Надо – значит надо!
Шрифт:
Надо было раньше этим делом озаботиться, а теперь вот придётся выпрашивать данные у Андропова.
Белоконя в гостиницу завозит Белов, его завтрашний помощник и напарник. А я, сев в машину, сразу звоню Андропову. Напрямую ему не дозвониться, конечно… Приходится звонить через Гурко. Сейчас мне это делать не хочется, потому что тот будет выпытывать, что за шухер происходит. А ещё и пенять начнёт, что я его не поставил в известность.
Скрепя сердце звоню,
— Юрий Владимирович, есть пара вопросов.
— У меня тоже. Давай подъезжай… Хотя нет, не надо. Неправильно будет, если ты в это время придёшь. Подъезжай, но поговорим в машине.
Он поясняет, куда мне лучше подъехать, чтобы не маячить перед ЦК.
— Не прямо сейчас. Приеду через полтора часа. Мне ещё надо с нашим другом поговорить и всё обсудить.
Под «нашим другом» я имею в виду Чурбанова.
— Понял тебя, — соглашается Андропов. — Тогда больше не созваниваемся, а сразу встречаемся.
— Хорошо.
С Чурбановым я снова встречаюсь в машине. Во дворе Платоныча. Вот такая сплошная конспирация, ёлки-палки. Обсудив все детали, возвращаюсь к Скачкову. Вносим корректировки в наш план, и только после этого я еду на встречу с Андроповым. Я сажусь к нему в «Чайку» и врубаю глушилку. Охранник и водитель выходят.
— Что хотел спросить? — кивает он.
— Хотел узнать оперативную информацию из «конторы». Злобин в курсе происходящего или нет? И, если в курсе, что он планирует?
— Вообще-то, это у тебя надо узнавать. Ты же с ним не разлей вода.
— Нет, Юрий Владимирович. В отношении того, что касается вас, он мне ничего не расскажет. Это точно. Потому что я хочу вас на царствие.
— А он не хочет?
— Я не уверен.
— Ладно, не об этом разговор. Естественно, он что-то знает. Круги по воде идут, хоть и слабенькие, едва заметные, но он, наверняка уже имеет какую-то информацию. А вот какую точно и в каком объёме я не знаю. Будем исходить из того, что он имеет достаточно полное представление о том, что происходит.
Я киваю.
— И если это так, — продолжает Андропов, — что он предпримет?
— Я не думаю, что он решит принимать участие. Мне кажется, не зная всех раскладов, он не станет рисковать.
— Не захочет принять участие в моей ликвидации?
— Ему за это медаль не дадут. Думаю, не захочет. Тем более, если бы что-то намечалось, ваш человек знал бы. Правильно?
Он ничего не отвечает, только кивает.
— А у вас что за вопросы? — спрашиваю я.
— Ну, а как ты думаешь? Вопросы по завтрашнему дню. Давай точный план.
— Даю. Всё начинается рано утром. Это ведь хорошо, правда? Чтобы день не разбивать.
— Рассказывай уже, остряк.
Я рассказываю.
А план у нас простой и прямолинейный, как удар ломом. Против лома, как известно нет приёма. Акромя другого лома… М-да…
Мы собираемся на Кутузовском. Время раннее, предутреннее. Ещё темень кругом. Снег, падавший пару дней назад, отяжелел и почернел. Морозы отступили и теперь в воздухе чувствуется холодная влага недалёкой весны. Сыро, знобко. Сейчас бы спать да спать…
— Внимание всем группам! — оживает рация. — Доложите готовность!
Первый, второй, третий… Все готовы. Голоса обрываются и снова наступает тишина.
— Внимание, — раздаётся искажённый эфиром голос Скачкова. — Начинаем операцию! Поехали!
Тёмное, сырое и холодное утро вдруг расцвечивается огнями фар. Ревут моторы «шишиг» и «Кубаней», «уазиков» и «Волг». Мы влетаем во двор. Первым делом нужно нейтрализовать усиленную охрану и патрульную машину, стоящую неподалёку от въезда.
Из «Кубани» выскакивают чёрные хорошо экипированные фигуры и, рассосредоточившись, по заранее уточнённым участкам быстро нейтрализуют не ожидающих такого шухера ментов из девятого управления.
Одновременно с этим к патрульной «Волге» подлетают две «Кубани». Одна притирается со стороны водителя практически вплотную, чтобы нельзя было открыть двери. Из второй выскакивают бойцы и открыв дверку со стороны пассажира вырубают рацию, блокируя ментов. После этого запирают милицейскую «Волжанку» и с другой стороны.
Теперь патрульная машина не имеет связи, не может уехать и не может выпустить сидящих внутри милиционеров.
«Шишиги» в это время въезжают во двор, из них выскакивают «вежливые люди» и распределяются по всей территории, беря её под полный контроль. Главное, без шума. Чётко и точно. Как мы любим.
Я, Витя и ещё отряд из двенадцати человек, поднимаемся по лестнице, ступая неслышно и мягко. Тук, тук-тук, тук. Я тихонечко стучу в дверь. Она тут же распахивается и из неё выходит Андропов в чёрном пальто и чёрной шапке. Всё должно быть чёрным, как крыло ворона.
Его окружают парни с автоматами и выводят по лестнице во двор. Машины стоят здесь. Двигатели выключены, чтобы не будить жильцов. Наверняка, кто-нибудь, например, сам Щёлоков, уже что-то засёк, но и похеру, мы уже уходим.
Мы распределяемся по машинам, и я беру рацию. Подношу к лицу и нажимаю тангенту.
— Внимание всем группам! Команда «прилив»!
Всё снова оживает. Ревут двигатели, бойцы занимают места в транспорте, оставляя территорию в строгом соответствии с планом.
— Ну, поехали, — говорю я, подбадривая Андропова.