши чертовы карты, мисс. Если его здесь нет, вы выясните, когда и как ом приезжает, правда? Вы сделаете это для старого приятеля Клэгга?
Джессамин с нескрываемой ненавистью глядела на своего «старого приятеля».
— Когда и где вы хотите, чтобы мы встретились? — холодно спросила она.
— Не беспокойтесь, дорогая. Я сам найду вас. — С этими словами он исчез в темном коридоре. А Джессамин, трепеща от испуга, осталась одна.
Глава 11
В спальне никого не было. Захлопнув за собой дверь, Джессамин прислонилась к ней спиной. Она задыхалась, сердце ее бешено билось: только что она в панике взбежала по лестнице. Один Бог знал, куда подевалась Флер. Неужели угрозы Клэгга были и вправду столь основательны?
Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Вряд ли он сейчас поднимается за ней, чтобы заявить, куда он припрятал ее сестру.
Но где же Флер? Конечно, она не настолько глупа, чтобы бродить одна, без защиты. Если только она не ходит в поисках человека, для которого охрана была профессией.
Покачав головой, Джессамин отошла от двери. Флер не сделает этого, как бы сильно ей ни хотелось. Она знает, что семья рассчитывает на ее выгодное замужество, — она не истратит свой единственный шанс на полицейского с Боу-стрит, как бы он ей ни нравился.
Может быть, она просто ушла поесть или ищет себе что-нибудь почитать? А может быть, почувствовав одиночество, решила присоединиться к остальным.
Но пожалуй, она встретила бы Джессамин, если бы шла в комнаты для гостей.
Усевшись в уютном кресле, Джесс откинулась, чувствуя, что голова ее просто раскалывается. Она всегда была в таком состоянии после карточных гаданий: ослабевшая, истощенная, угрюмая. И сегодня было так же, хотя на этот раз ей и не приходилось особенно напрягаться. Она хотела, чтобы ласковые руки Флер обхватили ей голову, хотела выпить что-нибудь
Но разве жизнь была когда-нибудь так добра к ней, чтобы удовлетворять даже самые скромные ее желания? Единственное, чему она научилась за последние годы, это то, что все, что с ней происходит, не волнует никого, кроме ее самой. Ей не приходилось рассчитывать на судьбу, или фею, или на то, что само Провидение будет к ней благосклонно.
Ей надо было немедленно отправиться на поиски сестры. Даже если это грозит новой встречей с Клэггом или, что гораздо опаснее, с Глэншилом. Она знала, почему второе страшнее. Клэгг — это зло. А Глэншил не был ни хорошим, ни плохим. Он просто был.
Может быть, это было как раз то, чего они хотели. Клэгг откровенно хотел денег — об этом Джессамин догадывалась, и это она могла понять. Глэншил, по-видимому, хотел ее. Гораздо более опасное намерение.
Но Джессамин было все равно — надо было идти на поиски Флер. Она не могла оставить сестричку без защиты.
Сейчас она поднимется из этого чертовски удобного кресла, и, забыв про головную боль, пойдет и найдет ее. Только на секунду закроет глаза, чтобы избавиться от боли и изнеможения. Только на секунду…
Проливной дождь прекратился лишь поздно ночью. На улице стало холодно. Флер укуталась в шаль и, ступив на мокрую траву, глубоко вдохнула прохладный ночной воздух.
Деревенский воздух! Ее легкие наполнились свежестью, она подняла голову, чтобы разглядеть звезды. В Спиталфилдз дым от тысяч чадящих труб и нередких пожаров спускался на город темным занавесом, и к тому же из-за подпирающих друг друга домов неба почти не было видно. Она не могла выйти из дома после наступления темноты: ночное небо, казалось, сулило смерть и несчастье.
А здесь, в огороде за огромным каменным домом Блэйнов, Флер могла, глядя в небо, наслаждаться пением птиц — уже столько лет она не слышала этих звуков. Она шла между узкими рядами капусты и моркови, слышала писк цыплят в курятнике и чувствовала необыкновенное умиротворение.
Если бы Джессамин узнала, где гуляет ее сестричка, у нее, наверное, случился бы сердечный приступ. Флер надеялась вернуться до прихода сестры — нечего ей было беспокоиться по пустякам.
Девушка не хотела идти в парк, чтобы не встретить там случайно кого-нибудь из гостей, что непременно повлекло бы за собой расспросы. А это, конечно же, уменьшило бы ее шансы на удачное замужество, на которое так рассчитывала Джесс.
Тут, наедине с самой собой, она не могла не признаться себе, что не хотела бы стать женой ни одного из этих шумных мужчин, одетых в шелк и атлас, которые толклись в гостиной Салли. Все они были или глупыми, как Фредди Арбатнот, или самовлюбленными, как большинство гостей, или просто ужасными, как милорд Глэншил.
Она не понимала, почему он вселял в нее такой страх. Он был подчеркнуто любезен, одет как настоящий щеголь и издалека казался таким же безобидным и незаметным, как и остальные гости.