Надоело говорить и спорить

Визбор Юрий Иосифович

• Во мне часто поднимается сильнейшее чувство тоски по только что покинутому месту. Я начинаю перебирать какие-то нелепые фотографии, вспоминаю пустяки, запахи, но эти-то вот ничего не значащие детали – смятая простыня в ногах, как горный хребет, освещенная резким солнцем утра, пароход, входящий в синюю гавань и вдруг ни с того ни с сего свирепо задымивший (жена сказала: «Такой входил интеллигент, и – на тебе, пожалуйста»), листок лавровый, что мы сорвали как-то, идя из столовой, растерли в ладонях, и ладони запахли такой вкуснотой, что их захотелось мгновенно съесть, –

все эти пустяки, которые вспоминаются потом в прокисшей Москве, где грузовики, как катера, вздымают с двух сторон буруны коричневого снега, – все эти пустяки начинают страшно волновать нас. Тоска одолевает. Мы решаем еще раз непременно посетить это же самое место. Мы хотим вернуть мгновение. Нет, нас гложет не тоска по местам. Нас угнетает то ясно видимое обстоятельство, что безвозвратно уходит жизнь.

• Ну, не знаю, кто она – мулатка не мулатка, но с низким голосом.

• Когда перед тобой сталкиваются машины, не трогай руль. Веди свою машину в огонь. Весь твой организм, мозг, глаза, руки, пальцы протестуют, кричат против этого. Но будь тверд душой. Веди машину в огонь. Через секунду столкнувшиеся машины отскочат друг от друга, и ты пролетишь между двумя огненными шарами. Если засуетишься, свернешь…

• Из глаза у него выкатилась большая прозрачная слеза, круглый шар, в котором отражались их комната, окно, елка с пожелтевшими иголками, как в никелированном боку чайника. Слеза набежала по скользкой поверхности глаза, перекатилась через бруствер века, подмяла под себя овражки мелких морщин, вкатилась на холмик подглазного мешка и оттуда, как с горки, соскользнула в бесконечный кустарник щетины на щеках.

• Я неинтересен для людей. Я не пью.

• В борьбе за народное дело.

Он был инородное тело.

• После свадьбы медовый квартал.

• – Девушка, пойдемте в турпоход.

– Я уже не девушка. Я уже была в турпоходах.

• Они просто совершенно не хотят учиться. Вот я когда женился, жена моя не могла делать ничего. Не беда. Я ей купил литературу, и через два месяца она мне сварила очень хороший кофе.

• Не откладывай на завтра то, что можно отложить на послезавтра.

• Если летчик идет на задание, как на подвиг, это значит, что он к заданию не готов.

• Событие тем более вероятно, чем менее оно желательно, – закон бутерброда.

• Ты не прикидывайся пиджачком вельветовым.

• Пивка для рывка, водочки для обводочки, минералочки для рыгалочки.

• Жизнь заставит – станешь и композитором.

• Заиграли турецкую музыку. «Тоже по-своему переживают!»

• Дело капитана – сажать судно на мель. Дело старпома – снимать судно с мели.

• Все пилоты делятся на смелых и старых. Я предпочитаю относиться к последним.

• Старшему помощнику прийти с бутылкой водки на мостик!

• Ты какого года постройки?

• Полиморсос? – Политико-моральное состояние.

• Вот у меня здесь под рукой 4 тыс. лошадиных сил. Конница Буденного.

• Градус поворота, который применяет ледокол, ведущий во льдах караван, или угол, под которым он обкалывает судно, – для ледового капитана то же самое, что стиль для писателя или язык.

• Не делайте

вид, что вы на работе.

• Эйнштейн говорил: тот, кто хочет видеть плоды своего труда немедленно, должен стать сапожником.

• – Ну и что будет?

– Будет вечная музыка.

• Курс прежний, ход – задний!

• Не можешь пить – уйди с работы. Не занимай место.

• Хмелеуборочная машина – вытрезвитель.

• Били не била, – сказал Гамлет в своей известной речи.

• Его лечили семь врачей, но он все-таки остался жив.

• Когда женщина красива, это видно и без телескопа.

• Посаженый отец – глава семьи в тюрьме.

• Совесть? Слишком роскошно в наш век.

• Кто бежит, тот иногда падает. Не падает тот, кто ползет.

• Поезд через Урал, все русские – к окнам. Красота-то какая! Казахи – никак. Но как только начались за Оренбургом степи – все казахи высыпали к окнам и стали причмокивать, и на глазах слезы. Ну что там в степи-то? Кочки да столбы телеграфные, и все. Стоят, плачут. Два мира…

• Какой у нас первейший закон? Прежде всего, чтобы человеку было неудобно.

• Отрицательные мнения о моих стихах меня не интересуют.

• Самое страшное в жизни – потерянное время.

• Для меня все семьи делятся на те, где смеются над разбитой чашкой, и на те, где ругаются из-за этого.

• Мы думаем, что у нас с родителями огромная дистанция, а мы просто идем по их следам. Вплотную.

• Дети не знают меры несчастья. Когда плачет ребенок – рушится весь мир.

• Целую ручки, обнимаю ножки!

• Пожилой молодой человек.

• Он грубит так, будто у него в кармане лежит запасная челюсть.

• Ты себе не представляешь, что чувствует женатый мужчина, когда он сам себе пришивает пуговицу к пиджаку.

• Общежитие на Севере – «бичхолл».

• Пилот, который мечтает снова летать, списан из авиации по здоровью. Каждое утро приходит на развод экипажей, туда, где всю жизнь летал, приходит при галстуке, наглаженный, сидит, слушает. Экипажи расходятся по самолетам, а он идет домой.

• Бухгалтер из Горького нес из окружения два мешка денег. Пронес и сдал в часть.

• Странно, что Бог наделил нас разумом и не дал защиты против него.

• Он прошел огни и воды, а попался на простом.

• Алименты предоставляются в кредит.

• – Я вообще не пью.

– Что так?

– Характером застенчивый.

– Ну, это ж только для процедуры.

– Ну, тогда конечно.

• Он с утра устраивается в кровати, забирает телефон и начинает требовать от бабушек и дедушек различных материальных ценностей.

• Я выхожу на улицу. Там ревут машины. Это вражеское войско, будто оккупировавшее город, и оно уничтожит всех нас.

• Все хорошо, но только хорошего мало.

• В ожидаемом урожае смерти, который страшит и гнетет меня, – первым упавшим колосом стану, очевидно, я сам. Как это печально! Так мне представилось с большой ясностью сегодня ночью.

• Про погоду: «Что хотят, то и творят».

• Судя по тому, что артисты не торопились играть, фильм был двухсерийный.

• Я не делаю выводов из жизни – я все такой же.